ограничения
для
такого
использования ни доказательством, ни методом, ни логикой, ни даже
необходимостью согласованности. Нет ограничения ничем «за
пределами текста». Это оставляет неприкосновенным мнение и силу,
а использование силы в интересах этого мнения слишком
определенно. Безумная
и непонятная постмодернистская
настойчивость относительного того, что все гендерные различия
социально сконструированы, к примеру, становится слишком
понятной, когда схватываешь ее моральный императив – когда ее
оправдание силы становится раз и навсегда понятным: общество
должно измениться или все перекосы должны быть устранены, пока
все результаты не станут справедливыми. Но фундамент
социально-конструкционистской позиции – это желание второго, а
не вера в справедливость первого. Поскольку все исходное
неравенство должно быть устранено (неравенство – это сердце
любого зла), все гендерные различия должны оцениваться как
социальные конструкты. Иначе движение за равенство было бы
слишком радикальным, а доктрина слишком откровенно
пропагандистской. Так что порядок логики меняется, чтобы
закамуфлировать идеологию. Тот факт, что подобные заявления ведут
прямиком к внутренним несоответствиям в идеологии, никогда не
принимается во внимание. Гендер сконструирован, но человек,
который хочет сделать операцию по смене пола, бесспорно
признается мужчиной, запертым в женском теле, как в ловушке (или
женщиной, запертой в мужском теле). Тот факт, что оба эти
утверждения логически не могут быть правдой одновременно,
просто игнорируется (или иррационализируется с помощью другого
ужасающего посмодернистского утверждения: что сама по себе
логика – наряду с научными техниками – просто является частью
угнетающей патриархальной системы).
Также надо учитывать, что все результаты невозможно уравнять.
Сначала их надо измерить. Сравнивать зарплаты людей, которые
занимают одинаковые должности, относительно честно (хоть и этот
процесс значительно осложняется такими факторами, как дата
трудоустройства или разница в спросе на сотрудников в разные
периоды времени). Но есть и другие параметры для сравнения,
одинаково актуальные, такие как срок пребывания в должности,
продвижение по службе и социальное влияние. Введение аргумента
«равная оплата за равный труд» немедленно усложняет даже
сравнение зарплат, лишая его практичности по одной простой
причине: кто решает, какая работа является равноправной? Никто не
может это решить. Вот почему существует рынок.
Еще серьезнее проблема группового сравнения: женщины
должны делать столько же, сколько мужчины. Хорошо. Чернокожие
женщины должны делать столько же, сколько белые женщины.
Хорошо. Должна ли зарплата регулироваться в соответствии со