потом помог Микейле. Сначала он прописал тайленол-3 – то
лекарство, которым с ней недавно поделился дедушка. Это было
смело. Терапевты сталкиваются с огромным давлением, когда
доходит до рецептов на опиаты, особенно для детей. Но опиаты
работают. Однако вскоре тайленола оказалось недостаточно.
Микейла начала принимать оксиконтин, опиоид, который
уничижительно называют деревенским героином. Это помогало
контролировать боль, но создавало другие проблемы. Через неделю
после того, как лекарство было прописано, Тэмми взяла Микейлу с
собой на ланч. Дочка вела себя так, словно была пьяна, – ее речь
была невнятной, голова клонилась в сторону. Это было нехорошо.
Моя золовка – медсестра, работает в паллиативном уходе. Она
подумала, что мы могли бы добавить к оксиконтину риталин –
амфетамин, который часто дают гиперактивным детям. Ритолин
вернул Микейле собранность, к тому же он и сам обладал
способностью подавлять боль. Это очень полезно знать, если вы
сталкиваетесь с чужим страданием, с которым трудно бороться. Но
боль Микейлы все росла, становилась все мучительнее. Она стала
падать. Ее бедро снова заклинило, на сей раз в метро, когда не
работал эскалатор. Ее парень отнес ее вверх по лестнице. Она
вернулась домой на такси. Метро перестало быть для нее надежным
видом транспорта. В марте мы купили Микейле 50-кубовый скутер.
Было опасно позволить ей на нем кататься. Но и отсутствие всякой
свободы было для нее тоже опасно. Она сдала ученический экзамен,
позволявший ей водить скутер днем. Ей дали несколько месяцев,
чтобы улучшить свои навыки и получить постоянное водительское
удостоверение.
В мае ей заменили бедро. Хирург даже смог устранить
полусантиметровую разницу в длине ног. И кость, как оказалось, не
умерла – это была просто тень на снимке. Тетя, бабушка и дедушка
Микейлы приехали навестить ее. Все стало лучше. Но сразу после
операции Микейлу поместили во взрослый реабилитационный
центр. Она была там самой молодой пациенткой примерно за
последние 60 лет. Ее пожилая соседка по палате, очень невротичная,
не позволяла выключать свет, даже ночью. Та женщина не могла
дойти до туалета и была вынуждена использовать судно. Она не
выносила, когда дверь в палату закрывали, но палата находилась
прямо рядом с сестринской, где постоянно звучали тревожные
сигналы и громкие разговоры. Там было не до сна, а сон Микейле был
просто необходим. Посетителей после семи вечера не пускали.
Физиотерапевт, ради которого Микейлу туда отправили, оказался в
отпуске. Единственный человек, который ей помог, – уборщик, что
добровольно вызвался перевезти ее в палату на несколько коек,
когда она сказала дежурной медсестре, что не может спать. Эта
медсестра смеялась, когда узнала, в какую палату кладут Микейлу.
Микейла должна была провести в реабилитационном центре шесть
недель, но пробыла там три дня. Когда физиотерапевт вернулся из
отпуска, Микейла поднялась по лестнице и незамедлительно освоила
все необходимые дополнительные упражнения. Пока она это делала,