зовем ее «домом незамужней кумушки»: там есть даже мансардное
окошко, сквозь которое можно любоваться вересковыми пустошами, нарядившись в старое свадебное платье и оплакивая ушедшую
юность). Кэтрин это полностью устраивает, а меня — тем более, но я
осознаю риск ведь если слишком задержаться в этом состоянии, недолго превратиться в посмешище для всей семьи. А может, я им уже
стала? Летом прошлого года пятилетняя племяшка пригласила друга в
гости, и я спросила малыша, когда у него день рождения. Оказалось, двадцать пятого января.
— Ого-го! — воскликнула я. — Ты — Водолей! У меня столько
Водолеев было, что я уж знаю — от них только беды и жди!
Пятилетки с непониманием и даже, я бы сказала, пугливым
недоверием, воззрились на меня. И тут в голове промелькнула ужасная
картина: в кого я могу превратиться, если не буду достаточно
осторожна. Сумасшедшая тетка Лиз. Разведенка в балахоне с
крашенными в оранжевый волосами, которая не ест молочные
продукты, но курит ментоловые сигареты и вечно то приезжает с
очередного «астрологического круиза», то ссорится с бойфрендом-
ароматерапевтом. Она гадает дошколятам по картам Таро и выдает
фразочки типа: «Принеси тетушке Лиз еще винца, малыш, и она даст
тебе свой магический кристалл…»
Рано или поздно мне придется стать более адекватной
гражданкой, и я это прекрасно понимаю.
Но не сейчас… умоляю. Только не сейчас.
31
За следующие несколько недель я побывала в Болонье, Флоренции, Венеции, на Сицилии и Сардинии, еще раз съездила в
Неаполь, после чего отправилась в Калабрию. По большей части то
были короткие путешествия — на неделю или выходные, просто чтобы
успеть
прочувствовать
местную
атмосферу,
осмотреться,
поспрашивать людей на улице, где тут вкусно кормят, а потом наесться
до отвала. Я бросила занятия в академии — мне стало казаться, что
они мешают мне учить итальянский, ведь я вынуждена торчать в
классе, вместо того чтобы мотаться по всей Италии, где можно
разговаривать непосредственно с людьми.
Эти несколько недель спонтанных передвижений — просто
восхитительный период времени, отрезок моей жизни, когда я, как
никогда, ощущала себя свободной, то и дело бегала на вокзал, покупала билеты и наконец научилась по-настоящему наслаждаться
своей свободой — ведь до меня дошло, что я могу поехать куда угодно.
С римскими друзьями мы все это время не виделись. Джованни
позвонил и назвал меня sei una trottola (волчком). Однажды ночью где-то на Средиземноморском побережье я просыпаюсь от глубокого сна в
своем номере в отеле, разбуженная собственным смехом. Удивленно
оглядываюсь — кто это смеется в моей кровати? Поняв, что это за
смех, начинаю смеяться еще больше. Теперь уже не вспомнить, что
мне снилось. Но кажется, что-то, связанное с лодками.
32
Bo Флоренции провожу всего лишь одни выходные: сажусь в
поезд в пятницу утром, и он быстро доставляет меня на встречу с
дядей Терри и тетей Деб, которые прилетели из Коннектикута —