Нет, сам танк был отличным для своего времени, и даже Николай это признавал. Но требовалось «поставить на место» выдающегося конструктора, ради чего и пришлось поработать адвокатом дьявола.
- Танк перетяжелён. Мощности двигателя В-2 недостаточно для обеспечения его подвижности. Я вам гарантирую, что он будет садиться на брюхо на мягких болотистых почвах и в глубоком снегу, даже несмотря на широкие гусеницы. Излишняя масса вредно сказывается на ресурсе как двигателя, так и трансмиссии. Главный и бортовые фрикционы – явно слабые места машины с такой массой. Установленная на нём 76-мм пушка пока способна бороться против бронетехники противника, но ведь и он не будет стоять на месте, и через два-три года она уже не справится с бронёй противника. И это – если использовать КВ в качестве противотанкового средства.
- Наш танк создавался как танк прорыва, а не как противотанковое средство. Напомню вам: танки с танками не воюют.
- Расскажите об этом танкистам, сражавшимся в Испании и на Халхин-Голе. Как танк прорыва, КВ ещё хуже. Это амплуа предусматривает уничтожение полевых укреплений противника, как бетонных, так и дерево-земляных. Против первых «трёхдюймовка» совершенно «не пляшет». Да и против вторых, если не добиться прямого попадания в амбразуру, фугасное действие пушки слишком низкое, и для разрушения дзота потребуется просто огромный расход снарядов. Зачем строить более тяжёлый и дорогостоящий КВ, если такое же вооружение несёт более лёгкий и дешёвый А-34У, рекомендованный к производству после окончания испытаний?
- Решать, что строить, а что не строить, задача Автобронетранспортного управления, а не наша.
- А наша – подсказывать конструкторам наиболее оптимальные решения, исходя из стоящих перед военными потребностей. Возьмём то же самое бронирование танка КВ. С какими противотанковыми средствами противника предстоит ему столкнуться на театре военных действий?
- Смотря какого противника.
- Возьмём самого сильного на сегодня, германцев. Основное их противотанковое орудие – 37-мм пушка, которую они сами называют «дверной колотушкой» из-за низкой бронебойности. Более перспективная, но и намного более редкая – 50-мм пушка. От их снарядов КВ защищён отлично. Даже чрезмерно. Та же картина, только более ярко выраженная, касается танковых пушек этого противника. И даже 75-мм пушки, которые начали устанавливать немцы на свои «четвёрки» и перспективные самоходы поддержки пехоты «Штуг», никакой опасности не представляют из-за того, что имеют очень короткие стволы. Ситуация может измениться лишь тогда, когда германские войска будут насыщены 50-мм пушками и длинноствольными танковыми орудиями. А это – три или четыре года. Но даже это не критично, поскольку, как вам известно, лобовое бронирование КВ достаточно и для противодействия ими.
- Не только лобовое. Бортовая броня имеет ту же толщину.
- Вот именно! При атаке на вражескую линию обороны бортовая броня поражается под очень острым углом, а это значит, её толщину можно практически без ущерба защищённости танка уменьшить. И этим снизить массу и стоимость, повысив манёвренность и энерговооружённость машины и долговечность трансмиссии. Далее. В качестве противотанкового средства, необходимо быть готовыми к увеличению калибра танковой пушки. А для борьбы с укреплениями строить специализированную машину на базе того же самого КВ. Скажем, взяв для этого гаубицу М-10.
- Вы хоть представляете, какая отдача у неё? Что станет с башней такого танка при выстреле? Даже не с самой башней, а с погоном и опорными катками. Да и масса башни, в которую можно будет поместить такое орудие, возрастёт непомерно.
- А зачем она вообще нужна в таком случае? Вот посмотрите, - взял Николай карандаш. – Берём шасси КВ, навариваем на него рубку из бронелистов. В передний, наиболее толстый бронелист, выводим ствол орудия, надёжно защищённого маской. Листы рубки устанавливаются наклонно. По предварительным прикидкам, при сохранении броневой защиты, масса боевой машины, в сравнении с базовым танком, почти не возрастёт. Грубая наводка на цель осуществляется поворотом всего самохода, а «ювелирная» - непосредственно орудием. Такая машина сможет вести огонь как прямой наводкой, так и с закрытых позиций. Заодно снижаем силуэт машины, а значит, вероятность попадания в неё противотанковых средств противника. Именно этим путём пошли немцы, конструируя и «Штуг-3» непосредственной поддержки пехоты, и самоходные гаубицы «Штурмпанцер» со 150-мм орудием. Причём, вторая машина вообще сконструирована на базе лёгкого танка. С противопульным и противоосколочным бронированием, открытой кормой и без крыши боевого отделения. Как вы считаете, разработка подобных рекомендаций будет достойна вашего конструкторского ума?
