ЧУДО-ЮДО
"Единство, —
возвестил оракул прежних дней, —
Быть может спаяно железом лишь
и кровью…"
Но мы попробуем спаять его любовью —
А там увидим, что прочней…
Фёдор Тютчев
ИЗ ГЛУБИНЫ
… с израненным, разбитым
и великим сердцем мироздания.
Оскар Уайльд
Как свечи!.. Не зажгла инициалы,
Но мирозданьем правят мадригалы,
Наш чёрно-лунный в Аничковом бал
Из параллельных сфер, миров, зеркал…
И к ним прильнув, ну как провинциалы
К морозным окнам, люди видят сны
И знают, чьи шелка смертельно алы
Вдруг стали в центре обомлевшей залы,
Как только сам Инкогнито — Кристалл
Магический, в дверном проёме, словно
В оправе древней, строфы прочитал.
Ведь раны-то кровоточат при входе
Убийцы в зал. Стиль инфернальный в моде.
И египтянам нервы он трепал.
БЕЗМОЛВИЕ
Августа, я и Байрон… Всё сплелось
И спуталось, и лишь на каждой прядке
Души моей дождинка иль слеза?
Я оказалась в мировом порядке
Замешаной. Как строй… но я молю
Нет! Не Стратега о прощеньи за
Дурную тактику — Космический урон,
А только тех, приснившихся, как сон,
Которых, и проснувшись, я люблю.
И никому не стыдно ни за них,
Ни за меня. Ещё пошутят: гикнется!
Иль гикнулись! И лишь один Уэллс
Машину времени вставлял, как стих,
В псалмы Давида. Вдруг да кто откликнется.
МУЗЫКА ЛЮБВИ
Из всех искусств
Одной любви музыка уступает.
Александр Пушкин
Брошенка! Скульптор! Изгой избранниц!
Так отливает из меди танец,
Как у Орфея берёт свирель…
Бредит напудренная метель
В лапах бомжа: мадемуазель,
Вы несравненны, мерси, и…
По сумасшедшим домам России
Вальс Камиллы Клодель.
АЛХИМИЯ
Ты не оценила соловья и розу,
а свинопаса целовала за безделушки.
Поделом тебе.
Андерсен
— Шик отлакированной сохи,
Цацки Фаберже, доступность веры
И при сём престижный запах серы
— Это иностранные духи.
Кто виновен, что она иль он
Всё же этот выбрали флакон!?
— Ну а кто на импорт серебро
Выдавал? Я разглядела ценник.
— Да ведь имидж всё!
— Так он мошенник.
Не Вальпургиева ночь истории,
А кривое зеркало.
В чём соль?
— Соль земли? Из притч? Из Аллегории?
Хлам, что брошен был на антресоль,
Поистлев, её просыпал в Лету.
А в толпу, что так стыдит за мету
Поцелуя, хмыкнут: не мусоль
Образа, ты отслужила смету.
КОРОТКОЕ ЗАМЫКАНИЕ
Времени больше не будет. (Снова?)
Апокалипсис
Время — великий Геропас. Великий
поток, ни с чем не смешивающийся,
во всё проникающий… Может застыть,
может медленно, а может проскользнуть
быстро, змейкой в песке.
Время… Великий Змей.
Так с ужасом говорили мистики
Я не хочу, чтобы меня
через триста лет читали.
Я хочу, чтобы меня любили.
Петрарка
Пуск заинтригованных планет.
Яблоко луны… рок лунной фазы.
Восхитительно вы кареглазы,
Князь, и вам надушенный сонет —
Вологодское барокко фразы.
Что за пудель с вами? Да не стойте
Рядом с той красавицей, извольте
Выслушать комету, пулю в кольте.
Вы побегом с Эльбы мне подпойте,
Как деньгой вон той, в льняном дыму.
Кстати, зелье… дали вы!? Изольде.
О, брильянт мой чёрный! Солнце чёрное!
Да вглядись ты в сердце,
столь покорное,
И увидишь только поле сорное,
Средние века, шута, чуму… —
Это я не в баккара, а в эхо
С временем сыграла, и оно,
Мстительный хозяин казино,
Выгнало меня, и чья эпоха
Подберёт отчаяние вздоха,
В сарафан одев иль в кимоно?
Князь! Мне одиноко… одиноко.
