Пятнадцатитысячная армия шла по тракту, приближаясь к границе провинций Парнада и Рошти. После выхода из Валенты двигались очень медленно, покупая в деревнях продовольствие впрок. Когда армию догнало подкрепление, которое привёл Парман, пошли быстрее, останавливаясь только при необходимости. Прибывший вместе с Парманом герцог Лантар держался скромно и ни во что не вмешивался, хотя в войско Аликсана влились три сотни его солдат. Они стояли в заслоне и примкнули к королевской армии при прорыве под Дарком. Вечерами Сергей беседовал с ним на разные темы, сильно расширив свои знания о высшем дворянстве. К возможному увеличению своих владений он отнёсся без радости, в отличие от известия об отъезде бывшего короля в Дюже.
– Скажите, герцог, почему у порядочных родителей вырастают дети-уроды? – спросил он Аленара, когда армия остановилась на ночлег и поужинали. – Я несколько раз имел удовольствие общаться с Ольмой и считаю её очень умной и порядочной женщиной. Отец Андре, по отзывам, тоже отличался умом и не был замечен в мерзостях. Так в кого тогда пошёл сын?
– Его отец считал, что мальчика должны воспитывать мужчины, – ответил Аленар, – поэтому мать не пользовалась у Андре большим авторитетом. У самого короля вечно не хватало времени, вот он и поручал сына своим помощникам. В последний год жизни король был недоволен Андре и собирался им заняться, но не успел. Воспитание детей нельзя откладывать на потом.
На десятый день марша захватили первый город, ещё через два дня – второй. У этих городов были очень протяжённые стены высотой в два человеческих роста, поэтому их штурмовали без затей, окружив всей армией. Защитники не могли занять всю стену, поэтому быстро терпели поражение и сдавались. Третий такой город сотхемцы оставили сами, не дожидаясь штурма. А потом Сергею попался крепкий орешек. Это был последний из занятых врагами городов в Парнаде. Саргал стоял на берегу самой большой реки провинции – Оливары. По сути, это была крепость. Предместье отсутствовало, а сложенные из неподъёмных каменных блоков стены уходили вверх метров на семь. На том месте, где построили Саргал, берег немного повышался, поэтому стены казались ещё выше.
– Как же они его взяли? – удивился Сергей. – Стены целые, да и не подвести к ним из-за подъёма ни башню, ни таран.
– Хитрость, милорд, – пояснил Севорж. – Во многие города ещё до войны заслали своих людей. Иногда это были сотхемцы, чаще – подкупленные сандорцы. Они и открывали ворота в ночное время, перебив стражу.
– Часть армии оставим здесь, – решил Сергей, – остальных отправим по деревням. С ходу нам город не взять, а защитники наверняка запаслись продовольствием и выдержат длительную осаду. Сколько там жителей?
– До войны было меньше десяти тысяч, – сказал стоявший здесь же Парман, – а сейчас, по словам крестьян, их там мало.
– А как город снабжается водой? – спросил Сергей. – Колодцы?
– Колодцы, но не совсем обычные, – ответил барон. – Крепость на возвышенности, поэтому до воды докопаться трудно. Но когда её строили, от реки прорыли траншею, выложили камнем стены и свод, засыпали землёй и пустили в неё воду.
– А если пробраться внутрь по водоводу? – спросил Сергей.
– Я где-то читал, что это уже пробовали, – сказал Севорж, – но ничего не получилось.
– Решётка? Или слишком узкий водовод?
– Решётки там нет, – сказал Севорж, – и проход широкий, но затоплен по всей длине. Посмотрите сколько от берега до стены. Шагов триста точно будет, а водовод продолжается в городе. Ни один пловец не протянет столько без воздуха. Поэтому когда узнали, что там всё затоплено, то уже никто больше и не лазил. А вот завалить пытались, но вода проходила сквозь песок, а потом река всё размывала.
