— Вот я сейчас развернусь и заеду. Хочешь, охранять тебя будем, тогда плати!
Короче, плачу им тридцать процентов. И они меня от себя охраняют. Месяц проходит — меня в налоговую инспекцию вызывают.
— Плати, — говорят, — новый налог ввели.
Я говорю:
— На что налог?
Они говорят:
— На «новых русских». Ты в прошлом месяце шесть миллионов заработал?
— Да, — говорю, — вот у меня и документы есть.
Они говорят:
— Ну вот, плати теперь налог семь миллионов.
Пришел к своим мужикам, говорю:
— Мужики, сделайте мне гроб получше.
Они мне такой сделали, с инкрустацией, и на борту золотыми буквами вывели: «Слава КПСС!» Выпили мы с мужиками, лег я в гроб, и понесли меня хоронить. Несут меня, впереди оркестр, сзади народ толпой валит. Слышу, одна тетка объясняет:
— Генерала хоронят, который Белый дом два раза защищал.
Я мимо рэкетиров своих проезжаю, сел в гробу, говорю:
— Хрен вам, а не тридцать процентов!
Они говорят:
— Это почему?
— А потому, — говорю, — что я дуба дал и коньки отбросил, так что вы свои тридцать процентов можете получить на том свете угольками.
Мимо налогового управления проезжаю, встал во весь рост и кричу:
— Эй вы, наложники, хрен вам, а не семь миллионов, в гробу вы меня все видали!
Они кричат:
— А налог на наследство?
Я кричу:
— Кому я должен, всем прощаю. А кому это не нравится, могут все мои деньги получить с моего наследника, «нового русского» — Сергея Мавроди.
За границей
Один раз русские войска дошли до Парижа, второй раз до Берлина, а сейчас «новые русские» завоевали весь мир без единого выстрела.
Русскую речь сегодня можно услышать на любом континенте, в любой стране, в любом магазине.
— Леня, мене это платье не налазит ни на одну грудь!
Это наши люди оккупировали Брюссель. Во Франции в солидном магазине сам слышал, как одна дама говорила другой:
— Нинка, бери что подороже, пока Ашотик тебя любит, за все заплатит.
А «новый русский» Ашотик, маленький, щупленький, но с большим достоинством, стоит у зеркала в сером советском макинтоше, ковбойской шляпе, ковбойских сапогах по пояс и смущенно говорит:
— И во всем этом надо еще прыгать на лошадь?
«Новые русские» сейчас везде: на горном курорте в Австрии, на пляже в Анталии, в Сингапуре и Бразилии. На неприступной скале Сейшельских островов, так что видно только с самолета, по-русски написано: «Гадом буду, не забуду этих островов».
Мы не устаем удивлять мир. Нас уже всюду знают и ждут. Мы хотели силой заставить весь мир учить русский язык. Не вышло. А теперь сами учат как миленькие: деньги наши получить хотят.
В Турции только и слышишь:
— Кожа, кожа! Наташка, заходи!
То ли действительно кожу хочет продать, то ли Наташку купить!
В Египте на базаре:
— Ваня, Ваня, давай, давай, давай!
Нет чтобы «возьми» — «давай» кричат! В Австрии на горных курортах самая дефицитная профессия — инструктор со знанием русского, там и чехи, и поляки — все под русских теперь «косят». В Америке на одном магазине видел объявление: «У нас продается черный хлеб с красным икром!» В иностранных путеводителях наконец-то появились тексты на русском. Нас знают, нас узнают всюду. Вот хоть как вырядись и ни слова по-русски не говори — все равно узнают. Один мой знакомый «новый русский» все удивляется:
— Слушай, как они узнают, что я русский? Пиджак на мне американский, туфли немецкие, рубашка голландская, брюки английские. У меня одни трусы российские, а они все равно узнают.
Я ему говорю:
— А ты не пробовал «молнию» на брюках застегнуть?
Нам, конечно, многое непривычно, непонятно, особенно язык. То и дело слышишь в магазинах и на улице: «Ну козлы, ни шиша по-нашему не волокут. Слушай, сколько мы уже к ним ездим, а они все никак русский выучить не могут».
Некоторые из нас, конечно, учили иностранный язык, но то ли не так учили, то ли не тот язык.
Один «новый русский» мне рассказывал:
— Ты представляешь, я в Англии десять дней жил. Они, англичане, тупые. Десять дней с ними по-английски разговаривал, хоть бы кто понял!
Да, теперь, чтобы ездить за границу, надо знать язык, ну, хоть пол-языка. Иначе чего только не случается. Один наш «новый русский», здоровенный мужик, решил в Карловых Варах в бар сходить, разбавить карловарскую слабительную чешским пивком. Заходит в бар, а там сплошные немцы. Он пива взял у стойки и по пути, пока к столу шел, один хлебок сделал. А у него хлебок как раз полкружки. И он оставшиеся полкружки поставил и пошел селедочку искать. А уборщица увидела полкружки беспризорные и убрала. Мужик назад возвращается, а на его месте уже немец сидит и свое пиво пьет. Мужик нахмурился и говорит: