угрожал ей ножом, или как один друг залез на высоченное дерево,
качнулся на ветке и свалился, полумертвый, на спину, прямо возле
костра, который мы развели под деревом. Через минуту за ним
последовал его полубезумный приятель.
Никто не знал, какого черта делает на таких вечеринках. Надеется
замутить с чирлидершей? Пребывает в ожидании Годо? Первый
вариант считался, конечно, предпочтительнее, хотя чирлидерши в
нашем городке были представлены скудно, но второй вариант был
ближе к правде.
Можно было бы выдвинуть романтичную гипотезу о том, что мы
готовы были выпрыгнуть из собственных черепов, будь у нас шанс на
что-то более полезное. Но это неправда. Мы все были слишком
незрело-циничными, утомленными жизнью и безответственными,
чтобы заинтересоваться дискуссионными клубами, летными
училищами и школьными видами спорта, к которым нас пытались
пристрастить родители. Делать что-нибудь было не круто. Я не знаю,
какой была жизнь подростков до того, как революционеры конца 60-
х посоветовали всем, кто молод, вливаться, заводиться и забивать.
Было ли нормально для подростка всей душой принадлежать к клубу
в 1955-м? Двадцать лет спустя определенно не было. Множество
таких, как я, завелись и забили. Но не многие влились.
Мне хотелось быть где-то в другом месте. И не только мне. Все, кто
действительно покинул Фэрвью, знали, что уедут в 20. Я это знал. Моя
жена, которая выросла на той же улице, это знала. Мои друзья,
которые уехали или не уехали, тоже знали, независимо от того, какой
путь они в итоге выбрали. В семьях, где были подростки,
поступающие в колледж, царило неозвученное ожидание, что это
случится. Выходцами из менее образованных семей будущее,
включавшее университет, попросту не рассматривалось. И дело даже
не в отсутствии денег. Уровень подготовки к дальнейшему
образованию в то время был очень низким, а работы в Альберте
было полно, причем высокооплачиваемой. В 1980 году на фабрике по
производству фанеры я зарабатывал больше денег, чем в любом
другом месте в последующие 20 лет. В богатой нефтью Альберте
никто не упускал университет из-за нужды в деньгах.
Немного других друзей и немного тех же самых
В старших классах, когда первая группа моих друзей распалась, я
подружился с парочкой новичков. Они приехали в Фэрвью как
пансионеры. В их еще более удаленном городке с метким названием
Медвежий Каньон школьное обучение заканчивалось после девятого
класса. Это был довольно амбициозный дуэт – простые и надежные
парни, к тому же классные и забавные. Когда я уехал из городка,
чтобы поступить в Региональный колледж Гранд, что в ста пятидесяти
километрах от дома, один из них стал моим соседом по комнате.
Другой отправился еще куда-то, чтобы продолжить образование. Оба
были нацелены на рост. И их решение укрепило мое собственное.
Когда я приехал в колледж, я был эдаким счастливым моллюском.
Я нашел другую, расширенную группу единомышленников и
компаньонов, к которой присоединились и мои товарищи из