За галактикой галактика в пазы…
Как соринка, эта ода в око
Вам влетит. Блеск! Нищета слезы.
То стрелой Амура, ойкнув слева,
В ваше сердце оступилась Ева —
Стриптизёрка со змеёй у древа.
Это, князь, из Библии. Азы.
СОТВОРЕНИЕ АДАМА
За оконною витриной
Космос блещет на старинной
Ткани.
Всё исчезнет. Но!..
Это завтрак наш на грани
Сна у Тиффани, кино
В зеркале, как на экране?
Так не кончится ж оно!
Руки вскинуты на шею,
Я шепчу и хорошею,
Как японка в кимоно.
P.S.
Первооснова и первоначало
Иных миров — лишь этот миг, один!
И на помойке звёздной у седин
Созвездья Вероники вспыхнет ало
И взмолится о нас,
когда устало
Вновь чистить лампу станет Алладин.
ЖЕСТОКИЙ АПОКРИФ
Счастливый сад…
Мой сад, мы братья…
Один и тот же ветер
Нас настиг.
Райнис Мария Рильке
Соблазнительна роль Гада
Меж райских яблок. Но в саду…
Вы! Вы — души моей бравада
И обморок.
Не надо сада.
И я лишь ради променада
Вдоль памяти о вас пройду.
ЛЮБОВЬ
Большие мы — огромны скот и слизни.
А Бог — Он мал. Частица Он, её
Всегда взволнованное бытиё…
Что? И во мне? В той, с тазиком белья
Над незабудкой с искрой золотою?
Прости меня, но я того не стою.
Одной Ты выношен, чья колея
Твоей вдовой, Твоею сиротою
За это стать по прихоти жулья,
Чей дух лукавый правит суетою.
О, слёз Твоих Евфраты и Босфоры!
И Ты частица!? Та, что из просфоры
За друга вынута? Безумец! А волна?
Морская, да? Морская. Море сна.
Морская!
Из которой вся и всё…
Псалмы Давида и стихи Басё.
Как будто бы квадратный корень
Из формулы "Бог есть любовь",
Извлёк
Из раковины моря Боттичелли
Жемчужину Венеры… Общий шок.
КАМЕШКИ НА ЛАДОНИ
Изучай движение светил,
как принимающий в них участие.
Марк Аврелий
Небеса сверкают перед уходом принцев.
Шарль Мерсье из Бодонвиля —
астроном, поэт, астролог
Слеп Гомер.
Но любое созвездье — камея
Персонажа его смотрит за Птолемея,
За волхва вавилонского, видя народ
Поимённо и даже умея
Сбить на время таинственный код,
От бессмертной любови
К избранникам смертным немея.
Имя! Имя его, только! Имя… и вот,
Как русалка,
из мраморных вод
Выплывает моя инфернальная
пра…пракамея
И перстом на устах
запечатывает небосвод.
КАРМЭН
Съезжать с перил?
О, да! В твои объятья.
И чтоб до трусиков
задрались розы платья.
И бьют чечётку пуговицы:
SOS!
Валет и Кастор, туз и Поллукс —
братья?
Мне нравятся цыганские понятья.
В застенки магии неигранную в штосе
Колоду карт приводят на допрос
И рвут за то,
что вслед не шлёт проклятья.
Мои духи не смыть с твоих волос.
О БЕДНОМ ПОЭТЕ
ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО
В эпоху большой нелюбви.
Андрей Макаревич
Творец
Тебя мне ниспослал,
Тебя, моя Мадонна.
Александр Пушкин
… И сказала Матушка Христа:
Сына отдала не для потехи,
Не для Отчей мести, не для опыта.
Он смеяться научил уста
Господа и замирать от шёпота
Женских слёз,
как от ежат, их топота,
И плескать по рваному сатину
Яблоками так, что Лувр картину
Жаждал "Побирушка с изумрудом".
Формулы не брезговали чудом,
Потому что Ты! Ты! Верил Сыну.
— Что ж выходит,
Ангел мой фатальный,
Рупор Бога то же, что хрустальный
В виде женской туфли мегафон?
Манной был. Но маковой росинкой!?
— Господи!
Ты — слава чуть с косинкой
Под вуалью чёрною.
— Но тон
Задал-то молитвы лепет бальный.
— Господи!
