– Милорд, прибыли разведчики! – доложил подбежавший к Сергею вестовой. – Барон Дельнер сообщил, что по тракту со стороны Рошти движется колонна войск. Через пять свечей будут здесь. Сейчас он должен подойти сам.
– Плохо! – с досадой сказал Сергей Севоржу. – Придётся встречать врага с недостроенными укреплениями!
– Да ладно вам, Серг! – отозвался Ланс. – Три дня вкапывали колья и рыли траншеи! Ну не довели чуток до стен, так не дойдут они туда под обстрелом. А лесов поблизости от Валенты нет. Росла берёзовая роща, и ту мы вырубили. Нечем им прикрываться от наших стрел, разве что разберут на доски телеги обоза, как это когда-то сделал Мартин. Но и ему те щиты не больно помогли от арбалетных болтов. А вот и барон!
– Приветствую вас, господа! – поздоровался с ними Дельнер.
– Садитесь рядом, Витор, – хлопнул рукой по бревну Сергей, – и рассказывайте, что это за армия и откуда она свалилась на нашу голову.
– Их там тысяч пять, – сказал барон, – так что идут не только по тракту, но и по обочинам. Явно куда-то спешат, но выставили неплохое охранение. Нас заметили издали, несмотря на поднятую ими пыль, и обстреляли. А вот мы за этой пылью почти ничего не рассмотрели. Что-то мне показалось странным в этой армии, а что – не пойму. Могу только сказать, что пехота и кавалерия идут вперемешку.
– А мундиров на них не видели?
– Хотите сказать, милорд, что это чья-то прорвавшаяся армия? Мундиров мы не рассмотрели из-за расстояния и пыли, а ближе не подойти: бьют стрелами, да довольно метко. Одному из моих бойцов прострелили рукав куртки.
– Как бы не схлестнуться со своими, – озабоченно сказал Ланс. – Когда подойдут, надо выслать парламентёра. По одному человеку стрелять не будут, и вряд ли генералы Мехала в открытую нарушат закон.
– Наши там или не наши, но пора готовиться к битве, – сказал Сергей, встав с бревна. – Пока принесут нужный запас для стрелков, пока они там сами разместятся... А ещё нужно выводить пехоту. Пусть лучше солдаты свечу-другую поскучают на позициях, чем потом всё делать впопыхах. Парламентёра пошлём, когда подойдут шагов на триста. А работы по достройке укреплений будем проводить до подхода неприятеля.
Часа за полтора выполнили необходимые работы, а на позициях были размещены три тысячи бойцов. После этого пришлось подождать с час, пока вдали появилось облако пыли, которое медленно приближалось, постепенно превращаясь в огромную толпу пеших и конных воинов.
– Не похоже на армию Мехала, – сказал Севорж. – Точно кто-то из наших. Я ни разу не видел такого бардака у противника. Выпускайте парламентёра!
Взревели трубы, и в направлении остановившегося войска поскакал всадник, размахивающий копьём с прикреплённой на нём белой лентой. Расстояние было большим, и Сергей в очередной раз пожалел, что здесь не научились делать даже самые простые подзорные трубы. Ждать пришлось минут двадцать, после чего из толпы выехали уже два всадника и галопом понеслись в сторону города.
– Наши, милорд! – издалека крикнул Сергею парламентёр. – Остатки армии короля. Со мной помощник генерала Морна барон Гаран.
Доскакав до частокола, оба спешились и отдали поводья лошадей подбежавшим солдатам.
– Слава богам, что мы с вами встретились, милорд! – радостно воскликнул представитель Морна. – Мы третий день с непрерывными боями уходим от преследования, которое организовал Мехал. Хорошо, что позавчера повезло наскочить на вражеский обоз, в котором были стрелы и продовольствие. Но на всю армию на один день и хватило, а приобретать продовольствие в деревнях не дают сотхемцы. Мы оторвались от них самое большее на четыре свечи...