«Сколько же там плыть? – подумал Сергей. – Минут пять или семь. Для акваланга ерунда, а без него? Простой скафандр с трубой не годится. Не получится быстро сделать, и такую трубу не продуешь. Попробовать разрыть водовод ближе к крепости? Так увидят и будут ждать. Что бы ещё придумать? Водолазный колокол слишком тяжёл и громоздок, он и в водовод не пройдёт. А что если взять что-нибудь поменьше? Десять минут это литров триста воздуха. Я видел в деревне глубокие корыта. Там объём больше, а воду они прекрасно держат, значит, будут держать и воздух. Можно перевернуть лодку, но проще с корытом. Нужно срочно найти вход в водовод и опробовать».
На следующий день можно было наблюдать, как на песчаном берегу Оливары купались и загорали бойцы отряда Пармана, к которым присоединился и сам герцог.
– Три с половиной сотни ударов сердца! – тяжело дыша, сказал Парман, вынырнув из-под затопленного корыта. – Маловато.
– Ты слишком большой, – возразил Сергей. – Смените воздух, и пусть попробует самый мелкий в отряде.
У самого мелкого получилось больше четырёхсот ударов сердца.
– Теперь нужно посмотреть, на какое расстояние можно под ним уйти вдоль берега, – приказал Сергей.
Пробовали два раза, и в обе попытки не получалось больше трёхсот шагов.
– Маловато! – сказал Парман. – Задумка хорошая, но корыто мало. А больших я не видел у здешних баб.
– Здесь есть небольшие узкие лодки? – спросил Сергей, с сожалением простившийся с идеей использовать корыто.
– Я что-то такое видел, – сказал Парман, с интересом глядя на герцога. – Как это у вас, милорд, получается всё придумывать? Мне бы такое в голову не пришло – сидеть в воде под лодкой, хотя, казалось бы, чего сложного: воздух-то есть.
Подходящие лодки нашли не на реке, а в небольшой деревне в двадцати лерах от крепости. Недалеко от неё были заболоченные озёра, и жители использовали лодки для охоты на уток. Под такой лодкой удалось пройти по вязкому речному дну около пяти сотен шагов.
– С ней легче идти, – сказал Парман. – Корыто тяжело толкать, а лодка движется куда легче. Лишь бы она прошла в водовод.
– Она не шире корыта, – ответил Сергей. – Твои парни ныряли и смотрели вход в водовод. Они говорят, что лодка пройдёт. Если дальше нет узостей или поворотов, то всё должно получиться. Сегодня и попробуем. Только идти нужно с двумя лодками, и одну оставить на полпути. Если не получится дойти до колодца и сменить воздух, то можно хотя бы вернуться. Выбери добровольца помельче.
Возвращения «мелкого» добровольца ждали минут сорок.
– Если не добрался до колодца, значит, потонул! – сказал кто-то из парней. – На это время ему никак не хватит воздуха.
Оказалось, что задержка произошла из-за решения добровольца обследовать водовод под крепостью.
– Водовод идёт под городом шагов на триста, – рассказывал он Сергею и окружившим их бойцам Пармана. – Потолок там выше и под ним есть воздух, поэтому я оставил лодку и шёл так. Вдоль водовода пять колодцев. При мне из трёх набирали воду. Выбраться будет нелегко: колодцы глубокие и выложены гладко тёсаным камнем. Щели есть, но клинья можно только вбивать, а это шум. Надо думать. А вторая лодка не понадобилась, с запасом хватило и первой, только намучился её таскать. Там мало ила, поэтому ноги не вязнут и можно быстро идти.
Способ выбраться из колодца придумал один из бойцов Пармана.
– Я так думаю, милорд, что для этого нужно использовать лодки, – сказал он Сергею. – Они длинные, поэтому, если втягивать их в колодец одну за другой и укладывать наискось, скрепляя между собой, можно добраться до самого верха. Четырёх лодок должно хватить, а если не хватит, то на край колодца нетрудно набросить крюк. Пустить самого лёгкого, а он потом сбросит вниз верёвку.
