И вот мы подходим ко второму учению, которым бомбардируют
миллениалов. Они записываются на гуманитарный курс, чтобы
изучать величайшие из когда бы то ни было созданных книг. Но им
преподают не книги, а идеологические атаки на них, основанные на
ужасающем упрощении. Если релятивист полон неуверенности, то
идеолог, напротив, склонен к гиперосуждению и цензуре, он всегда
знает, что с другими не так и что с этим делать. Иногда кажется, что
единственные люди, которые в релятивистском обществе хотят дать
совет, – это те, кто меньше всего может предложить.
У современного морального релятивизма много источников.
Когда мы на Западе стали глубже изучать историю, мы поняли, что у
разных эпох были разные моральные кодексы. Когда мы стали
путешествовать за моря и открывать мир, мы узнали о
многочисленных племенах на разных континентах, различные
моральные кодексы которых имели смысл в рамках их собственных
обществ.
Наука тоже сыграла свою роль, нападая на религиозный взгляд на
мир и таким образом подрывая религиозные основы этики и правил.
Материалистические социальные науки подразумевали, что мир
можно разделить на факты (которые все могут наблюдать, которые
объективны и реальны) и ценности (которые являются
субъективными и личными). Тогда сначала мы могли бы согласиться с
фактами и, возможно, однажды выработать научный кодекс этики (то
ли еще будет). Кроме того, утверждая, что ценности менее реальны,
чем факты, наука внесла новый вклад в моральный релятивизм,
поскольку тот относился к ценностям как к чему-то вторичному.
(Впрочем, идея, согласно которой мы можем с легкостью отделить
факты от ценностей, была и остается до определенной степени
наивной: ценности человека указывают, на что он будет обращать
внимание и что будет принимать как должное.)
Идея о том, что у разных обществ разные правила и разная
мораль, была известна и в древнем мире. Интересно сравнить, какой
была реакция на это понимание тогда и сейчас (сейчас это
релятивизм, нигилизм и идеология). Когда древние греки
отправлялись на кораблях в Индию или еще куда-нибудь, они тоже
обнаруживали, что правила, мораль и обычаи в новых местах
отличались, и видели, что понимание правильного и ложного
зачастую коренилось в заветах предков. Но греки ответили на это не
отчаянием, а новым изобретением – философией.
Сократ, реагируя на неопределенность, разросшуюся из-за
обнаружения конфликтующих моральных кодексов, вместо того
чтобы стать нигилистом, релятивистом или идеологом, решил
посвятить свою жизнь поиску мудрости, которая сможет обосновать
эти различия, и таким образом помог изобрести философию. Он
прожил жизнь, задавая сложные, фундаментальные вопросы, такие
как «Что такое добродетель?», «Как прожить хорошую жизнь?» и «Что
такое справедливость?» Он рассматривал разные подходы,
спрашивая себя, какие из них наиболее последовательны и
согласованы с человеческой природой. Я верю, что подобные