Элизабет, с днем рождения тебя, да пребудет мир в твоей душе и
поздравляем». У Вайан есть брат, его маленькие дети — талантливые
храмовые церемониальные танцоры. Сегодня ее племянники и
племянницы пришли и станцевали для меня прямо в ресторане,
устроив восхитительное и таинственное представление, которое
обычно наблюдают лишь священники. Разодетые в золото, с
массивными головными уборами, густо накрашенные в стиле
трансвестит-шоу, они мощно топали ножками и двигали грациозными
женственными пальчиками.
Вечеринка по-балинезийски, как правило, проходит так люди
наряжаются в свою лучшую одежду, а потом просто сидят и
разглядывают друг друга. Очень похоже на нью-йоркские вечеринки
глянцевых журналов. («О Боже, милая, — простонал Фелипе, когда я
сообщила, что Вайан устраивает для меня традиционный
балинезийский праздник, — это будет так скучно…») Но было не
скучно, а просто тихо. И как-то необычно. Сначала мы наряжались, потом смотрели танцевальное представление, а потом сидели и
пялились друг на друга — что, вообще, было не так уж плохо. Все
были такие красивые… Семья Вайан явилась в полном составе, они
все время улыбались и махали мне с расстояния двух метров, а я
улыбалась и махала им в ответ.
Я задула свечи на именинном пироге вместе с Кетут Маленькой, младшей из сироток Несколько недель назад я решила, что ее день
рождения теперь тоже будет восемнадцатого июля, как и у меня, —
ведь у нее никогда в жизни не было дня рождения и именинной
вечеринки. После того как мы задули свечи, Фелипе презентовал
малышке куклу Барби. Она развернула ее в немом изумлении и
оглядела так, будто то был билет на ракету до Юпитера, — никогда, даже через семь миллиардов световых лет, она не ожидала, что ей
вручат нечто подобное.
Все на этом празднике было каким-то чудным. Собралась чудная
компания всех национальностей и возрастов: мои друзья, родственники Вайан и кое-кто из ее клиентов-европейцев и пациентов, которых я прежде в глаза не видела. Мой друг Юди преподнес
упаковку пива в качестве подарка на день рождения. Зашел и еще один
классный парень, молодой модный писатель из Лос-Анджелеса по
имени Адам. Мы с Фелипе познакомились с ним в баре буквально на
днях и пригласили на вечеринку. Весь вечер Адам с Юди болтали с
маленьким мальчиком по имени Джон: его мать — пациентка Вайан, дизайнер модной одежды из Германии, замужем за американцем, живет на Бали. Джон, которому семь лет и который зовет себя «типа
американцем», так как папа у него американец (хотя сам он никогда не
был в Штатах), но говорит по-немецки с мамой и по-индонезийски с
детьми Вайан, был просто очарован Адамом, узнав, что тот из
Калифорнии и умеет кататься на серфинге.
— А какое у вас любимое животное, мистер? — спросил Джон, и
Адам ответил:
— Пеликан.
— А что такое пеликан? — спросил мальчик Тут вмешался Юди:
— Чувак, ты даже не знаешь, кто такие пеликаны? Друг, иди
домой и спроси об этом папу. Пеликаны — это же просто класс, чувак!
Потом Джон, типа американский мальчик, повернулся к Тутти и
спросил ее что-то по-индонезийски (наверное, кто такие пеликаны), а
Тутти сидела на коленях у Фелипе и пыталась прочитать мои
поздравительные открытки, а Фелипе на безупречном французском
разговаривал с пожилым джентльменом из Парижа, который лечит у