– Если противник так близко, не будем терять время, – прервал его Сергей. – Возвращайтесь к генералу и передайте, что он может ввести армию в город. Там вас накормят, а место для размещения найдёте сами. Пока отдыхайте и приводите себя в порядок, позже поговорим. Укрепления на тракте разборные, так что мы их сейчас временно уберём, чтобы вы имели возможность пройти.
До подхода королевской армии убрали колья с дороги, и в открытые городские ворота вошла пропылённая колонна измученных дорогой и непрерывными боями конных и пеших воинов во главе с самим генералом. Поравнявшись с герцогом, Морн хотел остановить коня, но передумал, лишь приветливо кивнул головой. Как только прошёл последний королевский солдат, сразу же начали восстанавливать укрепления и заканчивать то, что не успели доделать. Работы велись с час, после чего с позиции убрали всех лишних, а бойцам начали разносить котлы с горячей кашей. До появления неприятеля успели пообедать и немного отдохнуть.
– Пойдём на стену, – сказал Сергей Лансу. – Там больше увидим и не нужно прятаться от стрел.
На стене к ним присоединился уже поменявший одежду генерал Морн.
– Маловато у вас бойцов, господа! – выразил он опасение, перегнувшись через стену. – В траншеях стрелки? Где только столько набрали! Придумано хитро, не спорю, и потери враг понесёт большие, но если им удастся прорваться, будет бойня. От стрелков в сече толку мало, а пехотного прикрытия у вас немного. Может, используете нас?
– Сегодня мы обойдёмся своими силами, – сказал ему Сергей, – а ваши солдаты пусть отдыхают. Те бойцы у нас не единственные. Смотрите, сотхемцы идут без охранения.
– А кого им здесь опасаться? – пожал плечами Морн. – Нам было не до контратак, а вас они не ожидали встретить, как и я. Как удалось взять Валенту?
– Мы захватили четыре города, – сказал Севорж, – а этой ночью захватим пятый.
– Почему ночью? – удивился Морн. – Кто же воюет по ночам, тем более сейчас, когда ни зги не видно?
– Мы воюем! – рассмеялся Сергей. – Мы многое делаем иначе. Смотрите, остановились и собираются выслать парламентёра. Большое войско. Только здесь тысяч шесть, а хвост колонны ещё за холмами.
– За нами гнались тысяч семь-восемь, – сказал Морн. – Мы сократили их в числе, но не очень сильно. Действительно, парламентёр. А для чего выезжать ему навстречу?
– Чтобы не увидел лишнего, – объяснил Севорж. – Нам не о чем с ними разговаривать, но закон свят, так что его сейчас просто завернут к своим.
Было видно, как три кавалериста встретили парламентёра на полпути до укреплений, о чём-то поговорили и повернули обратно к своим. Всадников пропустили через узкий проход в укреплениях, который тут же начали заваливать обрубками деревьев и мешками с песком.
– Отводят кавалерию, – сказал Морн, наблюдая за действиями неприятеля. – Правильно. В таком бою ей нет места. Сейчас должны начать разворачивать пехоту. Это надолго.
– Пусть разворачивают, – сказал Сергей. – Нам спешить некуда. А вы пока расскажите, что у вас произошло.
Генерал за полчаса рассказал о сражении под стенами Дарка.
– Надо всё менять в этом королевстве! – сказал Сергей, дослушав рассказ.
– Что вы имели в виду под словом «всё»? – спросил Морн.
– Вы хоть поняли, что стало причиной вашего поражения?
– Предательство герцога Марди, что же ещё? – удивился вопросу генерал.
– Значит, вы ничего не поняли. Причиной поражения стал наш король собственной персоной. И не надо смотреть на меня с таким возмущением. Вас под Дарком было примерно столько же, сколько и сотхемцев вместе с армией Марди. И о его предательстве вы догадывались и могли принять более действенные меры, если бы действовали сообща.
– Я прекрасно понимаю силу единого командования! – возразил Морн. – Но при чём здесь король? Он как раз хотел объединить все силы и встать во главе армии!
