дорогой бетон. В каждом из блоков замурованы тела людей, убитых
мафией, а это стоит денег. Зато кости и зубы хорошо укрепляют
бетонную конструкцию».
Не легкомысленно ли думать о вкусной еде в такой обстановке?
Или перед лицом жестокой реальности это лучшее, что можно
сделать? В своем шедевральном произведении тысяча девятьсот
шестьдесят четвертого года «Итальянцы» (появившемся потому, что
автор устал от книг об Италии, написанных иностранцами, где те либо
перехваливали ее, либо, наоборот, смешивали с грязью) Луиджи
Барзини попытался докопаться до правды о своей стране. Он
попытался ответить на вопрос: почему Италия, во все века
порождавшая величайшие культурные, политические и научные умы, так и не стала великой мировой державой? Почему мастера словесной
дипломатии, которым нет равных на планете, оказываются совершенно
непригодными, когда дело доходит до внутренней политики? Почему
поодиночке они отважны, но, объединившись в армию, терпят
поражение? Как можно быть дальновидным торговцем в собственной
лавке и при этом иметь абсолютно неэффективную национальную
экономику?
Его ответы на вопросы так сложны, что трудно будет пересказать
их вкратце, но в качестве основной причины он называет печальную
итальянскую традицию взяточничества на местном уровне и
эксплуатацию иностранными доминаторами. Все это в конце концов
привело итальянцев к выводу, что никому и ничему в мире нельзя
доверять — на первый взгляд вывод верный. Поскольку мир продажен, лжив, нестабилен, сложен и несправедлив, следует доверять лишь
тому, что можно испытать при помощи чувств, — и именно поэтому по
части чувств итальянцам нет равных в Европе. Именно поэтому, утверждает Барзини, итальянцы готовы терпеть ужасающе
некомпетентных генералов, президентов, тиранов, профессоров, бюрократов, журналистов и промышленных магнатов, но в жизни не
потерпят некомпетентных «оперных певцов, дирижеров, балерин, куртизанок, актеров, режиссеров, поваров и портных». В мире хаоса, катастроф и обмана порой можно верить лишь красоте.
Художественное совершенство непродажно. Удовольствие нельзя
выторговать. И иногда еда становится единственной твердой валютой.
Вдохновенно творить красоту и наслаждаться ею — дело
серьезное, и не всегда это способ сбежать от действительности,
наоборот: порой это — средство остаться в реальном мире, когда все
остальное рассыпается на сплошную риторику и сюжетные интриги.
Не так давно сицилийские власти арестовали объединившихся в
братство католических монахов, глубоко погрязших в заговоре с
мафией. Так кому же теперь доверять? Во что верить? Мир недобр и
несправедлив. Достаточно высказаться против этой несправедливости
— и, по крайней мере на Сицилии, закончишь жизнь в фундаменте
безобразной новостройки. Как сохранить чувство собственного
человеческого достоинства, обитая в такой среде? Может статься, что
и никак А может, единственный выход — гордиться тем, что всегда
безукоризненно отделяешь рыбное филе от костей и делаешь самую
воздушную рикотту в городе?
Не хочу никого оскорблять, проводя слишком уж явную параллель
между собой и многострадальным сицилийским народом. Мои
жизненные трагедии носили личный и в большинстве своем
надуманный характер, не имея ничего общего с эпической картиной
притеснения. Развод и депрессия — это вам не несколько веков