- То есть, вы настаиваете на том, что наш КВ совершенно не нужен? – не унимался Духов.
- Наоборот, Николай Леонидович. Я считаю его крайне необходимой машиной на данном этапе развития нашего танкостроения. Для отработки новых технических решений и отладки технологий. А вот дальше…
Карандаш снова наносит смелые линии уже на новый лист бумаги, а глаза конструктора жадно следят за проявляющимся на бумаге силуэтом того, что Николаю было известно под названием Ис-3.
- Поперечное расположение двигателя, ещё более заниженный силуэт, сферическая башня, наклонная лобовая броня вот такой хитрой формы. И действительно мощное орудие. Возможно, даже что-то вроде пушки А-19.
- Это чудовищно! С кем воевать такому танку?
- С тем, что появится у наших врагов через четыре-пять лет. Насколько мне известно, немецкие конструкторы уже получили от Гитлера задание на проектирование тяжёлого танка с бронёй до 100 миллиметров, - приврал Демьянов. – И чем, по-вашему, мы сможем «разгрызть» такие орешки? Ни «сорокопятке», ни «трёхдюймовке» она не по зубам. Да, можно будет со временем, поставить на тот же КВ орудие, калибром 85 мм с баллистикой зенитного, но, повторюсь, против дотов и дзотов и оно слабовато. А если противник ещё увеличит броню? Но и это – не первоочередная задача. Первоочередная – массовые лёгкие танки непосредственной поддержки пехоты и самоходные зенитные установки, способные защитить её от штурмовой авиации как в обороне, так и на марше. Правда, это уже парафия других конструкторов.
- Но наша военная концепция не предусматривает обороны. Только наступление.
- Глупость несусветная! – не сдержался Николай. – И не смотрите на меня так: я осознаю, что веду крамольные речи. Но бесконечно наступать невозможно по определению. Неизбежно возникают оперативные паузы для того, чтобы подтянуть пополнения, горючее, боеприпасы, починить вышедшую из строя технику, подлатать разрушенные мосты и дороги. И противник непременно будет наносить контрудары и стремиться отре́зать вырвавшиеся вперёд части. Поэтому даже при самом благополучном наступлении невозможно обойтись без перехода к обороне. Даже если он будет самый кратковременный. Да что вам рассказывать? Возьмите хотя бы опыт боёв на Халхин-Голе.
- Ваши бы слова – да богу в уши, - вздохнул Николай Леонидович, но понятно было, что имеет в виду он не бородатого старика, сидящего на облачке.
- Успеете за пару недель изготовить образец самоходной гаубицы на базе вашего КВ?
- Да вы хоть представляете, какой это объём конструкторской документации? – возмутился Духов.
- Вполне! Но чрезвычайные ситуации требуют чрезвычайных решений. Вам уже доставили отчёты о боевом применении танков КВ, СМК и Т-100?
- Только о том, что СМК подорвался на мине и не может быть эвакуирован, а Т-100 прикрывает его огнём.
- Значит, ждите задания на изготовление танка, способного разрушать ДОТы. И постарайтесь всё-таки оценить моё предложение изготовить не танк с гигантской и тяжёлой башней, а самоход. Что-то мне подсказывает, что в случае с танком его вес станет таким, что его не смогут выдержать мосты через речушки. А вот, кстати, и начальник отдела автобронетехники ОПБ-100 товарищ Кошкин, - представил Николай новую должность вошедшего в кабинет Михаила Ильича. – Вы с ним должны быть знакомы по его работе в КБ Кировского завода. С ним вам предстоит общаться намного чаще, чем со мной.
48
Мужчина лет сорока с лысиной в полголовы и оттопыренными ушами, одетый в прекрасно пошитый костюм, под перестук колёс смотрел на проплывающие за окном снега, в которых утопали редкие деревеньки. В проходе полупустого купейного вагона он был один. Лишь изредка из своей конурки выглядывал проводник, беспокоясь, не нужно ли пассажиру чего. Из-за закрытой двери купе, откуда вышел пассажир, доносилась детская скороговорка на итальянском языке, в соседнем купе о чём-то спорили мужчины да слышался громкий хохот из-за неприкрытой двери в конце коридора.
На несколько секунд детский говор стал слышен громче, потом щёлкнул замок, и мужчина почувствовал, как к нему прижалось женское тело.
- Ты тоже боишься этой дикой страны?
- Немного. Она действительно пугает своей бескрайностью, Лаура. Я смотрел на карту, и помню, что те места, по которым мы едем уже вторые сутки, лишь её маленький краешек.
- Может, лучше было бы всё-таки в Америку?
