— Это вещество испаряется на открытом воздухе, — на всякий случай замечаю я. — Чтобы его применить против мага в реальном бою, нужно соблюсти кучу условий.
Советник согласно кивает:
— Никто не говорит, что проблемы возникнут прямо сейчас. Но тенденция настораживает.
Действительно. Ведь насколько я понял, на магов тут чуть ли не молятся. А теперь оказывается, что кто-то втайне разрабатывает средство, которое сводит на нет любые способности. И плевать, если получено оно для других нужд. Вопрос времени, когда его начнут использовать против тех, кого сейчас боготворят.
И против меня тоже.
Тем временем Рах Шан нацеливается на меня. И первым делом он указывает на всё ещё бесчувственную фею:
— Это то, что поддерживало щит?
— Её зовут Эфения, — обижаюсь за боевую подругу. Если бы не её помощь, я бы тут сейчас не разговаривал. — Не стоит называть её «это» в моём присутствии.
Советник улыбается как-то кривовато:
— Вот только не считай себя ей чем-то обязанным. Эти существа всегда берут своё.
— Как и любые другие, — ухмыляюсь в ответ. — Давайте я как-нибудь сам со своими делами разберусь, ваше чистейшество.
Рах Шан чуть заметно морщится — не нравится ему такое издевательство над помпезным титулом. Но указывать на непочтительность считает ниже своего дстоинства. Вместо этого спрашивает:
— Что ты планируешь с ней делать?
Пожимаю плечами:
— Оставлю пока с собой.
— Да она от тебя захочешь — не отлипнет, — почему-то раздражённо встревает Гайла.
Рах Шан поджимает губы:
— С тобой я после поговорю, хеё. Ты, верно, забыла, в каком положении находишься?
Гайла опускает голову, но отвечает упрямо:
— О своём положении я помню лучше всех. Можешь мне поверить, дядя. То, что ты видел, ни для кого не представляет опасности.
Рах Шан тяжко вздыхает:
— Я не о нём говорю, хеё. А о тебе.
Ага, вот как. Действительно дядя. Советник кайзера.
Подумаешь.
Гайла пристыжённо молчит. А «дядя» решает продолжить беседу со мной:
— Будь по-твоему, Макс. Оформим фейри под твою ответственность. Документы я пришлю, — он едва заметно ухмыляется. — Только учти: за учинённые ею безобразия спрос будет с тебя.
Легкомысленно киваю — всё равно не планирую оставлять Эфению надолго. Отдохнёт, придёт в себя — и пусть летит на все четыре стороны.
— А вообще неплохой у неё щит получился, — продолжает советник. — Пришлось постараться, чтобы его пробить. В следующий раз пусть возможность доступа оставит.
— В следующий раз я тебе глаз на пятку натяну, — еле слышно бурчит пришедшая в себя Эфения. Хорошо, что ей хватает ума не заявлять об этом во всеуслышанье. Рах Шан тоже, кажется, не обращает внимание: он подходит к ёмкости, в которой плавает Райт и прикладывает к ней ладонь.
— Мирт, — отрывисто зовёт он. — Глянь, что можно сделать.
К нам подходит пожилой ратник с седыми усами и абсолютно лысой головой. Он обходит четыре ёмкости со всех сторон. Стучит по той, которая содержит тело Райта. Задумчиво хмурится, кряхтит и шевелит усами, словно гигантский жук.
— Что-что, — говорит наконец, толкая носком сапога обломок разбитой мной «банки». — Расхе… Разбить эту дрянь, и всего делов.
— А это не навредит? — непривычно сомневается советник. — Ведь случись что — по голове нас с тобой не погладят.
— Если чему случиться, — резонно возражает умудрённый опытом Мирт, — всё уже произошло. Не х… Не надо было ему лезть в такую жо… жёсткие условия.
Бедняга! Прямо слышу, как скрипят его мозги, выбирая наиболее приемлемые для общения со всякими советниками обороты.
— На пару слов, советник, — киваю Рах Шану в сторону выхода.
— Приступайте, — бросает он и следует за мной. Гайла остаётся контролировать процесс вызволения Райта.
Мы с советником молча поднимаемся по лестнице и выходим на улицу. С удовольствием вдыхаю свежий ночной воздух и впервые смотрю в незнакомое звёздное небо. А ведь в какой-то момент мне даже почудилось, что ничего из этого я больше не увижу.
Пока я прихожу в себя, Рах Шан терпеливо ждёт.
— Перед тем как подвал начал рушится, — начинаю с главного. — Я успел встретиться с некоей святой по имени Жаслин. Кажется, она забрала Вилиса.
— Церковь, — советник прикрывает чуть светящиеся в темноте глаза. — Стоило догадаться, что они тоже имеют к этому отношение.
— А ещё, — я оборачиваюсь ко входу, по обеим сторонам от которого красуются семь свежих ям, — они забрали с собой все накопители.
Советник кивает и надолго задумывается.
— Почему люди так тянутся к тому, что способно их уничтожить, Макс? — неожиданно спрашивает он. И тут же продолжает, будто не ждёт от меня ответа. — Вы так охотно приняли бремя Источника, с такой радостью пляшете на самом краю Бездны. Или это особенность человеческой природы, которая кхелотам ныне недоступна?
Светящиеся красные глаза впиваются в моё лицо. Ну и какого ответа ждёт от меня этот философ доморощенный?
— Люди хотят выжить, — отвечаю просто. — Надо будет — и с Бездной договорятся. Пока я жив, остальное не важно.
Рах Шан с непонятным выражением пялится на меня, затем отворачивается.
— Не дай ей подобраться слишком близко, — снова перескакивает на другую тему чистейший.
— Вы это о ком? — усмехаюсь. Тоже мне, советник по особо важным амурным вопросам.