сверхъестественными силами. В иудейской традиции — каббале —
единение с божественным происходит через стадии духовного
восхождения, когда энергия поднимается по позвоночнику, проходя по
ряду невидимых меридианов.
Святая Тереза Авильская, самая мистическая из католических
святых, описывала единение с Господом как физически осязаемое
восхождение света по семи «обителям души», после чего человек
оказывается лицом к лицу с Богом. Тереза Авильская впадала в
медитативный транс такой глубины, что другие монахини не могли
нащупать ее пульс. Она умоляла их никому не рассказывать о том, свидетелями чего они стали, так как это «экстраординарное явление, несомненно, породит обширные домыслы». (Не говоря уж о
возможном вызове к инквизитору.) В мемуарах святая Тереза
признавалась, что сложнее всего не потревожить интеллект во время
медитации, ибо любые мысли, порожденные умом — даже будь то
самые искренние молитвы, — погасят «огонь Божий». Стоит
беспокойному уму начать «сочинять речи и выдумывать аргументы, особенно разумные, как у него сложится впечатление, будто он занят
важной работой». Но если абстрагироваться от мыслей, объясняет
Тереза, и вознестись навстречу Господу, то достигнешь состояния
«восхитительного изумления, божественного безумия, в котором и
обретается истинная мудрость». Сама того не зная, в своей
автобиографии святая Тереза повторяет слова персидского поэта-суфия
Хафиза, который спрашивает, почему мы все не превратились в
одурманенных безумцев, коль скоро любовь Бога столь неистова.
Святая Тереза пишет, что, если ее божественный опыт на самом деле
сумасшествие, «молю тебя, Отец, пусть все сойдут с ума!»
Но дальше Тереза словно осекается. Читая ее книгу в наши дни, можно представить, как, очнувшись ог медитативного забытья, святая
вспоминает, что находится в средневековой Испании с ее
политическим климатом (а Тереза жила в период существования одной
из самых жестоких религиозных тираний в истории), и рассудительно, покорно извиняется за свой экстаз. Она так и пишет: «Прошу простить
мою излишнюю дерзость». И добавляет, что не стоит прислушиваться
к ее идиотскому лепету, так как она всего лишь женщина, червяк, презренный паразит и так далее. Так и представляешь, как она
оправляет свое монашеское одеяние, приглаживает выбившуюся
прядь, а божественная тайна горит внутри нее ярким невидимым
огнем.
В индийской йогической традиции эта божественная тайна носит
имя кундалини шакти. Ее изображают в виде змеи, которая лежит, свернувшись кольцом у основания позвоночника, до тех пор, пока
прикосновение мастера или чудо не освободит ее, — и тогда она
восходит по семи чакрам, или колесам (а можете назвать их семью
обителями души), и, наконец, вырывается наружу через голову, и этот
взрыв и есть единение с Богом. В йоге говорится, что чакры
существуют не в грубом, физическом теле — там их искать нет
смысла; это составляющие тонкого тела — оболочки, о которой
говорят и буддийские учителя, призывающие учеников отделить свою
новую сущность от физического тела по аналогии с тем, как воин
вынимает меч из ножен. Мой друг Боб, помимо того что практикует
йогу, еще и работает нейробиологом и признается, что его всегда очень
волновала сама идея существования чакр, но он непременно хотел
увидеть их в человеческом теле во время вскрытия, чтобы поверить в
их реальность. Однако, пережив особенно интенсивный медитативный
опыт, он стал смотреть на это иначе. Вот его слова: «Так же, как в