Часть четвертая
Богиня
– Придет к тебе высокая темная незнакомка, – сообщила цыганка, и Мизери одновременно поняла две вещи: перед ней не цыганка и в палатке они уже не одни. Она почувствовала запах духов Гвендолен Честейн, а потом руки сумасшедшей женщины сомкнулись на ее горле.
– Я думаю, – сказала цыганка, которая не была цыганкой, – я думаю, она уже здесь.
Мизери хотела закричать, но не смогла набрать воздуха в грудь.
«Сын Мизери»
– Так всегда кажется, босс Йен, – сказал Езекия. – Откуда ни гляди, она вроде как глядит на тебя. Не знаю, правда, нет, но только бурка говорят, если даже сзади подойдешь, она вроде глядит на тебя.
– Но она же каменная, – возразил Йен.
– Ну да, босс Йен, – кивнул Езекия. – Отсюда ее сила.
«Возвращение Мизери»
1
коричневый ухмнннн
йерннн коричневый ухмнннн
фэйунннн
Вот такие звуки: даже в дымке.
2
Теперь надо прополоскать, сказала она, и вот что из этого получается:
3
Прошло девять месяцев с тех пор, как Уикс и Макнайт вынесли Пола Шелдона из дома Энни на носилках. Теперь он часть времени проводил в больнице в Куинсе[44], а часть – в своей новой квартире на восточном берегу Манхэттена. Доктора заново переломали неправильно сраставшиеся кости. Левая нога ниже колена все еще оставалась в гипсе. Врачи сказали: ему суждено прихрамывать всю оставшуюся жизнь, но ходить он будет, и вполне вероятно, что ходьба будет безболезненной. Если бы он сохранил ступню, то, вероятно, хромал бы сильнее, и ходьба потребовала бы от него больших усилий. По иронии судьбы Энни оказала ему услугу.
Он очень много пил и ничего не писал. Ему снились дурные сны.
Выходя майским днем из лифта на девятом этаже, он в порядке исключения думал не об Энни Уилкс, а об увесистой пачке, которую держал под мышкой. Гранки «Возвращения Мизери». Его издатели торопились с публикацией нового романа – и неудивительно, если принять во внимание заголовки газетных статей, рисующих обстоятельства, при которых этот роман создавался. Беспрецедентный случай: «Хастинг хаус» заказал первый тираж в миллион экземпляров. «И это только начало, – говорил Полу за обедом в тот день его редактор Чарли Меррилл. – Друг мой, эта книга побьет мировой рекорд продаж. Мы все должны на коленях молить Бога о том, чтобы книга получилась хоть почти так же хороша, как история, стоящая за этой книгой».
Пол не знал, так ли хороша книга, и ему в общем-то не было до этого дела. Ему хотелось только, чтобы эта книга осталась позади, хотелось найти следующую свою книгу… Но бесплодные дни превращались в бесплодные недели, а потом в бесплодные месяцы, и он уже начинал сомневаться, что следующая книга будет.
Чарли уговаривал его написать хронику ниспосланных ему испытаний. Успех такой книги, говорил Чарли, превзойдет успех «Возвращения Мизери». По тиражам такая книга превзойдет Якокку[45]. Когда Пол – из праздного любопытства – спросил Чарли, сколько могли бы стоить права на издание в мягкой обложке, Чарли отбросил со лба длинную челку, зажег сигарету «Кэмел» и сказал: «Думаю, мы могли бы продать эту хренотень с аукциона и танцевать от десяти миллионов долларов». Говоря это, Чарли даже не прикрыл один глаз. Через несколько секунд Пол понял, что Чарли говорит серьезно или по крайней мере в это верит.
Но он не в состоянии написать такую книгу. Сейчас он не может, а возможно, не сможет никогда. Его работа – писать романы. Может, он и мог бы выполнить заказ Чарли, но это означало бы, что он навсегда отказывается от возможности написать новый роман.
Как ни смешно, получится именно роман, подумал он и едва не сказал об этом Чарли Мерриллу… однако в последний момент удержался. Как ни смешно, Чарли нет до этого дела.
Начнется он как невыдуманная история, а потом я начну подправлять то, что было… сначала чуть-чуть… потом еще чуть-чуть… потом еще чуть-чуть… Не для того, чтобы я сам выглядел лучше (хотя скорее всего я об этом позабочусь), и не для того, чтобы Энни выглядела хуже (это невозможно). Просто для того, чтобы придать роману пресловутую литературную завершенность. Я не хочу превращаться в выдуманный персонаж. Может быть, писательство – это мастурбация, но Боже сохрани от превращения писательства в самоедство.
Он жил в квартире 9-Е, самой дальней от лифта, а сегодня ему показалось, что до двери предстоит идти мили две. Он обреченно двинулся вперед, опираясь обеими руками на палки. Клак… клак… клак… клак… Боже, до чего отвратительный звук.