– Вот вам и ответ! Никто, кроме герцога Лантара, не доверил королю свою армию. Даже герцог Дорейн, который был вынужден его поддерживать, формально подчинился, но так поставил войско, чтобы вы не могли управлять им в бою.
– Всё так, но какое отношение к решению герцогов имеет король?
– Самое прямое, генерал. Герцоги не идиоты и тоже прекрасно понимают силу общего руководства в бою, по крайней мере, большинство из них. Вспомните прошлую войну. К отцу Андре было другое отношение! Я читал хроники и говорил кое с кем из тех, кто тогда воевал. Была общая армия и общее командование, и во главе его стоял король!
– Наш король слишком молод! – возразил Морн. – Постепенно он набирается опыта.
– Опыт важен, – согласился Сергей. – К вашему сведению, я старше короля на год. Конечно, в четырнадцать лет можно наделать много глупостей, но он продолжает делать их и в шестнадцать, причём понимая, что поступает неверно. Я не знаю, что является причиной, чрезмерное самолюбие и спесь или зависть к другим. Если бы не герцог Лантар, мне страшно подумать, сколько бы он всего наворотил!
– И такое говорите вы – человек, обязанный ему всем!
– Это большой вопрос, кто кому больше обязан, я ему или он мне. Он сделал меня герцогом, находясь в безвыходном положении, и отправил отвоёвывать герцогство у Мартина только с тремя людьми. Вот вы согласились бы принять провинцию на таких условиях? И учтите, что уже тогда в союзниках у Мартина был король Сотхема! Правда, он обещал полк. Этот полк добирался до Ордага больше трёх декад, а потом столько же его командир отказывался подчиняться моим приказам. И так во всём! Я оказал королю кучу услуг, а он отвечает мне стойкой неприязнью!
– Вы, как и я, клялись ему в верности! – мрачно сказал Морн.
– А я пока не нарушил своих клятв, – возразил Сергей, – и не нарушу, если король будет действовать на благо королевства. Сколько у него осталось сил?
– В столице остались два полка кавалерии и королевская гвардия, но гвардейцев только сотня.
– Немного, – сказал Сергей. – Как вы думаете, что сделает король, учитывая то, что Марди после вашего бегства кинется завоёвывать столицу?
– Не знаю, – ответил Морн. – В столице огромное предместье и очень длинная невысокая стена. Её не защитишь без огромного войска.
– Эх, генерал! – с досадой сказал Сергей. – Зачем защищать такой город?
– А как бы действовали вы? – с любопытством спросил Морн.
– Сколько сил осталось у Марди? Наверное, тысяч пять-шесть, вряд ли больше. Наверняка это не всё, что у него есть, но он не станет ждать, пока подойдут остальные. На месте короля я срочно обратился бы за помощью к дворянам провинции. Никто из них не заинтересован в победе Марди, и королю не отдали всех солдат. В городах живёт много людей, служивших в армии, наконец, есть наёмники. По деревням можно набрать крестьян, которые прекрасно управляются с луком, а в столице собрать ополчение. И нужно не защищать её на стенах, через которые переберётся кошка, а выйти навстречу Марди и перекрыть ему дорогу. На крепких позициях такая армия остановила бы потрёпанные вами войска герцога, а то и нанесла бы ему поражение. Я уверен, что ничего этого король не сделает. Ну ладно, не дал бог таланта или ума, но совесть и понятие долга у него должны быть? Или нет?
– Что вы имеете в виду, герцог? – спросил Севорж.
– То, что любой король, имеющий эти качества и два полка солдат, пришёл бы на помощь тем, кто в трудное для королевства время борется с врагом. И необязательно мне, тем более что я ему чем-то не по душе. Пусть поможет Ингару или Бенитару. Им сейчас придётся туго. Если он это сделает, я не отступлюсь от своих клятв.
– А если нет? – спросил Морн.
– Если он заберёт мать, казну и свою гвардию и удалится из столицы в какое-нибудь безопасное место, чтобы там отсидеться, мне не нужен такой король. И у меня появится законное основание для прекращения клятвы. Если отбросить словесную шелуху, она была взаимная. Я защищаю его, а он – меня. Я не прав?
