На мой вопрос крёстный мрачно кивнул:
— Рассказывал.
— И то как нас пытались то ли убить, то ли выжить с острова… А Тимирязеву незачем подставлять свою семью и ему есть что терять кроме инкубаторов. Да и эти инкубаторы тоже будут нужны при любом раскладе, пусть и не так много.
— Дядька примерно то же говорит, — согласно кивнул крёстный.
— Есть, правда, ещё вариант… всё это было подстроено, чтобы героически нас спасти и…
На это император просто рассмеялся:
— Извини, но я слишком хорошо знаю Сидора, чтобы в это поверить. Да и, как ты сказал, ему есть что терять, а с такой мути выгоды мизерные, а риски большие. Ладно! Завтра с утра, на свежую голову всё и обсудим.
Дальше мы ехали молча.
Когда мы выскочили на озеро, я даже привстал. Крепость явно была приведена в состояние «осада». Со стен смотрели в сторону озера какие-то орудия, между вершинами бастионов и башен цитадели пробегали разноцветные сполохи и весь остров был накрыт плёнкой переливающегося радужными пятнами купола. Глядя на это крёстный криво усмехнулся. Всё верно: что толку поднимать защиту, если удара извне почти гарантированно не будет? Ведь враг угнездился внутри.
Как только мы оказались в виду крепости, нас осветил какой-то луч с одной из башен, а вскоре к нам присоединился эскорт из нескольких аппаратов хищной заострённой формы. Так они и провожали нас, пока мы не нырнули в полынью, направляясь в подводный вход в гараж. А там, в гараже нас уже ждали тётя Лиз, дядя Захар и Гриша.
Даша, оказавшись в знакомом месте, снова взялась было за причитания, но заткнулась от одного взгляда матери, а та, демонстративно округлив глаза, заявила:
— Дашенька! Если ты будешь так остро реагировать на каждую попытку тебя убить, тебе в этой жизни будет очень сложно.
Сразу расслабиться не удалось, нас всех взял в оборот Захар Георгиевич. Ну я, в отместку и сгрузил ему все свои соображения по поводу стрелка в окне.
— Это будет сложно, — произнёс он задумчиво, — тут думать надо…
И вдруг как саданёт кулаком по столу:
— Ш-ш-ш-шайтан! Я вообще не понимаю, что происходит! Сначала думал, что идёт охота на тебя, но, похоже, тобой занялись так, до кучи. Бьют по Мишке, но… как-то хитро.
— Может быть кто-то очень хочет добраться до того, что вы тут прячете?
— Мы, Серёга, мы… — поправил он меня и отрицательно покачал головой. — Это тоже, конечно, но впечатление такое, что и это так, до кучи… Значит так, дорогой, ты уже понял, что у меня на тебя виды?
На это я только криво улыбнулся:
— Я так понял, что на меня у всех виды, причём большие.
— Не без того, — согласился дядя Захар, — ладно, идите спать, завтра поговорим.
И нас разогнали дрыхнуть. Спал я крепко и без снов, но оно и понятно, после той дозы успокоительного, которое нам с Дашей прописали.
Утро красит серым цветом… Всё, вообще всё. За время, прошедшее с моего воскрешения я как-то и подзабыл сентенцию, что утро добрым не бывает. Потому как при всех заботах и треволнениях очень хорошо быть князем, да ещё царским крестником. А вот поди ж ты, сегодня навалилось. И последствия вчерашнего боя (наверное и в самом деле, не стоило мне идти, смотреть на трупы) и последействие успокоительного. И только несколько глотков живительного зелёного чая с жасмином добавили этой серости красок, еде вкуса, а мозгам — любопытства. Даша этот живительный эликсир принципиально игнорировала, потому только вяло ковырялась в тарелке и прихлёбывала свой любимый лимонад, который таким тонизирующим свойством не обладал.
— Ты бы чаю со зверобоем выпила, если уж жасминовый тебе так не зашёл, — от чистого сердца посоветовал я.
Девушку аж передёрнуло:
— Ты и правда извращенец, или издеваешься? — хмуро спросила она.
— От чистого сердца! — честно ответил я. — Вижу ведь, что тебе надо чем-то взбодриться.
Тётя Лиз с предложением согласилась:
— Надо признать, напиток хороший. Нравится не всем, но бодрит отлично.
Даша на это только раздражённо махнула рукой и продолжила ковырять свой гуляш, а на меня напал жор и я взял себе добавку.
