клиентами. Иногда он действует еще напористей и обращается прямо к одному из младших
партнеров фирмы. Здесь он говорит что-то такого типа: «Старик, я хотел бы отблагодарить тебя
за все то, что ты для меня, случалось, делал. Я хочу дать тебе возможность по-настоящему
хорошо заработать. Мы создаем новую компанию, чтобы перенести туда активы одной из наших
компаний, и мы сильно поднимем ее курс относительно сегодняшнего уровня. Я хочу прислать
тебе пятьсот акций „Магазинов Бентама" по шестьдесят пять долларов. Сейчас они идут по
семьдесят два».
Исполненный признательности ко всему миру инсайдер проговаривает этот текст в дюжине
крупных брокерских домов. Все получатели инсайдерских знаков признательности работают на
Уолл-стрит. И что теперь они сделают с акциями, которые уже сейчас показывают им прибыль?
Естественно, они будут советовать каждому, кто согласится их слушать, покупать эти акции. Все
это известно заранее. Они помогут доброму инсайдеру создать рынок, на котором он сможет
дорого продать свои изделия бедной публике.
Следовало бы запретить и другие приемы размещения акций. Биржи не должны бы
котировать акции, ходящие вне ее на условиях частичной оплаты. Сам факт котирования на
бирже уже есть своего рода знак качества для акций. Чтобы пресечь эту практику, достаточно
установить факт хождения на внебиржевом рынке, а иногда различие в ценах на этих двух видах
рынка.
Есть еще один распространенный прием, с помощью которого у публики выкачивают
миллионы долларов и который никого еще не привел в тюрьму только в силу своей полной
легальности. Я говорю об увеличении капитализации просто потому, что очень хочется. При
этом все расходы компании сводятся к изменению цвета сертификатов акций.
Фокус заключается в том, что две, четыре или даже десять новых акций обменивают на
одну старую. Цель - быстро и дешево повысить спрос на акции. Прежде килограммовая упаковка
стоила один доллар и продавалась очень плохо. Может быть, при цене 25 центов за 250 граммов
дело пойдет веселей? А может быть, 250-граммовую упаковку удастся продавать по 27 или 30
центов?
Почему публика не спрашивает, зачем акции делают более дешевыми? Это еще один
пример биржевой филантропии, но разумный биржевик не должен забывать страха перед
данайцами, дары приносящими. Одного этого соображения должно было бы хватить. Но
публика склонна забывать о нем и поэтому теряет ежегодно миллионы долларов.
Закон преследует всякого, кто запускает или распространяет слухи, рассчитанные на
подрыв кредита и доверия к частным лицам или корпорациям, то есть всех тех, кто
подталкивает публику к продаже ценных бумаг и тем самым способствует снижению их
стоимости. Первоначальным намерением, видимо, было уменьшение опасности банковских
паник, для чего приходилось наказывать всякого, кто в трудные времена выражал громкие
сомнения в кредитоспособности банков. Этот же закон, разумеется, защищает публику от
продажи акций по цене, уступающей их реальной стоимости. Иными словами, закон наказывает
распространителей информации, выгодной играющим на понижение, то есть медведям.
Но кто и как защищает публику от опасности того, что ей продадут акции по цене,
превышающей
реальную
стоимость?
Кто
наказывает
распространителей
слухов,
способствующих росту котировок, то есть играющих за партию быков? Никто. При этом
публика, следуя советам безымянных инсайдеров, играющих на повышение, теряет больше денег