— Прекратите паясничать!!! — завизжал Солодянкин. Вот только неубедительно завизжал. Казенно как-то…
— Статус?!! — завизжал я в ответ.
— Какой статус? — чуть спокойнее переспросил он.
— Не какой, а чей, — еще спокойнее ответил я.
— Чей? — ровным голосом спросил он.
— Мой.
— Не понимаю.
— Мой процессуальный статус, — пояснил я. — Кто я? Свидетель? Подозреваемый? Обвиняемый? Или, не дай Бог, потерпевший?
— Э-э-э… — замялся следователь. — Вы будете допрошены в качестве свидетеля.
Я молча смотрел на него. Он тоже молчал. Но смотрел он не на меня, а чуть выше и левее. Я обернулся. За спиной не было ни окна, ни зеркала, только обшарпанная стена. Тем не менее ощущение, что за моей спиной сидит суфлер, который руководит капитаном, у меня возникло.
Следователь начал допрос:
— Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения?
Я ответил. Прогнав меня по анкетным данным, он вдруг предложил:
— Расскажите о вашем последнем задании.
— Что, простите, рассказать? — Я не ожидал такого перехода.
— Что вы и ваша группа делали на последнем задании?
— А категория допуска к секретам секретным у вас какая? — ответил я вопросом на вопрос.
— Лейтенант, я бы на вашем месте не строил из себя умника. Глядишь, штрафбатом бы и отделались.
— Наконец пошли угрозы!!!
— Это не угрозы. Это предупреждение.
— Ну-ну, мера прокурорского реагирования… Гражданин следователь, — не дав ему и рта открыть, продолжил я, — перед тем как сделать процессуальное заявление, я бы хотел обрисовать картину, которая у меня сложилась.
— Извольте, — усмехнулся он.
— Думается мне, дело про предателя-офицера, если оно вообще существует, — это предлог. Люди, которые за вами стоят, желают проверить уровень моей моральной устойчивости или, что еще хуже, пытаются склонить к некому сотрудничеству. Так вот, поспешу вас заверить, что «стучать» не собираюсь. У нас за это можно и финку под лопатку поймать. Так что, — я повернулся к стене, на которую поглядывал следователь, — облезлую культяпку вам промеж глаз, а не меня в качестве информатора.
— Лейтенант, с кем вы общаетесь? Я тут, — ехидненько заметил следователь.
— Да так, «вьетнамский синдром» открылся, — озадачил я его.
— Вы будете говорить?
— Все, начальник, — ответил я, — я в несознанке. Веди меня в камеру, там баланду скоро принесут.
Капитан снова поглядел на загадочную стену и «обрадовал»:
— Пыток не боитесь?
— Конечно, боюсь.
— Так, может, будете сотрудничать?
— А может, вам отправиться в пеший эротический тур?
— Напрасно, напрасно. Конвой!
Вошел конвоир.
— В шестнадцатую его.
— Так точно. Трофимов, на выход.
В коридоре конвоир меня «порадовал»:
— Ну, что, довыпендривался? В пыточную тебя приказано.
— Веди давай.
В шестнадцатой меня ожидала картина маслом: на полу лицом вниз, лежало тело офицера. Судя по неподвижности тела и крови вокруг, оно подвергалось многочисленным побоям. Помимо тела, в комнате находились еще трое. Все трое плотного телосложения, в расстегнутых форменных рубахах. Руки в крови. По локоть. Буквально.
— Принимайте свежее «мясо», — сообщил им конвоир и закрыл за мной дверь.
И снова меня посетило ощущение нереальности происходящего. От лежащего тела столько крови быть не может, форма офицера запятнана лишь в «нужных» местах, руки «палачей» испачканы слишком картинно, а на обуви нет следов крови. В общем, бутафория.
— Здорово, бычье, — поприветствовал я присутствующих, — меня к вам на помощь прислали.
Я повернулся, закрыл засов камеры изнутри, чем вызвал возглас протеста со стороны бычья, и достал нож.
— Эй, ты чего?! — удивленно раздалось из угла.
— Этот, что ли, Родину не любит? — спросил я, указав рукой на лежащее тело. — Ну, ничего, сейчас он заговорит.
Я подошел к лежащему офицеру и со всей дури пяткой ударил в район коленного сустава. Ботинки у меня тяжелые, удары хорошо поставлены, хруст раздался чуть раньше, чем лежащий заорал. Хорошая реакция для человека без сознания… Лежащий попытался перевернуться, но я навернул ему в ребра ногой, и он снова прилег. Тем временем тройка быков вышла из ступора и начала неуверенно двигаться ко мне.
— Назад, петушня, — махнул я в их сторону ножом. И еще раз зарядил лежащему по ребрам. Он снова закричал.
— Старлей, ты чего? — попытался наладить со мной диалог один из быков.