Вечером того же дня пять бойцов под лодками вошли в водовод и уже через десять минут были у второго по счёту колодца. Выждав, когда окончательно стемнеет, они затащили в колодец первую лодку и поставили её наискось от стенки до стенки, заложив внутрь камни из двух лодок, чтобы не всплыла. Вторую лодку связали ремнём с первой и тоже уложили на стенку колодца. Четырёх лодок хватило, чтобы боец, вставший на нос последней из них, смог ухватиться за край колодца.
Вскоре все пятеро стояли на городской улице, сжимая в руках сбережённые от воды луки.
– Водосток идёт так! – провёл рукой в воздухе старший группы. – А ворота были в сторону от тракта. Значит, они примерно вон там и идти нужно по этой улице. У ворот наверняка фонари, так что зелье пока принимать не будем.
Не скрываясь, они прошли по безлюдной улице до самых ворот. Уже совсем стемнело, но узкий серп Луны давал достаточно света, чтобы можно было видеть контуры домов и сточные канавы под ногами. У ворот, как и говорил старший, горел фонарь, возле которого дежурили трое стражников с копьями. Ещё двое, как выяснилось позже, спали в пристроенном возле ворот караульном помещении. Разобрали цели и по команде выстрелили. На шум от упавших тел из караулки выбежали двое и тут же разделили участь товарищей. Для того чтобы поднять и заклинить решётку, вытащить запиравший ворота брус и распахнуть их створки потребовалось несколько минут. Всё было хорошо смазано маслом, поэтому работу проделали тихо, после чего подали фонарём условный сигнал. Караульные на стене были далеко от ворот и ничего не заметили. Когда ворота были захвачены и через них в крепость зашли два полка, никто не оказал сопротивления. Не ожидавшие такого сотхемцы растерялись и сочли за лучшее сдаться в плен.
– Можно было не возиться с этой крепостью, – сказал утром Сергей. – Обошли бы её и не теряли зря время. Ничего бы они не сделали с нашими конвоями при такой численности.
– Кто мог знать, что их там только триста человек? – возразил Севорж. – А для войска очень важно, что мы не оставляем врага за спиной. Для Мехала это плевок в лицо, а нам пригодятся собранные здесь запасы продовольствия.
– Вы не перестаете меня поражать, Серг, – добавил Аленар. – Ваши решения очень просты и эффективны, но почему-то до них никто не додумался.
– Завтра будем в Рошти, а ни от одного из герцогов до сих пор нет ответа, – сказал Сергей. – Войск у нас не меньше, чем у Мехала, но он наверняка обратится за помощью к Марди. А тому выгодно наше поражение, поэтому он окажет помощь. Вряд ли нас ждут такие же лёгкие победы, какие были до сих пор. В городах будут уже не сотни, а тысячи бойцов, да и укреплены они в Рошти намного серьёзнее. Чтобы взять один город, нужна длительная осада, а таких городов шесть. Я думаю поступить так. Выберем для начала самый слабый из городов и займёмся подготовкой к штурму. Одновременно разошлём повсюду небольшие отряды для сбора сведений, так как мы ничего не знаем о состоянии дел в провинции. Если нам окажут помощь другие, продолжим компанию, если нет, захватим осаждённый город и начнём переговоры о мире.
– Но почему? – удивился Севорж. – Мехал в отчаянном положении...
– Оно тяжёлое, но не отчаянное, – возразил Сергей. – Если никто, кроме нас, не включится в борьбу, то у нас немного шансов на победу, да и не понимаю я, для чего мы с вами будем жертвовать с таким трудом собранной армией ради других. Если Мехал порвёт с Марди и уберётся восвояси, мы быстро покончим с предателем и займёмся своими делами, которых у нас немерено.
– Не лишено смысла, – согласился Аленар. – Не понимаю только, зачем брать ещё один город, жертвуя людьми, если можно закончить сразу?
– Я не уверен в том, что не будет помощи, – ответил ему Сергей. – Армию нужно чем-то занять, а потери постараемся свести к минимуму, для того и захватим самый слабый из городов. Это станет дополнительным стимулом Мехалу соглашаться на прекращение войны на моих условиях.
