– Полина!
Я с интересом наблюдаю, как лицо Демида, прежде расслабленное, начинает напрягаться, а губы поджиматься в типичную родительскую куриную жопку.
– Полина! Вообще-то я тебя зову!
– Вообще-то я здесь, – сообщает с самым невинным видом моя дочь и умилительно шаркает ножкой по кухонной плитке. В каких таких исторических фильмах она подсмотрела это? Ни дать ни взять, юная графиня, вызванная к престарелым родственникам.
– Мы… – пытается выдохнуть и досчитать до десяти Демид, как я его учила, – Мы о чем с тобой договаривались?
– О многом? – на лице у дочки проступает сомнение. Она косится на холодильник, где лист с собственноручно и коряво написанными правилами поведения – все как полагается, скрепленными тремя подписями и красной печатью Hello-Kitty. Но, понятное дело, ничего с такого расстояния прочитать не может.
Холодильник, прежде идеально хромированный, наглый и гладкий, а теперь покрытый магнитиками и такими вот листами, может и рад помочь, но стоит как стоял.
Я тоже.
Два осторожных взгляда – со стороны Полины и Демида – встречаю нейтральным лицом и поднятыми руками. Типа я не при делах. Вы договаривались – вам разбираться.
Мне этому пришлось учиться. Не лезть в их взаимоотношения, в которых за прошедшие полгода было немало. Чтобы они научились эти самые взаимоотношения строить.
Как мы с Демидом.
И надо сказать, у всех получалось.
Вот только сегодня…
– Мы договаривались, что ты не будешь разбрасывать свои игрушки и вещи где попало, – начинает бубнить Демид, перечисляя обнаруженные после возвращения с дня рождения друга косяки.
– … Они не разбросаны! – вскидывается Полина, – Они просто живут в разных местах!
– Что мой кабинет, мои книги, все, что там находится – под запретом и трогать это нельзя…
– Мы ничего не трогали! Хотя очень хотелось… Просто тот стол был очень удобный, чтобы сделать там штаб! На полу же можно было? – объясняет малышка, чем она занималась с соседской подружкой, пока мы ходили в ресторан.
– Что вы не включаете никакие приборы в отсутствие взрослых…
– А мы и не включали, – совсем удивляется дочь.
– А это что? – кивает Демид на кастрюлю с кучей ингредиентов в ней и вокруг.
– Ну так мы зелье варили. Но не включали…
– Варили, но не включали? – подтупливает гениальный хирург, который вряд ли видел в жизни много чаепитий из пустых пластмассовых крохотных чашечек и полноценного обеда из трех блюд – то есть трех видов трав и грязи – поданного на кукольных тарелочках.
– Ну да, – Полина тоже не понимает, в чем проблема.
Демид снова смотрит долгим взглядом на плиту, на кастрюлю, что так его взбудоражила, на дочку и кивает, наконец.
– Ладно.
А когда та убегает – поворачивается ко мне.
– Я совсем тупой, да?
Смеюсь.
Настроение классное.
Мы отлично провели время с Федей, его женой и их крохотным сыном, которого те спокойно притащили в шикарный ресторан, Полинка отлично провела время с новой подружкой из этого же подъезда – а с учетом того, что в квартире Демида последнее время мы чаще, чем в своей, это прям ценно. И я красивая, и блондинчик довольный и веселый. И февральская стужа за окном не мешает теплу, что разливается внутри…
Чего бы настроению не быть классным?
– Ты прекрасный, – качаю головой и обвиваю руками его талию. Задираю голову вверх. Любуюсь, – Но родительство – это как врачебная практика. Постоянно надо учиться и не все операции проходят удачно.
– Думаешь из меня будет хороший родитель?
– А он уже, – снова смеюсь, – Или чем вы сейчас занимались с Полиной?
Демид смотрит внимательно. Так внимательно, долго и молчаливо, что я настораживаюсь.
– Что?
– Мы тут с органами посовещались…
У меня едва челюсть не падает. Мы не часто вспоминали эту историю. Хотя, определенно, она из тех моментов, что составляют пару. Мелочей, шуток, понятных только им, взглядов со значениями. Но вот такое высказывание я слышу первый раз.
– И… чего насовещали?
– Да разного, – он будто смущается чуть и отводит взгляд. А потом склоняется к уху, – Член заявил, что никого лучше, чем твоя подружка-вагина мы не найдем. Мозг самодовольно отметил, что ты благодаря ему стала уверенней в себе, значит он верно подбирает слова. "Классический мужик" так и вовсе захлебывался восторгом от твоего внешнего вида, смеха, взгляда сегодня и как все ему в ресторане завидовали. И что-то внутри всегда помнит слова, которые ты мне шепчешь ночью и твои признания…
– Ну а ты? – внутри все аж сжимается сначала, а потом начинает расширяться, грозясь заполнить весь мир.
– А я… А я смотрел на тебя с мелким Севкой на руках и думал, что не против был бы, если бы это был наш ребенок.
Из глаз непроизвольно брызжут слезы и я утыкаюсь Демиду в плечо. И шепчу оттуда приглушенно:
– Я бы тоже была не против.
– Тогда сделаем все по порядку, – сообщает мой любимый доктор по вызову после долгого выдоха, – Для начала мне стоит наведаться в ювелирный магазин. Как думаешь, это будет сильно странно, если я возьму с собой Полину?
Реву, уже, похоже. И потому могу ответить только кивком. Но на всякий случай еще отрицательно мотаю головой – мол нет, не странно.
И меня понимают.