Да где же Ты банальный
Видел бал, когда на бале ОН!
ОН вальсировал… влюблённый!
Гениальный.
БАРЫШНЯ И ХУЛИГАН
Верю иль не верю, всё равно
Было Богу, Он и не доказывал
Бытиё своё, Он перевязывал
Раненого зверя и в вино
Воду превращал, и думал: стразы
В омуте ночном иль впрямь алмазы?
И тогда сказала я с усмешкой:
Звёзды это, звёзды!
Как же Он
Был обрадован и удивлён.
Кто из нас и в чьей судьбе
стал пешкой!?
Так с чего ж краснею?
И с чего
Он, босой, свистит в стручок акации
В стареньком трюмо, где я в бантах,
Словно кукла на пуантах… Ах!
Понимаю: формулы Его
Не подвержены амортизации.
ЛЮДИ
Пустыня — это Бог без людей.
Оноре де Бальзак
Как будешь без меня, Господь?
Один, отрезанный ломоть,
Бездомный снова, как вначале…
Райнер Мария Рильке
Я сказал в опрометчивости моей:
всякий человек ложь.
псалом 115
Судьба добра: кит изрыгнул из чрева
Иону, и по розовому илу,
Как на закате сон к Мафусаилу,
Приполз под пальмы он, и для сугрева
Раб вынес в чашке глиняной текилу.
Иона же с ума сошёл, просился
На ручки к Боженьке, он разучился
И говорить. Но!.. Запах апельсина —
Прапамять вспыхнула, коверкал: Нефти…
Р…тити, — просил
и в лысый колотил висок.
И цвета драгоценной нефти
Царица племени, чуть отодвинув сына,
Устало сунула в безумный рот сосок.
АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК
Я Несси, я урод с нетленной
Душою в озере Вселенной.
И небо неуклюже вброд
Переходя по зыбким в водах
Светилам,
о других уродах
Тоскую: где они и кто?
Зачем же пугало в пальто —
Само изгой на огороде —
Злорадно людям об уроде,
О Чуде-Юде донесёт?
Оно не знает о природе
Любви,
что и меня спасёт.
ДА СЫГРАЙ ЖЕ,
КОСМОС,
НА ФЛЕЙТЕ…
БРЫЗГИ МОРЯ
Весь мир — театр. О чайки Вальс-каприз!
И занавес, как парус из холстины.
Но первый — Андерсен. Его корабль и бриз,
И в одиночестве, и что ни па — эскиз,
Босая, пляшет по ножам рутины
Русалочка — статистка антреприз.
ШТРАФНАЯ РОТА
Неужели? Ах, неужели
И душе, и бесценной гжели
Царских вен в крамольной метели
Тела
жизнь и судьба даны,
Как для роты штрафной атака:
Всем! Одна лишь! И нет! Вины.
Всё искуплено. Зараз. Опа!
Но грядущего-то потопа
Высшей меры
На окраинах нашей Эры,
Умоляю, не пожалейте.
Весь жасмин позолочен. Проснись!
Да сыграй же, Космос, на флейте…
И ни разу не обернись.
ЧУДО
Бочка, кит, Гвидон, Иона — дубль
Следует за дублем. Оп! Улыбка.
Сколько стоит Божия ошибка?
Да цена ей неразменный рубль
Окияна — золотая рыбка.
АПОКРИФ
И Бог воззовёт прошедшее.
Екклесиаст: 15
Лукавил с чернью мудрый Соломон,
Когда спасая женщину и трон,
Их формулу на перстне вывел он.
Молчат о ней сидонцы и арабы,
И даже море — наш утробный сон.
И с ней в момент рожденья в унисон
Колдуют сердолики, шепчут крабы.
ДИСКРЕТНОСТЬ
На панцире небесной черепахи
Какая-то звезда — волшебный знак.
На всякий случай показать кулак
Иль затаиться в кружевах рубахи?
Но я не знаю, что такое страх
Полуночи. Я оборотень. Трах! —
И новая судьба,
и впопыхах
Никто и не заметит незнакомки.
Ну ничего. Я и сама в стихах
Забыла подстелить соломки. —
И поскользнутся на любви потомки,
Как на арбузной корке…
Златокованой!?
В каком пространстве я?
В чьих небесах?
Звезда трассирует
головкой коронованной,
В толпе решают, где и чей башмак,
Что стибрят кучера, что пряхи.
