Все уходят. Некоторое время сцена пуста. Стенные часы начинают бить. Из левой кулисы быстрой походкой появляется барон Мюнхгаузен. Он очень изменился – сбриты усы, нет пышного парика. Одет он в темный дорожный костюм и широкополую шляпу, которую носили простые горожане. Оглядевшись, Мюнхгаузен замечает свой скульптурный портрет, долго рассматривает его, пускает воду, моет в ней руки и лицо. Появляется Томас с подносом, уставленным многочисленными блюдами.
Томас (радостно). Здравствуйте, господин барон!
Мюнхгаузен (не оборачиваясь). Томас, я же просил больше не называть меня так... Миллер. Господин Миллер.
Томас. Да, да... Здравствуйте, господин Миллер... господин барон.
Мюнхгаузен (улыбнулся, пошел к нему навстречу). Здравствуй, Томас! Здравствуй, мой хороший!
Томас. Разрешите поставить поднос?
Мюнхгаузен. Да, конечно!
Томас ставит поднос, они обнимаются.
Томас. А я ждал... Я знал... Уж когда-когда, а на свою годовщину господин барон обязательно приедет.
Мюнхгаузен. Безусловно! Ты все верно рассчитал.
Томас. Ну, как вы там? Как фрау Марта?
Мюнхгаузен. Все хорошо. Все тихо... Как и должно быть.
Томас. Слышал, у вас сын родился?
Мюнхгаузен. Да. Уже два года.
Томас. Бегает вовсю?
Мюнхгаузен. Ходит...
Томас. Болтает?..
Мюнхгаузен. Молчит.
Томас. Умный мальчик, далеко пойдет...
Мюнхгаузен. Я тоже так считаю. (Оглянулся на столовую, из которой послышались голоса.) Там гости?
Томас. Пастор приехал.
Мюнхгаузен. Понятно... Томас, будь добр, вызови тихонько Якобину.
Томас. Сказать как обычно?
Мюнхгаузен. Да... Миллер! Господин Миллер...
Томас. Слушаюсь. (Уходит и вскоре возвращается в сопровождении Баронессы.)
Баронесса (испуганно оглядевшись). Карл! Бог мой, какое безрассудство! Среди бела дня! Тебя могли увидеть!
Мюнхгаузен. Ничего страшного – сочтут за обыкновенное привидение... Якобина, мне надо срочно поговорить с тобой и Рамкопфом.
Баронесса. Сегодня?! Ты с ума сошел! Сегодня – годовщина, полно дел... Вечером мы открываем тебе памятник!
Мюнхгаузен. Знаю, читал... Но перед этим надо встретиться! В четыре часа жду вас в роще за городом.
Баронесса. Карл, а нельзя ли перенести?.. (Осеклась). Карл, зачем ты приехал?.. Ты хочешь испортить нам праздник? Это нечестно! Ты обещал...
Мюнхгаузен (твердо). Мне надо с вами поговорить!
За сценой слышен голос Феофила: “Мама! С кем ты?”
Баронесса. Карл, спрячься! Умоляю! Ты убьешь его...
Мюнхгаузен прячется за скульптуру. Появляется Феофил.
Феофил (Баронессе). С кем ты разговариваешь?
Баронесса (кивнув на Томаса). Разве ты не видишь?.. Томас, пошевеливайся. Господин пастор голоден! (Уходит в столовую.)
Томас. Слушаюсь, госпожа баронесса! (Берет поднос.)
Феофил останавливает его.
Феофил. Томас, голубчик мой... Давно хотел тебя спросить... Только ответь мне чистую правду. Ты ведь не подкладывал уток в камин?
Томас. Нет, господин барон.
Феофил. Он просто стрелял, а они падали?
Томас. Падали.
Феофил. А потом он брал жареных и они взлетали?.. Вот так? (Схватил с подноса жареную утку, подбросил, та шлепнулась на пол.) Так?!
Томас. Не совсем...
Феофил (в отчаянии). Господи, почему ж у меня не получается? Почему?! (Убегает.)
Мюнхгаузен выходит из-за укрытия.
Мюнхгаузен (посмотрев вслед Феофилу). Бедный юноша, совсем свихнется... (Подняв утку, задумался, подошел к окну, размахнулся.)
Томас (печально). Не стоит, господин барон.
Мюнхгаузен (обернулся). Думаешь?.. Да, пожалуй... (Швырнул утку на пол и быстро вышел.)