растворенного сахара, чем если бы на протяжении всего времени
оставалась холодной. Это называется пересыщенным раствором.
Если вы опустите в него один-единственный сахарный кристалл, весь
избыточный сахар тут же резко кристаллизуется – как если бы он
взывал к порядку. Такой была моя клиентка. Такие люди, как она, –
причина, по которой все многочисленные формы психотерапии,
которые практикуются, работают. Люди могут быть настолько сбиты с
толку, что их души будут упорядочены и их жизнь улучшится
благодаря
любой
разумной
упорядочивающей
системе
интерпретации. Это объединение разрозненных элементов жизни с
помощью дисциплины – любой дисциплины. Так что если вы
разваливаетесь на части или вообще никогда не были собраны, вы
можете реструктурировать свою жизнь по принципам Фрейда, Юнга,
Адлера, Роджерса или по бихевиоральным принципам. По крайней
мере, тогда вы обретете смысл. По крайней мере, вы будете
последовательны. По крайней мере, вы будете хороши для чего-то
одного, если не для всего сразу. Нельзя починить машину топором,
но им можно срубить дерево. А это уже кое-что.
Примерно тогда же, когда я общался с этой клиенткой, СМИ были
словно пламенем объяты воспоминаниями о сексуальном насилии.
Быстро разгорелся спор: были ли это настоящие свидетельства
прошлой травмы? Или ретроспективные конструкты, выдуманные
вследствие вольного или невольного давления со стороны
неосторожных психотерапевтов, в которых отчаянно вцепились
клинические клиенты, жаждущие найти простую причину всех своих
невзгод? Иногда это было первое, иногда второе. В любом случае, я
гораздо яснее и точнее стал понимать, насколько легко вживить
ложное воспоминание в ментальный ландшафт, когда моя клиентка
призналась в неуверенности относительно своих сексуальных
опытов. Прошлое кажется неподвижным, но это не так – не в
психологическом смысле, и это важно. В конце концов, прошлого
ужасно много, и то, как мы его выстраиваем, можно радикально
пересмотреть.
Представьте себе, к примеру, фильм, где происходят только
жуткие вещи. Но в конце все становится хорошо, все проблемы
решены. Достаточно счастливый финал может изменить смысл
предыдущих событий. Их все можно рассматривать как условия,
необходимые для такой концовки. А теперь представьте другой
фильм. Столько всего происходит, все такое захватывающее и
интересное. Но событий очень много. Через 90 минут вы начинаете
беспокоиться. «Это великое кино, – думаете вы. – Но столько всего
происходит. Уверен, режиссер сможет все эти события связать». Но
этого не происходит: история заканчивается резко, кажется
незавершенной, или концовка очень легкая – просто клише. Вы
остаетесь глубоко раздосадованным и неудовлетворенным и не