– Правы, милорд, – ответил Морн. – Надеюсь, что король сделает правильный выбор.
– Я тоже на это надеюсь! – сказал Сергей. – После войны расстановка сил в королевстве изменится. Уже нет герцогов Парнада, а их провинция будет поделена между мной и Рошти. Скоро освободится и провинция Марди, а пока мы здесь воюем, Мехал может уничтожить кого-нибудь ещё. Всё, закончили разговоры: они начали сближение!
– Что-то идут слишком беспечно! – нахмурился Морн.
– А кого им опасаться? – усмехнулся Севорж. – Траншеи со стрелками от них не видны, только ряды укреплений. И расположены они на расстоянии, недоступном для обстрела со стен. Им видна только прячущаяся за кольями пехота. Год назад в такой же ситуации я тоже скомандовал бы атаку. Разбросать укрепления, посечь пехоту, а потом, пользуясь подавляющим перевесом в силах, блокировать город. Изготовить штурмовые лестницы – вопрос времени.
– Ваша пехота может понести потери, – заметил Морн. – У сотхемцев тоже есть арбалеты. Вы ведь хотите подпустить их к укреплениям?
– У большинства пехотинцев неплохие доспехи, и у многих есть щиты, – сказал Севорж. – Войны без потерь не бывает, да и не собираемся мы так подставляться, начнём раньше.
В лагере противника прогудела труба, и солдаты перешли с шага на бег.
– Сигнал! – отдал команду Сергей.
Один из вестовых опрометью бросился за башню, где стояли сигнальщики.
– Теперь смотрите, генерал! – сказал Сергей. – Вряд ли вы такое когда-нибудь видели. В траншее полторы тысячи лучников и пятьсот арбалетчиков. Стрелы и болты для них делали полгода и покупали везде, где только могли.
Неподалёку заревела труба, и прятавшиеся бойцы поднялись в полный рост и обрушили на подбежавших почти вплотную к кольям сотхемцам ливень стрел и болтов.
– Я уже видел один раз подобное! – крикнул Сергей Морну. – Но привыкнуть невозможно. Смотрите, они всё ещё пытаются взять укрепления!
Сотни тел завалили подходы к кольям, поэтому атакующие шли по ним, и многие пытались использовать павших товарищей в качестве щита. Но дистанция стрельбы была слишком мала, поэтому такое помогало мало.
– Они покрепче воинов Мартина! – крикнул Ланс. – Те уже давно отступили бы.
– Нам же лучше! – ответил Сергей. – Уйдут, и придётся бить их на неподготовленных позициях и самим нести потери! Смотрите, что они делают!
В двух местах сотхемцам удалось завалить телами павших укрепления и перебраться на другую сторону. Стоявшие без дела пехотинцы Сергея побросали щиты и схватили лежавшие на земле дротики. Один бросок, второй, третий... Третий был уже лишним. Никого живого вблизи укреплений не осталось, а остатки нападавших изо всех сил бежали прочь от города.
– Я человек мягкий, – сказал Морн Сергею, – но будь я на месте Мехала, собственноручно убил бы командующего этой армией за бездарно проигранное сражение. Ведь сразу же было видно, что это не бой, а бойня! Надо было сразу трубить отход. Сколько они потеряли людей? Половину?
– Меньше, – сказал Севорж. – К сожалению, нет возможности распределять цели между стрелками, поэтому часто на одного убитого приходится две, а то и три стрелы. Да и доспехи задерживают часть стрел, а арбалеты всё-таки долго перезаряжать.
– Он не смог этого сделать, – объяснил Сергей. – По моему приказу два десятка арбалетчиков сразу же перебили трубачей. Для арбалета далековато, но когда стреляют многие... И попробуйте управлять тем, что здесь творилось. Они так орали, что нам с вами пришлось перекрикиваться, чтобы услышать друг друга.