Тупая боль в ногах. Очень нужен новрил. Иногда он подумывал о том, что ему хочется вернуться к Энни просто затем, чтобы получить лекарство. Врачи запретили ему наркотические препараты. Отчасти их заменяла выпивка, и теперь, когда он доберется до своей квартиры, то примет двойную порцию бурбона.
А потом какое-то время будет пялиться в пустой экран компьютера. Отлично проведет время. Пресс-папье Пола Шелдона, купленное за пятнадцать тысяч долларов.
Клак… клак… клак… клак…
Теперь надо достать из кармана ключ и не выронить при этом зажатую под мышкой пачку гранок, завернутых в оберточную бумагу. Он прислонил обе палки к стене. Пачка выскользнула у него из-под мышки и упала на коврик возле двери.
Он выругался, и обе палки тоже упали на пол. Для полного счастья.
Пол стоял, покачиваясь на искалеченных зудящих ногах, и спрашивал себя, сойдет ли он с ума или заплачет. Не хотелось бы плакать здесь, в коридоре, но не исключено, что он все-таки расплачется. Он заплакал. У него постоянно болят ноги, и ему нужно его лекарство, а не аспирин, которым его пичкали в больнице и от которого только тяжелеет голова. Ему нужно хорошее лекарство, такое, какое давала ему Энни. И еще – он постоянно измучен. Разве эти дерьмовые палки нужны ему, чтобы твердо стоять на ногах? Нет, ему нужны сюжеты, нужна работа фантазии. Вот настоящее безотказное лекарство, но оно куда-то испарилось. Похоже, закончилось время игры.
Вот что следует за окончанием романа, думал он, открывая дверь и входя в прихожую. Никто никогда об этом не пишет. Потому что это – сплошная тоска. Она должна была умереть, когда я натолкал ей в глотку бумаги, и я тоже должен был умереть. По крайней мере в тот момент мы были персонажами ее любимых сериалов – никаких полутонов, только белое и черное, добро и зло. Я был Джеффри, а она – Богиня Пчел Бурка. Да-да, развязка и все такое, но это же смешно. Пусть все это тут валяется, плевать. Сначала выпью, потом подберу. Сначала буду Непослушным Парнем, а потом…
Мысли его прервались. Он заметил, что в квартире слишком темно. И еще – запах. Ему знаком этот запах, убийственная смесь грязи и пудры.
Энни в униформе медицинской сестры и шапочке белым привидением поднялась из-за спинки дивана. В руке у нее был топор, и она закричала: Прополоскать, Пол! Пора прополоскать!
Он завопил, хотел развернуться, но больные ноги не слушались. Мощным прыжком она перемахнула диван. Накрахмаленная униформа зашуршала. В первый раз топор только рассек воздух у Пола за спиной – так он подумал, а потом рухнул на ковер, вдыхая запах собственной крови. И увидел, что топор почти рассек его пополам.
– Прополоскать! – крикнула она, и кисть его правой руки полетела прочь.
– Прополоскать! – И левая кисть отлетела; опираясь на обрубленные запястья, он пополз к входной двери, выглянул в коридор, и – невероятно, но факт! – гранки все еще лежали там, те самые гранки, что вручил ему Чарли после обеда у мистера Ли, и шелковым блеском отливала обертка, а сверху доносилась музыка.
Энни, ты теперь можешь ее прочитать! – хотел крикнуть он, но успел выговорить только Энни ты, а потом голова его отделилась от туловища и покатилась к стене. Последнее, что он увидел как сквозь туман, было его собственное застывшее тело и белые тапочки Энни.
Богиня, подумал он и умер.
4
Сценарий: Изложение сюжета. Сюжетная схема.
Словарь Уэбстера[46]
Автор: Создатель произведения.
Словарь Уэбстера
Вымысел: Описанные в произведении события, не имевшие места в действительности.
Словарь Уэбстера
5
Поли, Ты Можешь?
6
Да; конечно, он может. «В авторском сценарии Энни осталась в живых, хотя он и понимал, что это из области вымысла».
7
Он действительно обедал с Чарли Мерриллом. У них действительно состоялся разговор. Но когда он вернулся домой, то сразу понял, что шторы в квартире задернула приходящая уборщица, и хотя он упал и закричал от страха, когда Энни, подобно Каину, поднялась из-за спинки дивана, на самом деле он увидел всего лишь кота, сиамского кота с раскосыми глазами по кличке Дампстер, которого приобрел в кошачьем питомнике в прошлом месяце.
