стыдиться. Вся история человеческих поисков Бога построена на этом.
Если бы человеческие исследования в религиозной сфере не
эволюционировали, мы бы до сих пор поклонялись золоченым
фигуркам египетских кошек! А эволюция религиозной мысли
подразумевает тщательное отсеивание. Отобрав практики из
различных источников, можно продолжать двигаться к свету.
Индейцы из племени хопи верили, что все мировые религии
содержат по одной духовной нити, и эти нити находятся в вечном
поиске друг друга, стремясь воссоединиться. Когда же они наконец
сплетутся воедино, то образуют веревку, которая выдернет нас из
темного цикла истории на иной уровень реальности. Есть и более
современный пример: далай-лама высказал ту же мысль, уверяя своих
западных
учеников,
что
им
необязательно
становиться
последователями
тибетского
буддизма,
чтобы
стать
его
приверженцами. Далай-лама предложил им выбрать любые
понравившиеся концепции тибетского буддизма и интегрировать их в
их собственную духовную практику. Эта светлая мысль — что Бог
гораздо больше, чем учит нас ограниченные религиозные
доктрины, — иногда проскальзывает в самых неожиданных и
консервативных местах. В тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году
не кто иной, как папа Пий XI отправил делегацию из Ватикана в
Ливию, сопроводив ее письменными инструкциями: «Не стоит думать, что вы отправляетесь в страну неверных. И мусульмане обретают
спасение. Безграничны пути Провидения».
Вот ведь он, ответ. «Безграничны пути» — это означает только то, что они… безграничны. И даже самый святой человек способен
увидеть лишь отдельные фрагменты общей картины. Но, может, если
мы соединим фрагменты и сравним их, из них начнет складываться
картина Бога, знакомая всем и включающая всех? Разве наше личное
стремление
к
просветлению
не
является
лишь
частью
всечеловеческого поиска Бога? Разве у каждого из нас нет права не
прекращать поиск до тех пор, пока мы не подойдем к чудотворному
источнику так близко, как только возможно? Даже если для этого
понадобится приехать в Индию и целовать деревья в лунном свете?
Другими словами, я оказалась припертой к стенке. Я в свете всех