Осторожный любитель делает как раз то, что делал и я, воображая, что играю интеллигентно -
по оценке других «разумных». Я знал, что мне нужно изменить прежние методы, освоенные
мною в игорных домах, и мне казалось, что каждое изменение решает часть моих проблем,
особенно если они получали высокую оценку со стороны опытных дилетантов.
Большинство клиентов, будем называть их именно так, совершенно одинаковы. Редко кто из
них может честно сказать, что Уолл-стрит не должна им денег. В конторе Фуллертона всегда
толпились люди. Всех уровней! Был среди них один, не похожий на остальных. Во-первых, он
был намного старше. К тому же он никогда не давал советов, если его не спрашивали, и никогда
не хвастал своими выигрышами. Он был замечателен тем, что потрясающе умел слушать других.
Он, кажется, не очень-то интересовался мнением других, то есть он никогда не расспрашивал,
кто что слышал или знает. Но если кто-нибудь давал ему совет, он всегда очень вежливо
благодарил. Если совет оказывался дельным, он находил нужным еще раз принести свою
благодарность. Но если все шло ровно наоборот, он никогда не жаловался, так что никто не знал
- последовал он наводке или пропустил мимо ушей. Ходили легенды, что старый игрок очень
богат и способен выгнуть курс так, что будь здоров. При этом он приносил конторе не слишком
много комиссионных, по крайней мере этого никто не видел. Его имя было Партридж, но за
глаза все называли его Индюком, потому что он был очень толстый и, когда, нагнув голову
вперед, вышагивал по конторе, его жирный подбородок свисал прямо на грудь.
Все клиенты питали склонность к тому, чтобы ими руководили и направляли, так чтобы в
случае неудачи было кого винить, и они часто искали старину Партриджа, чтобы пересказать
ему, что именно посоветовал им какой-нибудь друг друга инсайдера по поводу определенных
акций. Они рассказывали о том, чего не стали делать но этому совету, в надежде, что он скажет
им, что же следует делать. Но независимо от того, в чем заключался совет - покупать или
продавать, ответ они всегда получали одинаковый.
Рассказав обо всем, что ставит его в тупик клиент наконец спрашивал: «Как по-вашему, что
мне следует делать?»
Старый Индюк слегка склонял голову к плечу, задумчиво смотрел на клиента, одаряя его
отеческой улыбкой, и наконец очень внушительно изрекал: «Ну, вы ведь должны понимать, это
же рынок быков!»
Я очень часто слышал, как он это говорил; «Ну, вы ведь должны понимать, это же рынок
быков!» - как если бы вручал вам бесценный талисман, упакованный в страховой полис на
миллион долларов. Естественно, что я совершенно не понимал, что же он имеет в виду.
Однажды некто по имени Элмер Харвуд влетел в офис, выписал приказ и вручил его клерку.
Затем он помчался туда, где мистер Партридж вежливо выслушивал рассказ Джона Фаннинга о
том, как он однажды случайно подслушал распоряжение, отданное Кином одному из своих
клерков, и как Джон cдeлaл жалких три пункта на ста акциях, а потом эти акции в три дня
взлетели еще на двадцать четыре пункта, но Джон свою сотню уже сбыл с рук. Эту горестную
историю Джон рассказывал ему уже по крайней мере в четвертый раз, но старый Индюк
улыбался ему с таким дружелюбием, как будто слышал ее впервые.
Тут до них добрался Элмер и, даже не извинившись перед Джоном Фаннингом, выпалил
Индюку:
- Мистер Партридж, я только что продал свои «Климакс моторс». Мои люди сказали, что
рынок готов к откату и что я скоро выкуплю их по дешевке. Так что лучше и вам сделать так же.
То есть если они все еще у вас на руках.
Элмер с ожиданием смотрел на того, кому он и дал первый совет покупать. Дилетант,
обожающий давать непрошеные советы, склонен считать, что в ответ он получает право на тело
и душу облагодетельствованного им, даже не зная, какой вышел из всего этого толк.
- Да, мистер Харвуд, они все еще у меня. Разумеется! - с чувством признательности
произнес Индюк. Элмер был так любезен, что не забыл про старого хрыча.