— Вот именно: флибустьер, пират, бунтовщик и беглый каторжник, за голову которого
английское правительство положило награду в тысячу фунтов стерлингов. — В тысячу
фунтов! — Де Кулевэн с шумом втянул в себя воздух. Взгляд его тёмных, с красноватыми
белками глаз вонзился в спасителя его супруги. — Что такое, что такое? Это правда, сэр?
Капитан Блад пожал плечами.
— Разумеется, это правда. Как вы полагаете, разве кто-нибудь другой мог бы проделать
то, что, как я вам уже докладывал, было проделано сегодня ночью.
Полковник де Кулевэн продолжал глядеть на него с возрастающим изумлением.
— И вам удалось выдать себя за голландца на этом испанском корабле?
— Да. И этого тоже никто другой, кроме капитана Блада, не сумел бы проделать.
— Боже милостивый! — воскликнул де Кулевэн.
— Надеюсь, вы, невзирая на это, все же угостите меня завтраком, дорогой полковник?
— На борту «Ройял Дачес», — со зловещей шутливостью произнёс Макартни, — вы
получите тот завтрак, какой вам положено.
— Премного обязан. Но я ещё раньше имел удовольствие воспользоваться
гостеприимством полковника де Кулевэна, после того как оказал небольшую услугу его
супруге.
Майор Макартни — он получил повышение после своей последней встречи с капитаном
Бладом — улыбнулся.
— Что ж, я могу и подождать, пока вы разговеетесь.
— А чего именно намерены вы ждать? — спросил полковник де Кулевэн.
— Возможности исполнить свой долг, который повелевает мне арестовать этого
проклятого пирата и отправить его на виселицу.
Полковник де Кулевэн, казалось, был поражён.
— Арестовать его? Вы изволите шутить, я полагаю. Вы находитесь здесь на
французской земле, сэр. Ваши полномочия не распространяются на французские владения.
— Возможно, что и нет. Однако между Францией и Англией существует соглашение, по
которому обе стороны обязуются незамедлительно выдавать любого преступника,
бежавшего с каторги. И посему, мосье, вы никак не можете отказаться выдать мне капитана
Блада.
— Выдать его вам? Выдать вам моего гостя? Человека, столь благородно оказавшего
мне услугу, которая и привела его под мой кров? Нет, сэр, нет… Об этом не может быть и
речи! — Так говорил полковник, демонстрируя перед капитаном Бладом некоторые остатки
порядочности.
Но Макартни оставался серьёзен и невозмутим.
— Я понимаю вашу щепетильность. И уважаю её. Но долг есть долг. — А я плевать
хотел на ваш долг, сэр.
Майор заговорил более сухо:
— Полковник де Кулевэн, разрешите напомнить вам, что я располагаю кое-какими
средствами, чтобы подкрепить моё требование, и мой долг заставит меня прибегнуть к ним.
— Что такое? — Полковник де Кулевэн был ошеломлён. — Вы угрожаете мне
применением оружия здесь, на французской территории?
— Если вы будете упорствовать в вашем неуместном донкихотстве, у меня не останется
другого выбора, как высадить здесь своих солдат.
— Позвольте… Гром и молния! Это же равносильно открытию военных действий! Это
может привести к войне между нашими державами!
Но Макартни отрицательно покачал своей круглой головой.
— Это, несомненно, приведёт только к тому, что полковник де Кулевэн будет отозван
со своего поста, ибо на него падёт ответственность за этот вынужденный акт. Мне