Да ни за что.
В то же мгновение я позвонила Алете.
— Здравствуйте, Алета, это Грейс.
— Так рада тебя слышать, дорогая. Как ты? Все хорошо?
— Нормально, — ответила я излишне эмоционально. — Я хотела узнать, слышно ли что-то от Мэтта?
— О да, милая, я говорила с ним только вчера.
Я была опустошена. Почему он не позвонил мне? Я практически спала у телефона в комнате отдыха.
— Говорили? Что он сказал?
— Ох, мы все так гордимся Мэттом. Он заработал себе имя за такой короткий срок.
— Ага, я наслышана, — ответила я немного холодно.
— Ничто не может затормозить карьерный рост Мэтта, и его отец так гордится им. А ты знаешь, что это значит для Мэтта.
— О, замечательно. — Мой голос на секунду сорвался. — Он упоминал обо мне?
— Он сказал, что если кто-то спросит, то у него все хорошо.
Кто-то?
— Ну… Если вы услышите что-то от него в ближайшие пару дней, попросите его позвонить мне?
— Да, конечно, Грейс. Он звонит каждую неделю, так что я ему передам.
Ого, так вот, значит, как?
Я завершила разговор с Алетой и убежала в свою комнату, едва способная переварить всю полученную информацию. Элизабет Хант… Австралия на полгода… Еженедельные звонки маме…
Прошло еще три дня без единого звонка от Мэтта. Слишком измотанная постоянными рыданиями и слишком расстроенная, чтобы есть, я заставила себя выбраться из кровати.Доковыляв до комнаты отдыха, я позвонила Тати.
— Да?
— Это Грейс.
— Привет, ты как?
— Ты можешь прийти?
— Скоро буду. — Она услышала боль в моем голосе.
Спустя пятнадцать минут она объявилась у меня в комнате подобно грому. Я дала ей статью о Мэтте и Элизабет. Она прочитала ее про себя, после чего покачала головой и предложила мне сигарету.
— Я в порядке, Тати.
— Не реагируй слишком бурно, Грейс, — сказала она.
— Я и не реагирую. — Затем я перестала плакать. — Просто скажи Дэну, что я с вами. Я поеду в тур.
Тати улыбнулась мне.
— Хорошо. Ты не пожалеешь.
Акт третий:
СЕЙЧАС, ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
20
.
Ты помнишь…
ГРЕЙС
Нам принадлежит настоящее. Текущая секунда, здесь и сейчас, это самое мгновение — оно наше. Это единственный безвозмездный подарок вселенной. Прошлое больше нам не принадлежит, будущее — лишь ничем не подкрепленная фантазия. Но настоящее в наших руках. Единственный способ реализовать фантазию — это принять настоящее.
Я долгое время была замкнутой и не позволяла себе рисовать будущее, потому что увязла в прошлом. Хотя это было невозможно, я пыталась воссоздать то, что было у нас с Мэттом. Мне не хотелось ничего другого; он заполнял все мое воображение.
Но Орвин однажды сказал мне, что время — это валюта жизни. А я потеряла слишком много времени. Именно мысль о его потере заставила меня понять, что пора двигаться дальше, что у меня уже никогда не будет того же, что было с Мэттом. Нужно было оплакать наши отношения и жить дальше.
Во всяком случае, так я говорила самой себе.
Пару месяцев назад я бродила в густом тумане сожалений. Я продолжала жить, но ничего не чувствовала. Смотрела в зеркало на новые морщины и удивлялась, откуда они взялись. Я потеряла очень много времени. Дни проходили, не отличаясь один от другого, сама же я была скорее гостем, чем хозяином своей жизни. И даже не искала способы разрушить проклятый круг однообразия, чтобы обрести хоть какой-то смысл существования.
Пока в метро не увидела Мэтта.
Тогда все изменилось. Мир снова окрасился красками, все вокруг стало ярким и отчетливым.
За эти пятнадцать лет боль от того, что с нами случилось, притупилась и ослабла. Много раз я пыталась заставить себя прекратить думать о Мэтте, но было слишком многонапоминаний. Мне казалось, что если когда и встречу его, то он посмотрит сквозь меня, как будто я осталась для него всего лишь призраком из прошлого. Тем летом, послеокончания университета, он заставил меня чувствовать себя именно такой: личностью, прекратившей свое существование.
Но при нашей встрече в метро он не сводил с меня глаз. Он узнал меня сразу же, а на его лице читалось искреннее изумление. Словно он впервые увидел рассвет над океаном. Пока мой поезд уносился в тоннель, Мэтт менялся в лице, становясь разочарованным, и тогда-то я и поняла, что в нашей истории есть упущенный фрагмент. Что означало его разочарование? Что такого с ним произошло за эти пятнадцать лет, что он бежал по платформе, вытягивая руки вперед и смотря на меня с желанием во взгляде?
Мне нужно было найти ответ. У меня была догадка, где можно найти Мэтта, но я была слишком напугана, чтобы искать.
— Мисс Портер?
— Да, Эли?
Убирая ноты со стола, я посмотрела в большие голубые глаза одного из моих старших тромбонистов. Мы были в репетиционном кабинете в старшей школе, где я теперь преподавала.