что и как делать, но и чего не делать. Поэтому следует помнить, что определенного рода
манипуляции являются причиной практически каждого повышения курса любых акций и что
такие подъемы котировок конструируются инсайдерами с одной-единственной целью - продать
акции с наивысшей возможной прибылью. Однако средний клиент брокера считает себя
настоящим деловым человеком из верховьев Миссури, если требует, чтобы ему объяснили,
почему акции пошли вверх. Манипуляторы, натурально, дают такие «объяснения», которые
гарантированно помогают росту сбыта. Я абсолютно убежден, что потери публики были бы
резко сокращены, если бы издали запрет на публикацию анонимных заявлений, обещающих рост
курса. Я имею в виду заявления, подталкивающие публику покупать или сохранять акции.
Подавляющее большинство заявлений, в которых от имени анонимных директоров или
инсайдеров публике обещают рост рынка, явным и определенным образом вводят людей в
заблуждение. Публика воспринимает такие публикации как полуофициальные, а значит,
заслуживающие доверия, и в силу этого ежегодно теряет многие миллионы долларов.
Вот, к примеру, отраслевая компания, которая прошла через период депрессии. Ее акции
неактивны. Котировки отражают общую и в целом довольно точную оценку ее истинной
стоимости. Если бы оценка ее акций была действительно заниженной, кто-нибудь уж наверное
знал бы об этом. Он бы купил акции, и они бы поднялись. Если бы оценка была заниженной,
кто-нибудь знающий их продал бы, и курс акций опустился бы. Если, так или иначе, ничего не
происходит, никто об этих акциях и не вспоминает.
Деловая ситуация компании меняется, когда изменяется ситуация в отрасли. Кто первый
узнает об этих изменениях - инсайдеры или люди со стороны? Можете держать пари, что
публика узнает об этом последней. Что происходит потом? Если улучшение ситуации окажется
прочным, начнут расти прибыли и компания сможет возобновить выплату дивидендов на акции,
а если их выплата не прерывалась, она сможет увеличить величину дивидендов. В результате
цена акций вырастет.
Скажем, что ситуация продолжает улучшаться. Станет ли руководство компании делиться
этой радостной вестью с публикой? Сообщит ли президент об этом акционерам? Может быть,
филантропически настроенный директор опубликует подписанное заявление на благо той части
публики, которая усердно читает финансовые полосы газет и сообщения информационных
агентств? А может, найдется скромный инсайдер, который в обычном для себя стиле
распространит анонимную информацию, что перспективы компании в высшей степени хороши?
Только не в этот раз. Никто не скажет ни слова, и никакие сообщения не проскользнут через
газеты или биржевой телеграф.
И вот пока информация, влияющая на стоимость компании, тщательно скрывается от
публики, крайне молчаливые теперь «видные инсайдеры» выходят на рынок и скупают все
дешевые акции, которые там можно найти. По мере скупки акции начинают расти. Финансовые
репортеры, знающие, что ответ о причинах могут дать только инсайдеры, задают им вопросы.
Единодушно безымянные инсайдеры в один голос отвечают, что им нечего сказать. Они даже не
знают ни о чем таком, что могло бы стать причиной роста. Иногда даже удается услышать от
этих господ, что их лично не очень интересуют превратности рынка акций или действия
спекулянтов.
Рост продолжается, и вот, наконец, приходит счастливый день, когда знающие уже
заполучили все акции, которые им нужны или которые им было по силам скупить. Тут вся Уолл-
стрит сразу наполняется всевозможными слухами о росте курса. Телеграфные ленты «вполне
авторитетно» разносят новость, что компания явно преодолела застой и пошла в гору. Тот самый
скромный директор, который пожелал скрыть свое имя, когда заявил, что нет никаких причин
для роста, теперь сообщает - также анонимно, разумеется, - что у акционеров есть все основания
для оптимизма и уверенности.
Под давлением этих новостей публика начинает активно покупать акции. Это помогает