“человек создан для счастья”» выбивается «первым ударом
нарядчикова дрына»1. В кризисной ситуации неизбежное страдание,
которое влечет за собой жизнь, может быстро превратить идею о
том, что счастье – это истинное устремление человека, в насмешку.
На радио я предположил, что нам требуется более глубокий смысл.
Я заметил, что природа этого смысла постоянно проявляется в
великих сюжетах из прошлого, и что они, скорее, связаны с
развитием характера перед лицом страдания, чем с счастьем. Это
уже часть длинной истории о настоящей работе.
С 1985 по 1999 год я примерно по три часа в день трудился над
другой своей книгой – «Карты смысла: архитектура верования» (Maps
of Meaning: The Architecture of Belief). В то время и в последующие годы
я также вел курс, основанный на материалах этой книги, – сначала в
Гарварде, а потом в Университете Торонто. В 2013 году, в связи с
ростом сервиса YouTube и популярностью некоторых моих
совместных проектов с канадским телеканалом ГУО, я решил заснять
свои университетские и открытые лекции и выложить в интернет. Их
аудитория стала заметно расти, и к апрелю 2016 года у них уже было
больше миллиона просмотров. Число просмотров резко возросло и
достигло 11 миллионов (на момент написания этой книги) отчасти
потому, что я втянулся в политическую полемику, которая привлекла
ко мне необыкновенное внимание.
Это другая история. Возможно, даже другая книга.
В «Картах смысла» я предположил, что великие мифы и
религиозные сюжеты прошлого, особенно те, что еще передавались
из уст в уста, были моральными, а не описательными по своему
замыслу. Они были сфокусированы не на том, что собой представляет
мир (это вопрос, который волнует ученых), а на том, как себя в этом
мире должен вести человек. Я предположил, что наши предки
изображали мир как сцену, как драму, а не как место, где находятся
некие объекты. Я описал, как пришел к убеждению, что составными
элементами мира драмы являются порядок и хаос, а не
материальные вещи.
Порядок – это когда люди вокруг вас ведут себя в соответствии с
хорошо понятными социальными нормами, когда их поступки
предсказуемы, а сами они готовы к взаимодействию. Это мир
социальной структуры, исследованной территории, он нам хорошо
знаком. Государство Порядка обычно символически – образно –
представляют как мужское. Это Мудрый король и Тиран, они тесно
связаны друг с другом, поскольку общество – это одновременно
структура и угнетение.
На контрасте с порядком хаос наступает там или тогда, когда
случается что-то неожиданное. В обыденной форме хаос возникает,
когда вы шутите в компании людей, которых, как вам кажется, вы
знаете, и вдруг все общество сковывает молчаливый и неловкий
холодок. Более катастрофичная форма хаоса – это когда вы вдруг
оказываетесь без работы, или вас вдруг предает любимый человек.
Хаос – антитеза символической маскулинности порядка, и его
представляют как нечто женское. Это нечто новое и