И полная луна — волшебный знак
На панцире небесной черепахи,
Что знает слово Божие: бивак!
ПРИТЧИ "ДЗЭН"
Но позвольте спросить, кто же
в таком случае эта женщина?
И слёзы не сцелованы на глазках
Анютиных, и трепетные,
в масках,
Вдруг сорванных любовью роковой,
Слова бессмертные,
и стрелки часовой
Блистательное фуэтэ.
С толпой авантюристов из колоды
Таро смешаюсь: я из их, породы —
(Бобов и звёзд fraternite…)
Монашка в шёлковых подвязках
И грубой рясе декольте.
КОКЕТКА
Всё потеряло смысл
От странных рун до числ
И серебра имён
В ночном тумане стёкол.
И карты врут, и сон
Души на абордаж
Не брал, в судьбе не ёкал.
Как вышло, что не в руку,
А на руку лишь
аж
До самых звёзд мираж
Вселенной, Божий кокон,
Магический кураж?
Но то, что возле окон
Целуете мне локон!!!…
Мир снова входит в раж.
АЖУРНЫЙ ЧУЛОК
Я по греку Пармениду
Маюсь, как и по Веданте.
Я вгляжусь в девятку Данте
И в объятья к Пифагору.
— Я сегодня разрешаю
Не молиться на Исиду,
А хрустальную заколку
Лишь поправить ей, и толку
Требую от эротичных
Формул.
Душка секстильон!
В этом что-то от Амура.
Нет, о Пифагор! Не дура
Я, но и не мир, а сон
Мира. Так — флюид, фигура
Символическая, но!
Загляделся бы без шёлка
На бедро, на грудь, на взор…
Я не понимаю толка
В цифирках. Мне легче в волка
Превратиться, Пифагор!
ПАНИ
И поперёк листа полупустого
Моё перо, как чёрная стрела,
И недописанное слово.
Владимир Набоков
Ты, абориген колод
Карточных, чьё сердце в ход
Пущено, как наконечник
Ржавой пики, чёртов код,
Иероглиф из могил
Фараоновых, бельканто
Нила — Млечный Путь,
развил-
ка Вселенной, эсперанто
Конокрадов и Сивилл!
Ты, хрустальной сферы трёп,
Зеркало моё разбитое,
Шулер пиковый — холоп
С алебардой, бунт? — Галоп
Ритма в яблоках.
Пощёлкав
Пальцами, я из осколков
Космос выманю… и шёлков
Ты не ты щекой побритою?
У окна стою с одним лишь
Словом,
как с придворной свитою.
НАВАЖДЕНИЕ
Вот и всё — помилуйте офицера,
И семь пятниц страсти, и белый китель.
Леонид Губанов
Голубые линзы на слезу
Изумрудную,
на голубом глазу
Не себе, а им я налгала их.
При таком раскладе скифы в алых
Биографиях форсят, не корабли,
Кони с титулами — крибле, крабле и…
Вот она, степная Илиада.
И смеётся странная Наяда
В небе Кипра — тоже лгунья та ещё.
Притворяется, что ветром сдуло тогу
На груди, от поцелуев тающей.
И на голубом глазу эгейских вод
Крапом ямочек по греческому слогу
Вдруг пройдётся,
как вдоль карточных колод.
ХЭППИ ЭНД
Я вас кляну, кляну, кляну… кляну!
Но видит Бог, — кляну, не проклиная.
Моя душа зеркальна. Вы в плену.
Разбейте! — Хлынет вечность ледяная.
Вы без неё, как рыбка без воды.
А я без вас, как без дождя — Даная.
Да как могу я вам не отомстить
Любовью за любовь!?
Да вы истерику
Мне закатили? Вечную! как нить
Прелестных бус…
Я вам не дам Америку
Иной реинкарнации открыть,
Сбежать в неё бессовестно и жить
Без де жавю, его галлюцинаций.
Нет!
Именно от них и будут вас лечить
В одной из будущих реинкарнаций,
Где в жёлтой кофте я
и в жёлтом доме вы.
О! Жёлтый цвет
совсем не цвет измены.
Цвет солнца он
и бьющей в гравий пены,
Ах! одуванчиков…
Ах! с привкусом халвы
Подсолнечной слезинка Мельпомены.