Дракон
Лорд Вильгельм прохаживался по кабинету, потирая подбородок. Окна, забранные снаружи тенью развесистых лип, плохо пропускали свет. Тёмные стены обтянутые лиловым муаром в серебряных лилиях поблескивали, отражая те редкие капли солнца, что всё же пробились в мрачный кабинет.
Строгое убранство комнаты граничило со скромностью: массивный стол из эбенового дерева, пара кресел, стеллаж аккуратно заставленный документами.
Вильгельм напряжённо думал о грядущих переменах, о планах и нет-нет, отвлекался мыслями на ту красотку, что приобрёл в довесок к каравелле.
Его отвлёк шум. Он, сложив руки на груди, подошёл к окну. Перед ним разворачивалась обычная картина, которая стала порядком надоедать.
Два племянника, шести и четырёх лет сражались на деревянных мечах, нещадно колотя друг-друга. Поодаль от них стояли телохранители — здоровенные воины.
Они не вмешивались, когда на бой между детьми приходила их мать, Роксолана. Она наблюдала за сыновьями, хищно перебегая глазами с одного на другого, всячески поощряя их драку.
Сжав губы, женщина презрительно смотрела на младшего, пропускающего удар за ударом.
Жена брата всё больше раздражала дракона, как раз сейчас Вильгельм обдумывал свою выгоду построения автономии на восточных территориях.
Вот там самое место его младшему брату. Микелю давно пора строить своё собственное королевство. Пусть забирает туда свою чумную семейку, отправляется со всем стадом своих баб, детей, своячениц, слуг, — прочь с глаз!
Вот именно эта мысль сейчас не давала дракону покоя с того самого момента, как он увидел в порту её. Девушку с потрясающим бирюзовым цветом глаз. Заглянув в них, дракон понял, что ожила легенда ордена Драконов:
"Серебристый дракон женится на девушке с бирюзовыми глазами, прибывшей из страны, которой нет, у него родится сын.
Он станет самым могущественным драконом, таким, какого не знали прежние времена, а подвигами затмит все былые, что вписаны золотом в анналы памятной книги драконов.
Сын серебристого дракона и женщины с бирюзовыми глазами одержит победу над чудовищами морских пучин и навсегда закрепит власть серебристых драконов над морем".
Вильгельм знал эту легенду с детства, верил в неё. На днях оракулы возвестили ему, что взошла звезда-предвестница перемен.
Вильгельм храбрый воин, умный стратег, он давно у власти. Последнее время чудовища морской пучины всё выше поднимают голову, то и дело нарушая мирные договорённости.
Требуют всё большую плату за воду. Похищают корабли с рабами, обрушиваются на рыбацкие деревни. Война не за горами. Надо собирать очередной совет военачальников, решать вопрос.
Война сейчас не в интересах Вильгельма, он укрепляет восточные земли, всё приходится делать самому. Микель ему не помощник… Мало того, дворец подгрызает изнутри алчность родственников. Распри подтачивают его силы.
Вильгельма отвлёк от мыслей очередной вопль со двора. Дракон смотрел на разъярённых племянников не понимая, зачем в них воспитывают такую жестокость. Впрочем эти дети интересовали его меньше всего, просто раздражали своей вознёй.
Неожиданно из дальней аллеи появилась его пленница, Латифа. Она шла, мелко семеня в своём странном наряде. Прозрачная ткань скорее подчёркивала, чем скрывала её тонкую талию, крутые бёдра, стройные длинные ноги.
Распущенные прямые волосы чёрным шёлком прикрывали обнажённые плечи. Высокая грудь под складками прозрачного одеяния вызывала желание коснуться, завладеть ею.
Любая другая рабыня давно была бы прикована к его кровати даря удовольствие по первой его прихоти. Но эта… Неужели это действительно та, которую он так долго искал!
Та, которая станет матерью его сына. Она как будто соткана из другой материи. Дерзкая, смелая, другая. В нём бились два противоречия — желание обладать ею, насытиться и одновременное желание увидеть в её глазах ответную радость, её желание принять его ласку.
Пока что в глазах бирюзового цвета плескалась дерзость и сопротивление, как у чёрной пантеры, попавшей в капкан.
Девушка, за которой он наблюдал, замерла, заметив, как один из детей упал на спину от удара другого, а Роксолана пинками заставляла его встать.
Дракон видел, что Латифа бросилась к ребёнку, укрыла его своим телом от разгневанной матери.
— Как ты посмела дотронуться до моих сыновей? — визжала Роксолана: — Руки прочь от детей принца!
— Что ты за мать? Они же покалечат друг-друга.
— И пусть покалечат! Пусть учатся сейчас защищать свою жизнь. Когда то им предстоит делить власть. Победит сильнейший!
