Говорили, что ее акции контролируются слаженной группой инсайдеров. И поведение акций
свидетельствовало, что так оно и есть. Стоило поглядеть на их котировки, и мне делалось ясно,
что выставить их на продажу было бы чистым самоубийством. Многие вокруг были теперь
настроены так же решительно играть на понижение всего подряд, как и я. Но стоило заикнуться
об игре против «Ридипг», и вам отвечали издевательским смехом. Сам я выставил на продажу
небольшой пакет этих акций и не менял позиции. При этом, впрочем, я не делал попыток
особенно нажимать, а выискивал уяавимые точки и бил туда. Лента помогала мне делать легкие
деньги на других акциях.
Я много слышал о группе инвесторов, владеющих акциями компании «Ридинг». Во-первых,
как мне рассказывали, они владели множеством дешевых акций, так что в среднем уровень их
цен был ниже рыночного. К тому же главные фигуры этой группы были связаны
дружественными отношениями с банками, у которых брали деньги для поддержки компании.
Пока цена стояла твердо, банкиры были надежными и верными друзьями. Бумажная прибыль
одного из членов группы составляла около трех миллионов. Так что небольшое падение
котировок не могло принести никаких неприятностей. Неудивительно, что все усилия медведей
не могли даже пошатнуть эти акции. Каждый раз, когда спекулянты видели котировку этих
акций, они начинали облизываться и для проверки ставили одну-две тысячи акций на продажу.
Ни одной акции продать не удавалось, приходилось покрывать сделку и искать легких денег в
другом месте. Я же всякий раз, как видел их котировку, продавал еще немного - просто чтобы
доказать себе, что я верен новым принципам торговли и не ставлю только на фаворитов.
В прежние времена устойчивость акций «Ридинг» могла бы меня одурачить. Лента
продолжала утверждать: «Оставь их в покое!» Но мой разум твердил иное. Я предвидел общий
обвал котировок, и не могло быть никаких исключений, какая бы группа за этим ни стояла.
Я всегда играл в одиночку. Так я начал еще в игорных домах, так и продолжал потом. Так
работает мой ум. Я должен следовать собственному пониманию, только и всего. Но должен
сказать, что, когда рынок двинулся так, как я предвидел, я впервые в жизни почувствовал» что у
меня есть союзники, причем самые сильные и надежные, какие только бывают, - базовые
условия рынка. И они помогали мне изо всей мочи. Порой они, пожалуй, слегка медлила с
подачей резервов, но, пока я не терял терпения, они были совершенно надежны. Мою силу
составляли не умение понимать ленту и не интуиция. На меня работала неопровержимая логика
событий.
Главное было правильно видеть ситуацию, отдавать себе в этом отчет и действовать
соответственно. Общие условия, мои истинные союзники, говорили: «Все вниз!» - а «Ридинг»
пренебрегала командой. Это было оскорбительно! Меня начала раздражать неколебимость этих
акций, которые стояли как при полном штиле. При движении вниз они должны были принести
самую большую прибыль, потому что они еще и не начинали падать, а группа поддержки
владела множеством акций, и они не смогут их удержать, когда нехватка денег еще усилится. В
один прекрасный день дружественно расположенные банкиры поведут себя не лучше, чем
совершенно бездушная и враждебная публика. Акции должны рухнуть вместе со всеми. Если
этого не случится, значит, моя теория неверна, значит, факты были неверны, значит, логика
была неверна!
Я решил, что цена держится из-за того, что публика с Уолл-стрит боится их продавать.
Однажды я дал двум разным брокерам приказ одновременно продать по четыре тысячи этих
акций.
Стоило бы посмотреть на эти защищенные групповой поддержкой акции, которые и
тронуть считалось чистым самоубийством; когда по ним ударили два конкурирующих приказа
на продажу, они просто рухнули вниз головой. Я продал еще несколько тысяч. Я начал продавать
при цене 111. За несколько минут она упала до 92.
После этого началось дивное время, и в феврале 1907 года я вышел из игры.