Энни не явилась в его квартиру, потому что вовсе не была богиней, она была просто сумасшедшей женщиной, которая мучила Пола, повинуясь своим прихотям. Энни сумела извлечь изо рта и из дыхательного горла почти всю бумагу и выбраться из окна спальни Пола, пока Пол спал наркотическим сном в ванной комнате. Она доползла до сарая, и там ей пришел конец. Когда Уикс и Макнайт нашли ее, она была мертва, но умерла она не от удушья. Она умерла оттого, что проломила себе череп при падении. Так что в некотором смысле убила ее та самая пишущая машинка, которую Пол так люто ненавидел.
Но, что и говорить, у нее имелись свои планы. На этот раз она не удовлетворилась даже топором.
Они обнаружили ее лежащей возле стойла свиньи, именуемой Мизери, и пальцы ее сжимали ручку цепной пилы.
Впрочем, все это осталось в прошлом. Энни Уилкс в могиле. Но не лежится ей там спокойно, как и Мизери Честейн.
В снах, да и наяву, Пол вновь и вновь вызывал ее. Богиню убить нельзя. Можно, наверное, отгородиться от нее на время бурбоном, но и только.
Он подошел к бару, взглянул на бутылку, потом посмотрел в коридор, где лежали на полу гранки и костыли. Бросив прощальный взгляд на бутылку, он заковылял обратно в коридор.
8
Прополоскать.
9
Полчаса спустя он сидел перед пустым дисплеем компьютера и думал о наказании, которого заслуживает. Вместо алкоголя он принял аспирин, но знал, что еще пятнадцать минут или, быть может, полчаса будет таращиться на мигающий на темном экране курсор, а потом пойдет и все-таки выпьет.
Правда…
Правда, возвращаясь домой после обеда с Чарли, он увидел на улице нечто примечательное, и у него родилась идея. Небольшая. Маленькая такая идея. В общем-то совершенно незначительная встреча. На 48-й улице ему навстречу попался мальчик, толкающий перед собой тележку, вроде тех, что бывают в супермаркетах, но в тележке стояла клетка, а в ней находилось довольно крупное пушистое животное, которое Пол сначала принял за кота. Присмотревшись, он заметил на спине кота широкую белую полосу.
– Сынок, – спросил он, – это у тебя скунс?
– Да, – ответил парнишка и чуть прибавил шаг. На городских улицах не рекомендуется вступать в пространные беседы с незнакомцами, в особенности с незнакомцами мрачного вида, у которых под мышками какие-то пачки размером со средний чемодан и которые ковыляют, опираясь на две металлические клюки. Мальчишка скрылся за углом.
Полу очень хотелось поймать такси, но ему было велено за день проходить пешком не меньше мили, и он должен пройти свою милю, а ноги болят немилосердно, и чтобы не думать об этой миле, он начал гадать, откуда идет этот мальчик, где он взял тележку, а главное – где раздобыл скунса.
За спиной послышался какой-то шум, и он обернулся, готовясь увидеть Энни с цепной пилой в руке, Энни в красной фланелевой блузе и в джинсах.
Он зажмурил глаза, открыл их, увидел привычную пустоту и вдруг разозлился. Тогда он повернулся к компьютеру и начал писать, изо всех сил лупя по клавишам.
– 1 —
В доме что-то копошилось, и мальчик сразу подумал о крысах, но все-таки свернул за угол; домой идти было рано, так как уроки в школе закончатся только через полтора часа, а он сегодня решил прогулять школу.
Возле стены он действительно рассмотрел при свете солнца изогнутую спину животного, но то была не крыса, а большой черный кот с таким пушистым хвостом, какого мальчику еще не доводилось видеть.
10
Пол остановился. Сердце внезапно забилось сильнее. Поли, Ты Можешь?
Он не смел отвечать на этот вопрос. Снова склонился над клавиатурой и после короткой паузы застучал по клавишам… теперь уже не с такой силой.
11
Это был не кот. Эдди Десмонд всю жизнь жил в Нью-Йорке, но в зоопарке в Бронксе он бывал, а кроме того, елки-палки, на свете есть книжки с картинками, не так ли? Поэтому он знал, что это за животное, хотя не имел ни малейшего представления, как оно очутилось в сдающемся внаем доме на 105-й улице. Идущая вдоль спины белая полоса не оставляла места для сомнений. Это был скунс.
Эдди медленно двинулся к нему. Его ноги утопали в пыли
12
Он может. Он может.
Может, подумал он с благодарностью и страхом. Дверь перед ним открылась, и он смотрел теперь на то, что за ней происходило, не замечая, что пальцы все быстрее стучат по клавишам, не замечая, что больные ноги находятся в этом же городе, в пятидесяти кварталах от места действия, не замечая, что он пишет и плачет.
Ловелл, штат Мэн, 23 сентября 1984 —
Бангор, штат Мэн, 7 октября 1986.
Вот и окончен мой рассказ.