– Смотрите! – показал рукой на тракт Морн. – К ним подходит подкрепление!
– Подходит, – согласился Сергей, – но не к ним, а к нам. Это три тысячи нашей пехоты, которые вышли через другие ворота и сделали изрядный крюк, чтобы зайти сотхемцам в тыл. Трубите сигнал к выступлению. Атаку начнём одновременно с ними.
– Они могут бросить против ваших войск кавалерию! – сказал Морн.
– Пусть бросают, – весело отозвался Севорж. – Кавалерии здесь негде разогнаться. Копейщики не допустят конных, а стрелки, которых и там немало, живо их ополовинят. А есть и дротики. Я думаю, что их уже надолго не хватит и большинство скоро сдастся. Ха, они даже не поняли, что пришли не свои!
Слова Ланса оказались пророческими. Как только сотхемцы узнали, что перед ними враг, они организовали кавалерийскую атаку, а после того как она захлебнулась, а со стороны Валенты в их сторону двинулись ещё три тысячи бойцов, начали сдаваться.
Уже позже, когда стали допрашивать пленных, выяснилась причина такой лёгкой победы. Оказалось, что командующим был семнадцатилетний сын герцога Дилана, погибший в самом начале сражения.
– Его назначили только для преследования и уничтожения остатков королевской армии, – с горечью сказал один из уцелевших старших офицеров. – Для штурма укреплений у нас было слишком мало стрелков и совсем не было осадных орудий. Но попробуйте доказать это мальчишке! Обозвал трусом и отстранил от командования, а потом сам подставился под вашу стрелу. Нет, он не ходил в атаку, просто подошёл слишком близко.
– Сотхемцы уже не те, – сказал Сергею Дельнер, когда увели офицера. – Год назад их не очень смутила бы и такая бойня. Перестроились бы и пробили себе дорогу или ушли с тракта, но в плен мы их не взяли бы. Похоже, что они начали ломаться. Сколько у нас пленных?
– Больше трёх тысяч, – ответил Севорж. – Сейчас посчитают точно. Но среди них много раненых.
– Отправляйте в Зельск тех, кто не пострадал, – сказал Сергей, – а то их слишком много собралось. Заодно отвезём туда же раненых солдат Морна. И надо быстрее брать остальные города. Уже пять дней, как мы перерезали тракт, я на месте комендантов усилил бы караулы. Надо передать Парману, чтобы действовали осторожней. Когда всё получается, недолго расслабиться. И не помешает добавить для штурма ещё один полк. А вот и Морн заглянул к нам на огонёк. Садитесь, генерал, будет серьёзный разговор. Скажите, что вы собираетесь делать дальше?
– А у меня есть выбор? – спросил Морн.
– Выбор есть, – ответил Сергей. – Вы можете вернуться в королевский домен через мою провинцию или вместе с нами бороться с сотхемцами. Но второе возможно только в случае вашего безоговорочного подчинения мне и Севоржу.
– А что вы намерены делать, если я останусь?
– Это серьёзно увеличит мои возможности, поэтому изменятся и планы. Сегодня ночью мы захватим ещё один город, и остаётся только Борск. Если получится захватить и его, то оставим сильный заслон и двинемся к Рошти. Обязательно нужно отправить несколько небольших отрядов для разведки и с целью связаться с другими герцогами. Моя цель – Мехал. Главное – закончить войну, а Марди никуда не денется. Я вообще не понимаю, чем он думал, когда решился на такое.
– А король?
– Вы предлагаете мне всё бросить и искать его величество? Лучше пусть он сам меня ищет. Если есть желание, найдёт. А вы решайте. Ваших раненых отправим в Ордаг. Да, для вас есть ещё один вариант. Вы можете остаться со своей армией в качестве заслона и перехватывать всё, что поступит Мехалу из Сотхема. Там не нужно столько людей, но хоть мне не придётся оставлять своих бойцов.
– Разрешите войти, милорд? – спросил герцога заглянувший в комнату офицер, которому поручили заниматься пленными.
