между более старым и более новым разделами Библии. Но за такой
подход пришлось заплатить – склонностью современных людей
думать, сталкиваясь с Иеговой: «Я бы никогда не поверил в такого
Бога». Но Богу Ветхого Завета все равно, что думают о нем
современные люди. Ему порой было все равно и что подумают люди
Ветхого Завета, хотя с ним удивительным образом можно было
сторговаться – особенно хорошо это видно по авраамическим
историям. В любом случае, когда Его люди сбивались с пути – не
подчинялись Его предписаниям, оскорбляли Его заветы и нарушали
заповеди, – за этим, конечно, должны были последовать
неприятности. Если вы не делали того, чего требовал Ветхий Завет,
что бы это ни было и как бы вы ни пытались от этого спрятаться, вы,
ваши дети и дети ваших детей оказывались в ужасной, серьезнейшей
беде.
Бога Ветхого Завета создали или заметили реалисты. Когда
жители древних обществ беспечно ступали на ложный путь, они
заканчивали жизнь в рабстве и несчастье, длившихся порой веками,
если вообще не подвергались полному уничтожению. Было ли это
разумно? Справедливо? Честно? Авторы Ветхого Завета задавали
такие вопросы невероятно осторожно и крайне редко. Они полагали,
что Творец Бытия знал, что делал, что вся сила изначально была с
Ним, и что Его предписаниям нужно тщательно следовать. Они были
мудры. Он был Силой Природы. Разве голодный лев разумен, честен
или справедлив? Что за бредовый вопрос? Евреи из Ветхого Завета и
их предки знали, что с Богом шутки плохи, и что любое исчадье ада,
которому злое Божество позволило появиться на свет, реально.
Недавно пережив столетие, обозначенное бездонным ужасом
деяний Гитлера, Сталина и Мао, мы тоже можем это осознать.
Бога Нового Завета зачастую представляют как другого героя,
хотя Апокалипсис с его последним судом предостерегает от
наивного благодушия. Этот Бог скорее добрый Джепетто,
мастеровитый ремесленник и доброжелательный отец. Он желает
нам только лучшего. Он вселюбящий и всепрощающий. Конечно, Он
отправит вас в ад, если вы достаточно непослушны. Но в целом он
все-таки Бог Любви. Это кажется более оптимистичным, более
располагающим, но и в равной степени менее правдоподобным. Кто
купится на подобную историю в таком мире, как наш, в этой
оранжерее смерти? Добрый Бог в мире, пережившем Аушвиц? Вот
почему философ Ницше, возможно, самый проницательный критик
христианства,
провозгласил
новозаветного
Бога
худшим
литературным преступлением в западной истории. В своей книге «По
ту сторону добра и зла» он пишет76:
В иудейском Ветхом Завете, в этой книге о
Божественной справедливости, есть люди, вещи и речи
такого высокого стиля, что греческой и индийской