Если ты вспомнишь свою историю, нацисты явились с
«окончательным решением» еврейской проблемы… Убей
их всех. Если ты еще не понял, я говорю: «УБЕЙ
ЧЕЛОВЕЧЕСТВО». Никто не должен выжить.
Для таких личностей мир недостаточен и полон зла, так к черту
все!Что происходит, когда некто начинает думать подобным образом?
К этому вопросу обращена великая немецкая драма «Фауст» Иоганна
Вольфганга фон Гёте. Главный герой, ученый по имени Генрих Фауст,
продает свою бессмертную душу дьяволу, Мефистофелю. Взамен он
получает все, чего бы ни захотел, пока живет на земле. В пьесе Гёте
Мефистофель – вечный враг Бытия. У него есть кредо109:
Я отрицаю все – и в этом суть моя.
Затем, что лишь на то, чтоб с громом провалиться,
Годна вся эта дрянь, что на земле живет.
Не лучше ль было б им уж вовсе не родиться!
Короче, всё, что злом ваш брат зовет, —
Стремленье разрушать, дела и мысли злые,
Вот это всё – моя стихия.
Гёте считал эту ненависть чрезвычайно важной. Для него она
была ключом к человеческой мстительности и деструктивности, и
поэтому он заставил Мефистофеля сказать то же самое снова, только
немного иначе, во второй части драмы, написанной много лет
спустя110.
Люди часто думают на манер Мефистофеля, хоть и редко
действуют в соответствии со своими мыслями так жестоко, как
массовые убийцы в школах, колледжах или кинотеатре. Когда мы
переживаем несправедливость, настоящую или воображаемую, когда
сталкиваемся с трагедией или становимся жертвой чужих махинаций,
испытываем ужас и боль нашей собственной, на первый взгляд
случайной ограниченности, искушение поставить под вопрос и
проклясть само Бытие предательски поднимается из тьмы. Почему
невинные люди должны так ужасно страдать? Что это за жуткая
планета?
Жизнь на самом деле очень тяжела. Каждый обречен на боль и
приговорен к разрушению. Иногда страдание определенно является
результатом личной вины, например, следствием добровольной
слепоты, дурных решений или злобы. В таких случаях, когда кажется,
что человек вызвал страдание самостоятельно, оно может даже
показаться справедливым. Вы можете заключить, что люди получают
то, чего заслуживают. Слабое утешение, даже если это правда. Порой
если бы страдающие изменили свое поведение, их жизнь была бы
менее трагичной. Но человеческий контроль ограничен.
Подверженность отчаянию, болезни, старению и смерти
универсальна. В конце концов, не мы сделали себя настолько
хрупкими. Тогда чья же это вина?
Люди, которые тяжело болеют сами, или (еще хуже) у которых
болеет ребенок, неизбежно задаются этим вопросом – неважно,
религиозны они или нет. Задают его и те, кто застрял между
шестеренками гигантской бюрократической машины – кто страдает