– И какой город выберем? – спросил Севорж.
– Я думаю, это ты скажешь, какой выбирать, – ответил Сергей. – Ты знаешь их лучше меня.
– Тогда я предлагаю Дарож.
– А чем он для нас лучше?
– Из городов, которые занял Мехал, только у двух низкие стены, и Дарож – один из них. Предместье у него большое, но только со стороны тракта. С других сторон построек за стеной нет. В этом на него сильно похож Дольск, но вблизи Дарожа есть леса, а вблизи Дольска их нет, а мы не обойдёмся без осадных машин. И в окрестностях Дарожа больше деревень, где можно разжиться продовольствием.
– Убедил, – сказал Сергей. – Веди армию на Дарож. И уже сейчас нужно начинать разведку.
– Как будем брать город? – спросил Ланс.
– Пока я могу сказать, как мы не будем его брать, – ответил Сергей. – Это наш город, поэтому не будет никаких поджогов. Скорее всего, построим осадные башни, через которые с разных сторон выпустим воинов, прикрытых ростовыми щитами. У нас большое преимущество в стрелках, поэтому нужно подумать, как его лучше использовать.
– Трудно что-то планировать, когда ничего не знаешь о неприятеле, – сказал Ланс.
– Поэтому я и говорил о разведке. Раз идём брать Дарож, значит, и людей в первую очередь надо посылать в его окрестности. Вызнают силы врага и хоть немного прояснят общую ситуацию.
В окрестности Дарожа их войско прибыло через два дня. К этому времени узнали от разведчиков, что в городе находятся три тысячи воинов и сделаны большие запасы продовольствия. Войск Марди в провинции не было, а Мехал после разгрома союзных войск под Дарком не делал новых захватов. Сергей встал лагерем возле города и разослал разъезды. Враг был повсюду, поэтому необходимо было соблюдать осторожность.
– Ланс, у вас практикуют подкопы под стены? – спросил смотревший на город Сергей.
– Очень редко, – ответил генерал. – Главное в подкопах – это скрытность, а её трудно обеспечить.
– А если собирать в этом месте осадные башни, а за ними устроить подкоп? Место подкопа не увидят, а землю можно убирать, когда стемнеет. И ход будем крепить тем деревом, которое завезём для постройки башни.
– Можно попробовать, – задумался Ланс. – Земля мягкая, и копать будет нетрудно, но уж больно много работы. И я не вижу большой выгоды от подкопа. Здесь на воротах сильные караулы, а мы не проведём много людей через подкоп, потому что их быстро обнаружат.
– Смотря куда будем копать. Если с выходом возле стены, тогда ты прав. Там много патрулей и туда же нацелены все резервы. А если выйти где-нибудь в центре? Там вообще нет солдат, разве что кто-то охраняет жилище коменданта. Город наш, поэтому можно заручиться помощью горожан, а значит, вывести большие силы, в том числе и стрелков.
– Ты представляешь, сколько это потребует работы?
– У нас пятнадцать тысяч крепких мужчин. Пусть лучше они сейчас прольют пот, чем потом будут проливать свою кровь. Если работать посменно, часто меняя людей, не так уж это трудно. Одни копают, другие выносят землю, а третьи тем временем сколачивают башни. Мы будем их делать не только для отвода глаз, а тоже применим, как я намечал раньше. И нужно готовить ростовые щиты. Они даже без оковки спасут от стрелков, правда, выйдут тяжёлые, но нам их долго не таскать.
– Можно сделать, но опять же очень много работы, а потом всё нужно бросить.
– Я тебя не узнаю! Мы используем всё, что поможет сберечь людей, и плевать на то, что придётся потрудиться. Я уже говорил, что пот лучше крови, а армия нам пригодится и после этой войны. Я не собираюсь её распускать, позволю уйти только тем, кто сам этого захочет.