– Конечно, заходи, Ален, – разрешил Сергей. – Что с подсчётами?
– Пленных посчитали, а убитых подсчитают горожане, которые вызвались помочь с их похоронами. Всего мы захватили три тысячи сто пятнадцать человек, из них больше трёхсот ранено. Были ещё три десятка тяжёлых, так мы их того... – офицер провёл ребром ладони по горлу. – У нас восемьдесят шесть убиты и около полутора сотен раненых. Точно сказать не могу, потому что до сих пор подходят. Почти все ранения от болтов. Захватили три сотни лошадей, на которых сейчас грузят оружие. Как закончим, сразу отправим.
– Включите в конвой три сотни пленных из тех, у кого нет ранений, – приказал Сергей. – Пока будем стоять в Валенте, сотхемцев нужно отправить в Зельск. Предупреди коменданта, чтобы он их у себя не скапливал, а сразу же отправлял в столицу. Да, оставьте место на лошадях для раненых генерала Морна. Их отправим на лечение в столицу...Так вы решили? – обратился он к генералу после ухода офицера.
– Я остаюсь с вами, – ответил Морн, – но считаю необходимым, чтобы каждый в моей армии сам принял решение. Сейчас пойду отправлять раненых и опрошу людей.
Вечером генерал ненадолго зашёл в дом, где поселился герцог, и доложил, что из всей армии отказались остаться только два офицера.
– Я предложил им уехать завтра первым же конвоем, – сказал он Сергею. – Вы произвели на людей большое впечатление своей победой. Пусть вам повезло с мальчишкой-герцогом, но всё равно итоги битвы просто поразительные. Особенно они впечатляют на фоне наших неудач и поражений. После отправки раненых у меня останутся четыре с половиной тысячи человек. Можете нами располагать.
Весь следующий день отдыхали и занимались отправкой конвоев, а горожане заканчивали хоронить тех, кого не успели предать земле вчера. После обеда приехал Парман с известием, что пятый город захвачен, как и четыре до него, практически без потерь.
– У меня легко ранили одного бойца, а в штурмовых полках трое убитых. При аресте офицеров проявили халатность, а один из них оказался мастером-мечником и, пока не завалили болтом в спину, успел порубить троих наших. С Борском вышла промашка. Я отправил к нему разведчиков, и они вернулись с плохими известиями. Местные говорят, что вчера в город въехал большой отряд со стороны границы, а сегодня утром поднялась суматоха и на стенах появилось много стражи. Похоже, что при ночном штурме кому-то из сотхемцев повезло удрать. Так что ночью мы Борск не возьмём. Но я на всякий случай отправил двух парней наблюдать, будут они ночью жечь факелы или нет.
– Там высокие стены?
– Это пограничный город, милорд. Стены высокие и такие мощные, что не сразу возьмёшь тараном.
– Тогда не будем его трогать, – решил Сергей. – Оставим заслон в том городе, который вы захватили этой ночью, а Борск они позже сами освободят. Нам в обязательном порядке брать города на границе с Рошти, так что побережём людей. А чтобы наш заслон не разжирел на дармовых хлебах, поручим ему патрулирование окрестностей Борска. Крестьян пусть заворачивают, а если выедут фуражиры... ну тут понятно. А вы возвращайтесь. Завтра с утра отправляем последний конвой и выходим к Рошти. Передовую часть нарядим в куртки сотхемцев. Это здесь привыкли к нашим фокусам с переодеванием, а там, куда мы идём, могут купиться. Из твоих бойцов я хочу сформировать пять групп по три человека. Отправлю их с моими письмами ко всем герцогам, кроме Лантара. У нас уйдут в поход одиннадцать тысяч, так что если герцоги выставят хотя бы такую же армию, то Мехалу конец. А потом возьмёмся за Марди. Тебе нужно съездить в новый город и побывать у меня во дворце. Узнаешь, как там дела и, главное, сколько дворян откликнулось на мой призыв и привело свои дружины. Если их больше пяти тысяч, поспрашивай, нет ли желающих потрогать мечом Мехала и заслужить имение. Только спрашивай осторожно, а то они все бросятся в драку, а столица останется без защиты. Если что, дай понять, что её охрана не менее важное дело и те, кто этим занимается, не будут забыты.