— Ты чокнутая? Это же дети.
— Это мои дети, пошла от них прочь! Роксолана развернулась и фурией понеслась во дворец. Латифа осталась сидеть на траве, утирая размазанную кровь с лица ребёнка своим шлейфом.
Тот вырвался, помчался к своему телохранителю. Девушка поднялась, растерянно провожая взглядом удаляющихся детей. Оглушённая событием медленно побрела во дворец.
Дракон оторвал от неё взгляд. И хотя его ждали неотложные дела, мысли о синеглазой красавице завладели им. Сегодня же обратится к оракулам, пусть звёзды подтвердят правильность принятого им решения.
Лорду Вильгельму предстояло нанести визит к матери-драконессе. Отправляясь к ней, он шёл по коридору дворца, когда из-за поворота навстречу ему выскочила жена брата, Роксолана.
Она резко остановилась. Рухнув в глубоком поклоне, замерла, опустив голову, ждала, когда дракон проследует мимо. Он остановился возле неё, она склонилась ещё ниже, уставившись на носки его сапог.
Дракон презрительно смотрел на ворох кружев, распластавшийся у его ног. Диву давался, как в этой хорошенькой женщине может уживаться столько жестокости и гадливости. Сегодня за столом от него не ускользнуло, с каким победным вниманием эта подлая тупица смотрела за неловкостью Латифы.
Сверху над склонившейся в поклоне женщиной прозвучало:
— Держи от меня своих зверят подальше, чтоб я их больше не видел.
Шаги лорда Вильгельма удалялись, Роксолана всё так же не меняя позы застыла в поклоне, пригвождённая грозным предупреждением.
Дождавшись, когда смолкнет звук шагов дракона, женщина вскочила, развернулась пружиной и помчалась в покои сестры.
Дракон, соблюдая правила приличия, шёл к матери, собираясь прекратить мышиную возню, о которой ему докладывали.
Ни для кого не оставалось секретом, что сестра Роксоланы Лукреция метит в его невесты. Однако эта девка бесила его больше, чем племянники, и вообще его достало присутствие кучи баб в его дворце.
Лукреция плохо скрывала свои намерения, явно была не против прыгнуть к нему в кровать с единственной целью обратить на себя внимание.
Дракона разозлила неожиданная встреча с невесткой, он шёл, сжав кулаки, кожа на скулах натянулась, выступили желваки. Ох, доведут его эти сёстры. Его терпение вот-вот лопнет.
Какова же была его радость, когда он, повернув на женскую половину, встретил Латифу. Девушка, приложив к груди руки, мелко переставляла стопы в неудобном наряде.
Завидев дракона, попыталась проскочить мимо. Неслыханная дерзость. Вместо поклона, она решила обойти его, как встретившегося мула на дороге.
Это развеселило лорда Вильгельма, черты его лица обмякли. Он ударил ладонью в стену возле лица Латифы, она остановилась.
Недоверчиво, исподлобья зыркнула на него глазами. Дракон второй ладонью упёрся в стену, захватив в ловушку голубоглазую пленницу. Она сузила свои потрясающие, бездонные глаза, нахмурила брови и с вызовом посмотрела на дракона.
Удивительно, девушка нисколько не пыталась ему понравится. Ему нравилось наслаждаться своей властью над ней. Он касался щекой её волос, вдыхал дивный аромат её кожи, чувствовал, как разгорается пламя внизу живота.
Дракон скользил глазами по ключицам девушки, по её вздымающейся груди. Её непокорность манила его, он еле сдерживался чтоб не схватить её, не перекинуть через плечо, не утащить в свою берлогу.
— Проси, чего хочешь, — прошептал ей на ухо. Коснувшись губами шеи услышал каким трепетом на её коже отозвался его поцелуй.
— Я хочу домой!
Её ответ отрезвил дракона, выбросил из романтического флёра.
Он, отстранившись от девушки, рыкнул:
— Здесь твой дом, дикарка.
И чтоб ты это поняла, сегодня ночью придёшь ко мне.
Отступив на шаг, произнес:
— Гурий!
Атлант вырос перед ним как по мановению волшебной палочки.
— Распорядись через дворецкого. Дайте принцессе другую одежду, украшения, служанку. Всё, что только пожелает. Ночью приведи ко мне.
Лорд Вильгельм повернулся спиной, удалился не оборачиваясь.
Эта непокорная дикая кошка ещё больше заставила желать себя. Он шёл, рычал себе под нос:" ну, погоди, красотка. Я займусь тобой. Будешь молить о пощаде на горячих простынях, я заставлю твои глаза сиять мне в ответной ласке"