* * *
Шёл шестой день с начала осады. Город был полностью окружён, охранялись и места сборки башен. В одном из таких мест устроили скрытый подкоп. В двух сотнях шагов от него находился глубокий, поросший кустами овраг, в который по ночам выносили землю. Через каждые три шага ставили деревянные крепи. Сергей увидел, что башни изготовят раньше, чем подготовят подкоп, и немного придержал строителей, переключив часть из них на изготовление щитов. В разгар работ разъезды перехватили и доставили к герцогу посланцев Рошти.
– Приветствую вас, ваша светлость! – поздоровался вошедший в шатёр Сергея граф Саже. – Это было обязательно? Я имею в виду повязки на глаза.
– Здравствуйте, Сандр! – ответил Сергей. – Повязки для тех, кого мы отпускаем после задержания. Можно и без них, но тогда вам придётся составить нам компанию до захвата города. Вы от герцога? Мои люди у вас были?
– Были примерно декаду назад. Наверное, вы с ними разминулись. Вы ведь посылали своих людей не только к нам?
– Ко всем герцогам, кроме Лантара и, естественно, Марди. Хотите сказать, что не будет помощи?
– После разгрома здесь остались только две силы: Марди и Мехал. Остальные заперлись в своих столицах и стянули к ним войска. Если бы не вы, Мехал уже со многими разделался бы. Рошти предлагает идти с ним на соглашение.
– Вы все делаете большую ошибку, но я не собираюсь никого переубеждать. После взятия этого города я поговорю с королём Сотхема о мире. Условия, естественно, будут мои. Теперь слушайте то, что вам нужно передать герцогу. Король отказался от трона и официально передал свои провинции мне и герцогу Лантару.
– Это потребуется утверждать на совете герцогов... – начал Саже.
– Я сейчас сверну лагерь и уйду к себе, а вы можете совещаться. Когда совещаться будет некому, я вернусь. Вас это устроит? Молчите? Вот и дальше молчите и слушайте, что вам говорят. Я заключаю с Мехалом мир и выпроваживаю его в Сотхем, а вы уж как-нибудь отобьётесь от Марди. Потом я возвращаюсь и начинаю заниматься Марди. Поскольку мы с Лантаром думаем отдать его провинцию Рошти, я надеюсь, что хоть он примет участие в этой войне. По её окончании нужно выбрать короля. Рошти нас устраивает. Я думаю, что он не откажется от услуг Лантара в качестве канцлера. Неразумно не использовать богатый опыт старика, но это уж пусть ваш хозяин решает сам. Это только желательное, но необязательное условие. Теперь у вас меньше возражений?
– Теперь у меня их нет вообще, милорд.
– Я всё-таки советую Рошти объединить свои силы с остальными. Так вам всем легче уцелеть до моего прихода. У Марди достаточно сил, чтобы давить вас по одному, а герцогских родов и так осталось мало.
– Я передам, милорд.
– Тогда не смею вас больше задерживать. Мы провозимся здесь не больше десяти дней, после чего я отправлю своего человека к Мехалу. Желательно успеть закончить войну до осенних дождей, я и прошлогодней грязью сыт по горло.
* * *
Подкоп делали ещё восемь дней, работая днём и ночью. Днём вынутую землю ссыпали за штурмовыми башнями, а с темнотой её выносили в овраг, который к концу работы оказался полностью засыпанным. В самом конце пошёл мокрый песок, а под ногами начала скапливаться вода.
– Подкоп готов, и штурмовые башни размещены в удобных местах, – говорил Сергей, собрав старших офицеров. – Завтра с утра начнём двигать их к стенам. Это наверняка отвлечёт силы противника к тем участкам стены, где намечается угроза. В подкоп вводим сотню мечников и две сотни стрелков. Это только для начала. Как только пойдут башни, начинаем прорываться наружу. Нельзя заранее сказать, куда мы попадём, поэтому, если сильно не повезёт и сразу же наткнёмся на солдат, выводим всех из подкопа и работаем только по первому варианту – башнями. Стрелков у нас много, и основная их задача в начале боя – это не дать противнику поднять головы. Есть вопросы или предложения?