* * *
– Значит, вам удалось сбежать из плена? – спросил король. – Как вы это сделали?
– У офицеров взяли слово чести, что они не сбегут, если развяжут руки. Всё равно стерегли, но когда руки свободны... На ночлеге задушил часового, его мечом зарубил ещё двоих и угнал пару лошадей. Это было на первом привале, поэтому удалось легко вернуться на тракт.
– Дали слово чести. Ладно, рассказывайте дальше. Как получилось, что с вами так легко справились?
– Мы попали в ловушку. Герцог Аликсан укрыл в глубокой траншее много стрелков, а нам за частоколом была видна одна пехота. Граф Селин возражал против немедленной атаки, но герцог обозвал его трусом. А потом он, демонстрируя свою храбрость, вышел вперёд и заработал в грудь арбалетный болт. С самого начала арбалетчики врага выбили трубачей, так что управлять боем было некому и нечем.
– И сколько было стрелков?
– Вы можете не поверить, ваше величество, но их там были тысячи, причём в основном лучники. И не какие-то неумехи, а превосходные стрелки. А стрелы у них не кончились до самого конца битвы. Я был во многих сражениях, но мне никогда не было так страшно. От моего мужества и мастерства ничего не зависело. В нас летели тысячи стрел и болтов, а мы могли только закрываться телами товарищей. В двух местах удалось перебраться через колья, но пехота забросала нас маленькими копьями, пробивающими человека насквозь. Оттуда вообще никто из наших не ушёл.
– И откуда Аликсан взял столько лучников?
– Я спросил у одного. Они там почти ничего не скрывали. Большая часть лучников – это вчерашние крестьяне. В Сандоре им дозволяется иметь охотничьи луки, поэтому многие зимой промышляют зверя и прекрасно стреляют. Аликсан дал боевые луки, научил дисциплине, стрельбе по командам и простым манёврам, а большего от них и не требуется. В армиях редко используют лучников из-за трудности их подготовки и большой уязвимости в бою. Аликсан взял уже готовых, а вопрос уязвимости решил, используя их в большом числе из-за укреплений. Сначала он опробовал этот приём на войске Мартина, выкосив его точно так же, как и нас.
– И сколько их сюда идёт?
– К ним присоединились остатки королевской армии, так что в поход уйдёт больше десяти тысяч. В каждом из пяти захваченных городов остались гарнизоны, а гарнизон Радожа дополнительно усилен, чтобы блокировать Борск, который им не удалось взять.
– И как у вас получилось столько узнать за два дня?
– Я находился в плену больше трёх дней, ваше величество. Аликсан неплохо выдрессировал своих солдат, но во многом они как были крестьянами, так ими и остались. Большинство даже не подозревает о том, что нужно держать язык за зубами.
– Они выслали гонцов к своим союзникам?
– Я не слышал таких разговоров, а сам не мог задавать вопросы. Солдаты хоть и наивные, но не идиоты. По моему разумению, должны отправить, но вряд ли об этом многим известно.
– Вы оказали мне услугу и не будете забыты, – глядя в сторону, сказал Мехал. – Идите, я вас больше не задерживаю.
Когда офицер вышел, король ударил в било, поморщился от громкого звука и приказал вбежавшему ординарцу:
– Отправьте этого шевалье в Сотхем в службу преданных.
«Умелый и беспринципный, – подумал он о шевалье. – Ценный работник для службы, барон Мерток порадовался бы. Узнаю, кто его убил, и сам буду каждый день сдирать с него шкуру! Теперь нужно что-то придумать, чтобы не содрали шкуру с меня. Если Аликсану удастся связаться с остальными и они приведут ему своих воинов, будет плохо. Надо срочно задействовать Марди. Пусть отрабатывает корону».