Валерке показалось, что он уже не совсем нормальный.
– Но вы-то живая! Почему они умрут?
– Ме-эня бох из пе-экла вынул… И то вишь, как ску… скурутило! – баба Нюра ладонью помяла своё лицо. – Левы но-ога и ру-ука отнялись, я-азык за-акоснел… Е-эле я ра-асшевелила те-эло-то… Но за ме-эня был бо-ох!..
Баба Нюра полезла в ворот своего засаленного халата, вытащила серебряный крестик на шнурке и благоговейно поцеловала его.
Валерка уже не мог сообразить, что сказать.
– В ко-орпус-то не ходи, – посоветовала баба Нюра. – Тоё пиявец к тебе но-онеча ишшо подлезет, я пиявицей така же на-астырная была… Зде-эся спи. Я тебя за-апру, дверя-то железна, а поутру при-иду, вы-ыпущу.
Валерка с трудом осмыслил предложение бабы Нюры. Бекля сунется к нему в палату? Нет!.. Но ведь надо ещё добраться до корпуса!..
– Меня вожатый потеряет, – вспомнил Валерка. – Игорь Александрович. Я из четвёртого отряда. Вы зайдите в корпус, скажите про меня.
– Зайду, – пообещала баба Нюра. – А ты не бо-ойся.
Она взяла какую-то кошёлку и поковыляла на выход. Дверь закрылась, и в петлях снаружи лязгнул висячий замок. Валерка остался один.
Он сидел ошеломлённый, и в сознании у него перемещались какие-то громады. Пионерлагерь – скотобаза для вампиров? Вампирская ферма?.. Вот почему те, кто укушен, подчиняются вампирам, но ничего не осознают и не умирают!.. Но отчего сами вампиры дохнут в течение одного года?.. Валерка спрыгнул с табуретки и подошёл к окну. Фонарь над дверью в пищеблок освещал мусорные баки, черёмуху и сетчатый забор. За сеткой в темноте проступали сосновые стволы. Пионерлагерь спал. Вернее, безмятежно спали тушки, а пиявцы тихо и неуловимо перемещались во тьме, как трудолюбивые селяне, которые щедрым летом заботливо откармливают скотину для зимы.
В железную дверь забарабанили, и Валерка подскочил на месте.
– Валера!.. Валера!.. – донёсся взволнованный голос Горь-Саныча.
Валерку окатила горячая радость. Он кинулся к двери.
– Игорь Саныч, я здесь! – взволнованно зашептал он в щель.
– С тобой всё хорошо?
– Всё нормально! Меня баба Нюра спрятала!
– Что случилось, Валерка?
– Да всё нормально! – повторил Валерка. – Горь-Саныч, скорее идите в корпус, на улице опасно, кругом вампиры!
– Я с ног сбился – тебя искал!..
– Завтра расскажу! – пообещал Валерка. – Такое расскажу – офигеть! Вы утром приходите, когда баба Нюра дверь отопрёт!
Глава 5
Уши в трубочки
– Вста-авай! Вста-авай!.. – распихивала Валерку баба Нюра.
В столовой Валерка сдвинул несколько лавок, и получилась почти кровать, хотя и без матраса с подушкой. Валерка лёг и мгновенно провалился в сон. Ему ничего не снилось. И он не слышал, как вернулась баба Нюра.
– У-убирайся, ма-алой! На-ачальство идёт!
Баба Нюра бесцеремонно выставила очумевшего Валерку на улицу.
По лагерю расплывалась лёгкая утренняя дымка; подсвеченная низким солнцем, она была наполнена косыми тенями от строений, деревьев и кустов. Мир как бы призрачно удвоился, а может, Валерка просто спал на ходу. Откуда-то вынырнул чёрный кобель Фидель, деловито обнюхал Валерку, будто навёл справки, и почему-то заинтересованно устремился к мусорке, а не к двери в пищеблок. Потом появился Горь-Саныч. Валерка подумал, что вожатый тоже обнюхает его, но Горь-Саныч принялся тереть Валерке уши.
– Я проснулся, проснулся! – замотал головой Валерка.
– Что случилось вчера? – Горь-Саныч обшаривал Валерку взглядом.
По дороге к корпусу Валерка пересказал всё, что узнал от бабы Нюры. При свете солнца эти откровения уже не казались такими жуткими, как в темноте. Мир прекрасен, а его поломки можно починить. Но Горь-Саныч содрогнулся. Валерка понимал, что тот испугался за свою Греховну.
– Твоя баба Нюра точно сказала, что все вампиры умрут за один год?
Горь-Саныч надеялся, что Валерка услышал неверно или напутал.
– Точно, – не помиловал его Валерка.
Горь-Саныч вытащил сигареты и нервно закурил.
– А как они умирают? И откуда потом новые берутся?
– Я не спросил, – виновато ответил Валерка. – Всё было такой кучей…
– Но ведь баба Нюра сумела выжить! – Горь-Саныч, конечно, яростно искал способы спасти Греховну. – Как бабе Нюре это удалось?
– Давайте ещё поговорим с ней, – здраво предложил Валерка.
Будь его воля, Игорь прямо сейчас помчался бы на пищеблок, вцепился бы в эту криворотую судомойку и заставил бы её сказать всю правду. Мир вокруг такой прочный и устойчивый, правильный в своей основе, даже если в нём много разных глупостей и недостатков, поэтому сильная и упрямая жизнь не может вот так просто взять и подчиниться какой-то выморочной нечисти! Жизнь всегда борется за себя, жизнь побеждает, значит, выход есть! Пускай вампиры тайком свили в пионерлагере своё паучье гнездо – но это они боятся жизни, а не наоборот: значит, они уязвимы, и надо их одолеть!
По лагерной трансляции серебряные горны играли побудку.
В палате пацы уже одевались. Лёва только зыркнул на Валерку, но промолчал. Валерка потянул со спинки кровати полотенце.
– Ты где был ночью? – спросил Славик Мухин.
– Костёр жёг на берегу.
– Чё не позвал? – обиженно вскинулся Гурька. – Я ваще костры палю!
– Я тоже хочу, – попросился Юрик Тонких.
– Костры по-нормальному разводят с одной спички, понял, Тонкий? – свысока сказал ему Горохов. – Ты не умеешь, чухан.
– Но у меня есть много спичек! – возразил Юрик.
– Костёр на берегу – фигня! – Титяпкин в досаде пнул по тумбочке. – Вот я в деревне у бабки сжёг у еённых соседей сарай с мотоциклом!