– Может, попробовать прокопаться наружу ночью? – предложил кто-то из полковников. – Жаль, если завтра всё сорвётся.
– Одновременно обвалится много земли и того, что на ней будет, – возразил Сергей. – В спящем городе такой шум вызовет интерес, а во время штурма шума столько, что на наш никто не обратит внимания. Лишь бы не попасться на глаза сотхемцам.
* * *
– Не припомню, чтобы башни делали для таких низких стен, – сказал Севорж Сергею.
Оба находились недалеко от стены и наблюдали, как двухэтажные башни медленно катились на небольших колёсах в сторону города, а следом за каждой побежал отряд стрелков.
– Три этажа – это минимум, – продолжал он. – При меньшей высоте пользуются лестницами.
– Ну что ты ворчишь! – недовольно отозвался Сергей. – Прекрасно знаешь, что я основную ставку делаю на подкоп, а его без прикрытия не пророешь. Да и попробуй залезть на лестницу с нашим щитом! Его и так тяжело нести. А брать город обычным способом я не хочу. Три тысячи воинов – это не триста, они хорошо пустили бы нам кровь. Пусть лучше надо мной смеются, чем мы с тобой потеряем бойцов.
Когда башни были на полпути к городу, со стен открыли стрельбу, сначала из арбалетов, а немного позже присоединились и лучники. Те, кто двигал башни, были защищены от обстрела стенкой из толстых деревянных брусьев, а вот несколько стрелков упали. Остальные остановились и открыли ответную стрельбу. Так как их было в десять раз больше, чем сотхемцев, те попрятались, а потом уцелевшие вообще покинули стену. Следом за стрелками к башням побежали мечники. Тяжёлые щиты ждали их в башнях, поэтому пока бежали налегке.
– Сейчас наши должны прокопаться наружу, – сказал Сергей. – Сколько уже видел сражений, и всё равно каждый раз мандраж! А сегодня он особенно сильный. Столько готовились!
– Милорд! – подскакал к ним вестовой. – Подкоп прорыли в огороде какой-то старухи. Это в малоимущих кварталах. Там достаточно места, чтобы накопить силы, и никто этого не увидит. Полковник Борес вводит свой полк в подкоп в соответствии с планом. На очереди полк Вилера.
– Прекрасно! – просиял Сергей. – Смотрите, башни подошли!
Первыми, непрерывно стреляя по неприятелю, на башни полезли увешанные колчанами стрелки. Когда они с верхней площадки перебежали на стену, на башни начали подниматься мечники, у которых за спиной было закреплено по нескольку дротиков. Каждый брал тяжёлый ростовой щит, матеря про себя начальство и тех, кто его изготовил таким неподъёмным. Однако именно эти тяжёлые и неудобные «корыта», как их прозвали воины, спасли жизни многим из них, защитив от густо летевших арбалетных болтов. Прячась за зубцами стены, лучники быстро уменьшили число арбалетчиков, заставив уцелевших срочно искать укрытие. Это позволило мечникам пробиться к лестницам и начать спускаться в город. Бой у стены шёл уже полчаса, когда два вышедшие из подкопа полка нанесли удар по удерживавшему ворота отряду сотхемцев, полностью его истребив. Прежде чем командование осаждённых успело что-либо предпринять, ворота были открыты. Сотхемцы почти повсюду начали сдаваться, а немногочисленные группы тех, кто продолжал оказывать сопротивление, расстреляли, не вступая в ближний бой.
– Я впервые потерял столько бойцов! – мрачно сказал Сергей Севоржу. – Триста убитых и пять сотен раненых!