- Ты же слышала, что сказал этот… Фридман: мы могли бы просто не доплыть до Нью-Йорка. Помнишь Рудольфа Дизеля? Он взошёл на борт корабля, и больше его никто никогда не видел. Думаешь, если кайзеровские шпионы решились на его убийство ради того, чтобы не позволить ему сотрудничать с британцами накануне войны, то гестапо будет гуманнее?
- Но ведь Америка не воюет с Германией, а твои исследования не имеют никакого военного значения.
- Ты ошибаешься. Гитлер начал финансирование урановой программы в надежде получить супер-оружие, принцип действия которого основан на энергии деления ядер урана. А американцы обязательно либо станут помогать Великобритании, либо сами вступят в войну, как это было двадцать лет назад.
- А ты думаешь, у Сталина не та же самая цель, что у Гитлера? Разве ему нужно не оружие?
- Скорее всего, да, Лаура. Но в России не преследуют евреев. Наоборот, очень многие евреи занимают высшие государственные посты. Братья Кагановичи, Мехлис, герой испанской войны Смушкевич. В науке евреи – на ведущих ролях. Но обнадёживает именно техническая отсталость России, из-за которой она вряд ли сможет создать реальное оружие в ближайшую пару десятилетий. В отличие от Германии или Америки. Но Америка отпала по известной тебе причине, а Германия… Как еврею, мне придётся работать там на положении раба: делать только то, что прикажут, а ты, Нелла и Джулио будете заложниками нацистов.
Да, Московский университет – это совсем не то, что Колумбийский, на приглашение которого я согласился, но тоже один из ведущих в мире. А русские учёные достигли огромных успехов: тот самый… Курчатов, письмо которого мне вручила госпожа… Коллонтай, построил первый в Европе циклотрон. Кроме того, как пообещали Фридман и Курчатов, советское правительство готово выделить для моей работы неограниченное финансирование. Я не знаю, откуда русским известно о моих задумках в области уран-графитового реактора, но Курчатов пишет, что под моё участие в его создании уже выделены деньги.
Ферми замолчал на несколько секунд.
- К тому же, Лаура, именно русским мы обязаны свободой или даже жизнью.
Жена учёного вздрогнула, вспоминая произошедшее в Стокгольме.
Всё началось с, казалось бы, безобидного знакомства с двумя американскими джентльменами в одном из ресторанчиков. Правда, джентльмены говорили по-английски с сильным немецким акцентом, но странного в этом ничего не было: бо́льшую часть белых жителей Северо-Американских Соединённых Штатов составляют потомки отнюдь не англичан, а именно немцев. Да и с приходом к власти Гитлера многие немцы посчитали за благо перебраться за океан. Совершенно не исключено, что и армейская выправка джентльменов объяснялась их службой в американской армии.
Джентльмены очень одобрили желание Ферми не возвращаться в Италию, где только что были приняты законы, ущемлявшие права евреев, а уехать в Америку. И даже предложили ему отправиться в Лондон, откуда семейство физика собиралось отплыть в Нью-Йорк, не рейсовым пароходом, а на яхте, принадлежащей одному из них. Но уже на следующий день Бруно Понтекорво, некогда работавший с Энрико и женившейся в Париже на студентке из Стокгольма, узнал в одном из джентльменов человека, выходившего из германского посольства. А сами «американцы» стали попадаться на пути семейства Ферми с пугающей регулярностью. С разговорами не приставали, если не считать вопросов о том, когда им готовить яхту к выходу в море, но то кто-нибудь один из них, то оба непременно появлялись «на горизонте». Как и в тот день, когда сотрудник советского посольства передал приглашение нобелевскому лауреату и его семье посетить госпожу Коллонтай.
Синьора Александра оказалась вежливой, образованной дамой, совершенно не вписывающейся в образ большевистских фанатиков, какими их рисуют газетчики. Уже немолодая, но сумевшая сохранить природную красоту. Мероприятие можно было бы назвать сугубо протокольным, от которых Энрико уже успел устать, если бы на встрече не присутствовал ещё один человек с фамилией Фридман. Именно ему госпожа посол и передала слово, заговорив о грядущем посещении семейства Ферми Великобритании.
- По сведениям советской разведки, готовится похищение вашего семейства во время плавания в Лондон. В нейтральных водах яхту, на которую вы должны попасть якобы для доставки на Альбион, остановит германский военный корабль, который и доставит вас в Третий Рейх.
- Нас хотят вернуть в Италию?
- Нет, синьор Ферми. У Гитлера на вас свои планы: его заинтересовала урановая проблема. В военных целях.
- Значит, мы, как и планировали раньше, поплывём на пароходе.
- Боюсь, это не решит проблему. У агентов гестапо строгие инструкции: либо вы служите Великой Германии, либо не служите никому. И на пароходе, либо следующем до Лондона, либо идущем в Нью-Йорк, найдутся люди, которые исполнят вторую часть приказа.