Он
должен
добиться
того,
чтобы
эти
естественные
импульсы
работали
вполне
противоестественным образом. Где обычные люди надеются, он должен страшиться, где они
страшатся, он должен надеяться. Он должен страшиться того, что небольшие потери могут
многократно возрасти, и надеяться на то, что прибыль обернется гигантской прибылью. Играть
на бирже так, как это делает средний человек, абсолютно неверно.
Я участвую в спекулятивной игре с четырнадцати лет. Больше я ничем в жизни не
занимался. Думаю, я знаю, что говорю. После тридцати лет непрерывной торговли, и мелкой, и
на миллионы, я пришел к следующему выводу: в какой-то момент можно подмять под себя и
выпотрошить какие-то акции или группу акций, но никто на свете не способен подмять под себя
весь рынок акций! Можно делать деньги на отдельных сделках с хлопком или зерном, но никто
не может подмять под себя рынок зерна или хлопка. Это как на бегах. Можно выиграть заезд, но
нельзя выиграть скачки в целом.
Если бы я мог сделать эти выводы более убедительными или сильными, я бы сделал. Любые
опровержения моих выводов заведомо несостоятельны. Я знаю, что это неопровержимые
истины.
Глава 11
А теперь вернемся в октябрь 1907 года. Я купил яхту и все приготовил для плавания в
южных водах. Я безумно люблю рыбалку и сейчас впервые собирался в море на собственной
яхте, которая будет плыть и останавливаться, где я пожелаю, и сердце мое ликовало от
предвкушения. Все было готово. Мне небывало повезло с акциями, но в последний момент меня
задержала кукуруза.
Следует иметь в виду, что перед финансовой паникой, которая принесла мне мой первый
миллион, я торговал зерном в Чикаго. Я продал по десять миллионов бушелей пшеницы и
кукурузы. Я длительное время изучал рынок зерна и был настроен относительно пшеницы и
кукурузы так же по-медвежьи, как и относительно акций.
Cначала все шло хорошо и все зерно пошло вниз, но если пшеница так и продолжала
скользить вниз, то с кукурузой вышло иначе. Крупнейший из чикагских спекулянтов, назовем
его Страттон, задался целью вздуть цены на кукурузу. Я уже закрыл позиции по акциям и был
готов к отплытию на юг и тут обнаружил, что пшеница обещает мне приличную прибыль, а
цены на кукурузу Страттон загнал вверх и я в немалом убытке.
Я знал, что в стране очень много кукурузы и что цены явно завышены. Закон спроса и
предложения работал как обычно. Только источником спроса был главным образом Страттон, а
предложения не было вовсе никакого, потому что из-за дождей дороги оказались непроезжими
и поставки кукурузы замерли. Помню, что я буквально молился о том, чтобы ударили морозы,
высушили разбитые дороги и фермеры смогли бы наконец довезти свою кукурузу до рынка. Но
молитвы не помогали.
Так вот и получилось, что я уже был готов отправиться на крайне привлекательную и
любовно задуманную рыбалку, а тут эти убытки по кукурузе. Я, естественно, никуда не мог
уезжать, пока рынок был в таком состоянии. Страттон, разумеется, тщательно отслеживал все
попытки играть на понижение. Он знал, что уже поимел меня, и я знал это точно так же. У меня,