Прежде чем мы стали чужими - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 49

Я уселась на подоконник и посмотрела на одинокое раскачивавшееся дерево, росшее во внутреннем дворе.

— В этом и проблема. Время. — Я повернулась к нему. — Какое фото ты продал?

— На котором сфотографирована ты. В нашу первую встречу. Где ты поднимаешь пуговицу с пола. Мистер Нельсон выбрал его для университетской галереи, и оно было продано в первый же день. Я в шутку написал на ценнике сумму в тысячу долларов, думая, что никто его не купит. Эти деньги как мои, так и твои. Я хочу, чтобы ты их взяла. — В еговзгляде была искренность и теплота. Мы общались, и это было хорошо.

— Они не мои.

— Ну, на правах моей бывшей жены… — Он начал смеяться. — Мы могли быть женаты, когда фото было продано. Как знать?

Я не справилась с собой и тоже рассмеялась.

— Мы были женаты всего пару дней. Да и в любом случае, сумма должна была бы делиться пополам.

— Ладно, давай так. Я заберу пять сотен, а потом отдам их тебе в качестве платы за работу моделью.

— Как бы я хотела просто посмеяться, но слишком зла на родителей. Поверить не могу, что они решили, будто я не захочу видеть их на выпускном, — выговорилась я.

— Это их способ притупить свое чувство вины.

— Они доведут меня до гребаной психушки.

— Нет. — Внезапно он стал серьезным. — Не доведут. Как только ты перестанешь так думать и увидишь, насколько ты потрясающая, чувство обиды на них сменится на благодарность. Будет похоже на что-то типа: «Как же я рада, что родители не заботились обо мне, ведь это сделало меня мега-охеренной».

Проникаясь его словами, я несколько мгновений сидела, не проронив ни слова. Я знала, что он имел в виду.

— Да, наверное. Однажды я подумаю: «Спасибо, мама и папа. Вы скоты».

— Именно! — подтвердил Мэтт победно.

— Спасибо, Мэтт.

— Всегда рад, — ответил он, поднимаясь на ноги и направляясь к двери. — Эй, подождешь тут не долго? Мне нужно сбегать кое за чем.

— Ладно.

Он вернулся довольно быстро и принес с собой пончики, апельсиновый сок, маленький репетиционный усилитель и электрогитару, принадлежавшую, похоже, Брэндону. Я лежала на кровати, так что просто перекатилась на бок и подперла голову рукой. Я наблюдала, как Мэтт сновал по моей комнате туда-сюда. Он положил три обрызганных радужной глазурью пончика на тарелку и протянул мне вместе с маленькой бутылкой апельсинового сока. Он не сказал ни слова, просто улыбнулся. Было довольно рано, но в моей комнате уже стало достаточно жарко и душно.

Он снял обувь, через голову стянул футболку со Smiths и бросил ее мне.

— Можешь надеть ее, если хочешь.

— Мэтт…

— Что такого, тебе же нравится носить мои футболки.

Это было правдой. Я разделась до лифчика и трусов и облачилась в футболку Мэтта. От его запаха мне стало уютно, и я ощутила покалывание.

— Видишь? Так лучше, — сказал он. Я кивнула.

На нем были только черные джинсы, ремень, сделанный моими руками, и цепь, которая крепилась к бумажнику и шлёвке.

Присев рядом с усилителем, он подключил его в розетку и посмотрел на меня. У меня на глаза наворачивались слезы.

— Ты в порядке?

Я кивнула. Я плакала не из-за письма, или денег, или фотографии; я плакала, потому что мысль о том, что Мэтт уезжает, хоть и на несколько месяцев, убивала меня. Он улетит через неделю. Он будет на другом конце мира, а я буду оставлена позади, рыдающая из-за того, что слишком молода, чтобы бросить все ради него, или чтобы попросить его бросить все ради меня. Я плакала из-за того, что не встретила его позже, когда женитьба имела бы смысл, и никто из нас не запаниковал бы при мысли о ней.

Мое лицо пульсировало и отекло из-за рыданий, пока я наблюдала за сидевшим на табурете Мэттом, подключавшим провода к своему «Телекастеру». Он провел по струнам всего раз и посмотрел на меня в поисках одобрения. Было негромко: это был идеальный, чистый звук. Я никогда не видела, чтобы он играл на музыкальном инструменте или чтобы проявлял к ним хоть какой-то интерес, но кое-что стало для меня предельно ясно. Он практиковался… ради меня.

— Прежде чем я начну, я хочу, чтобы ты знала — я прошу прощения.

— И я прошу прощения, — ответила я без промедления.

— Мы можем вернуться к тому, что сейчас было?

— Но как же…

— Грейс, мы можем насладиться тем временем, что у нас осталось?

— Да. — И я ударилась в слезы.

Он взял только одну ноту, а я уже знала, что он играл «Hallelujah». Я разрыдалась еще сильнее.

Он пел мягко и безупречно. Я была очарована им: таким молодым и красивым, сидящим без рубашки и обуви, и сосредоточенным на песне. Когда он закончил, то в последний раз провел пальцами по струнам и поднял глаза на меня. Я больше напоминала сопливый клубок. Его улыбка была жалостливой, грустной; так улыбались только тогда, когда словами ничего не исправить. Он уезжал. И я не могла его остановить.

Дрожащим голосом я сказала ему, как потрясающе он играл, и спросила, как он выучил песню. Он рассказал, что Бэендон иногда проводил время в «ФотоХат», и потому Мэтт попросил его о помощи. Он тренировался снова и снова с самого концерта Джеффа Бакли, чтобы я наконец услышала эту песню вживую.

18

.

Мы были влюблены

ГРЕЙС

Последние недели семестра пролетали мимо, а с ними нарастало давление со стороны Тати и Дэна: они настаивали, чтобы я присоединилась к оркестру. Я неизменно отвечала отказом.

Их первая остановка должна была быть во Франции в начале августа, так что часть лета Тати будет со мной. Мэтт отбывал в начале июня, сразу после выпускного.

В один из дней, когда мы поедали сэндвичи у фонтана в Вашингтон-Сквер-парке, Тати сказала:

— Если Мэтт останется в Южной Америке дольше, чем на лето, ты должна присоединиться к туру.

— Для начала, он не задержится там дольше, чем на три месяца. Во-вторых, я собираюсь учиться в аспирантуре, и именнопо этой причинея не присоединюсь к туру. И ты это знаешь.

— Как ты будешь оплачивать ее?

— Я останусь в общежитии на лето по низкой цене, а тем временем буду зарабатывать выступлениями.