– Противник потерял убитыми в пять раз больше, – возразил генерал, – и столько же ты взял в плен. – Я в таких сражениях не был, но читал, что осаждавшие теряли до двух тысяч воинов. Так что ты зря переживаешь. Половина раненых через пять дней вернётся в строй, а остальные, за редким исключением, поправятся к осени. Тяжёлых, большинство из которых умрёт, совсем немного – десятка три. И это благодаря твоим щитам. Хорошая вещь, жаль только, что нельзя носить с собой. А войны без потерь не бывает.
В числе раненых оказался и Газл, которому прострелили руку болтом.
– Отвоевался, – сказал он Сергею. – Хорошо, что не задета кость. Пока поправлюсь, вы уже наверняка закончите воевать. Я узнал, что мы отправляем домой обоз с оружием и пленными. Дозвольте, я с ним поеду. Рана не сильно беспокоит, а правой рукой и меч возьму, случись такая надобность. Помогу ребятам охранять пленных и не буду в тягость.
– Ладно, – согласился Сергей. – Тогда обоз возглавите вы, а офицер, которого я назначил старшим, выйдет со следующим. Я не хочу оставлять здесь наших раненых, кроме самых тяжёлых.
Весь следующий день бойцы Сергея занимались ранеными и приводили себя в порядок, горожане, как обычно, хоронили мёртвых, а пленные под присмотром охраны засыпали подкоп. На следующий день отправили королю Мехалу парламентёра с письмом герцога, а сами продолжили наводить порядок в городе и отправлять обозы с ранеными и трофеями. Если король пойдёт на мировую, Сергей планировал оставить в Дароже гарнизон в сотню бойцов до тех пор, пока герцог Рошти не заменит их своими людьми. Ждать ответа пришлось три дня. Посольство вернулось в полном составе, забрав с собой одного из генералов Мехала.
– Генерал Джок Барнем! – представился крепкий, ещё не старый мужчина с почти полностью седой головой. – Уполномочен передать вашей светлости письмо короля и вернуться с ответом.
Сергей надорвал конверт и внимательно прочитал письмо.
– Из этого письма можно сделать вывод, что в этой войне победили вы, – насмешливо сказал он, бросив бумагу на стол, – иначе его величество не ставил бы мне свои условия. Давайте я напомню вам истинное положение дел, а вы передадите мои слова королю. Никаких писем я больше писать не стану. Из шестидесяти тысяч солдат, которых вы подготовили и повели в бой, у вас осталось меньше трети. У меня в лагерях скопилось больше десяти тысяч пленных, на которых я сильно потратился. Хотел загрузить их делом, да всё как-то недосуг. Города в Парнаде мной взяты, Дарож, как вы видите, я тоже взял. Мне очень хочется задержаться здесь подольше и навсегда покончить и с вашим королём, и с войнами с Сотхемом. И вам не стоит надеяться на помощь Марди. Поверьте, что наши герцоги не идиоты и прекрасно понимают, чем им грозит ваш союз. Поэтому, если мы не придём к соглашению, они выставят под моё командование семь тысяч бойцов. Вряд ли Марди приведёт вам больше. Так что думайте, а я предлагаю мир в последний раз. Конечно, мне придётся повозиться, положить половину армии и возвращаться по осенней грязи, но с вами и с Марди я покончу.
– И какие условия мира с вашей стороны?
– Я уже изложил их в письме вашему королю. Во-первых, ваша армия разоружается. Я разрешу оставить только родовое оружие офицерам и всё вооружение одной тысячи солдат, с помощью которых ваш король сможет поддерживать порядок в том, что некогда было войском. На остальное ваше имущество я не претендую. Заберёте с собой как можно больше продовольствия из тех запасов, которые вы скопили, и пойдёте по тракту. Я выделяю для вашего сопровождения пять тысяч бойцов. В города заходить не будете, а если съедите всё взятое отсюда, за продовольствие придётся платить. Своих пленных Мехал сможет у меня выкупить. Но об этом мы с ним поговорим потом. Идите, генерал, и скажите королю, что другого слова у меня для него нет. И долго ждать я тоже не собираюсь. И скажите спасибо за жизнь. За то, что вы творили в Парнаде, вас всех нужно убить не по одному разу.