— Ты лучше скажи, как настроение после вчерашнего? — неожиданно спросил крёстный.
— Паршиво, — честно признался я. — Жили четыре человека, были у них семьи, кто-то их дома ждёт… Да знаю я, — совершенно невежливо отмахнулся я от попытки крёстного что-то сказать, — они пришли нас убивать, не положи их я, нас бы с Дашей тут сейчас не сидело… Но всё равно.
— А если ещё раз придётся?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Если придётся драться — значит драться, но это не значит, что это очень приятно и радостно.
Крёстный задумчиво кивнул, видимо вспоминая что-то своё:
— Это правильно, Серж. Первое убийство разделяет людей. Кто-то впадает в истерику, бросает оружие, начинает прятаться от себя, кто-то наоборот, ловит кайф, садится на убийство, как на наркотик. Но самое правильное, как ты сказал: в этом ничего хорошего нет, но иногда бывает необходимо.
Ну вот, взял и снова настроение испортил. Впрочем, пришло время делать вторую заварку и вскоре по столовой снова разнёсся волшебный, ни с чем не сравнимый аромат, тётя Лиз и крёстный снова потянулись ко мне с чашками. А Даша и Гриша смотрели на нас со снисходительной жалостью, попивая свой лимонад. Кто бы мог подумать, что суровый путешественник, знаменитый исследователь брошенных земель, про похождения которого снимают фильмы ужасов (а в них попадают только самые безобидные и забавные случаи), такой сластёна?
А после завтрака нас зазвал к себе в кабинет дядя Захар. Сидел он за своим столом помятый, хмурый, и постоянно прихлёбывал что-то из чашки. Крёстный критически его оглядел, понюхал содержимое чашки и потребовал:
— А ты сейчас пойдёшь спать.
— Миша, мне ещё…
— Дядя! Это приказ императора. В таком состоянии ты ничего толком не сделаешь, только накуролесишь, потом придётся разгребать и переделывать.
Дядя Захар закрыл лицо ладонями, помассировал глаза и заявил:
— Вот знаешь, Мишка, чем ты такой противный? Ты как всегда прав! Тогда послушайте, что я успел накопать и думайте на досуге. А я и правда, отдохну.
И рассказал нам, что, по большому счёту, ничего не нашёл. Машины были взяты в аренду в районе обеда, квартиру, откуда я выжег стрелка вообще взломали: хозяева уехали на несколько дней и по записям внешнего наблюдения — так сейчас называется старое доброе видеонаблюдение — террористы заняли её очень ловко, за пару часов до событий. В дом вошли двое, сразу после моего выстрела из дома вышел один, похоже, стоял на стрёме. Единственный выживший ничего не говорит, типа они выполняли приказы старшего, вот он-то держал связь с руководством и погиб в первой машине.
— Схема, в общем-то, стандартная, только старший никогда не участвует в самой акции, наблюдает со стороны, если надо — корректирует, так что этот фрукт врёт. Но мы из него всё равно всё вытянем.
Сказав это он снова устало потёр глаза. Я хотел было высказать мысль о том, что нашу поездку слили где-то утром, но увидев этот жест прикусил язык. Захар Георгиевич и в самом деле умотался, а начни я сейчас обсуждать варианты и версии — точно залипнет на работе. Нет уж, пусть отдохнёт, хоть немного и тогда от него будет больше толку. Потому пожелав ему хорошо отдохнуть мы отправились к себе.
— А ты молодец, — неожиданно сказал крёстный, — не стал лезть со своими соображениями.
Даша, которую мы везде таскали с собой, изобразила удивлённое лицо, а я пожал плечами:
— Ты же приказал ему отдыхать, а начни я высказывать, там бы ещё на два часа трёпа. Тем более, что он наверняка всё что я надумал уже просчитал.
— Просчитал, не просчитал, а со мной поделишься? — хитро улыбнулся крёстный.
Требуют — расскажу, тем более, может и правда до чего-то умного додумался?
— Мне письмо пришло пол девятого, машины они арендовали в четверть третьего. Дальше считаем: брали машины в разных концах Москвы, скорее всего не возле своих постоянных баз. Значит от команды начать операцию прошло не меньше часа…
— Клади два, — очень серьёзно поправил меня крёстный.
— Хорошо. Это значит, что команда на начало операции была в четверть первого. Сколько нужно времени на то, чтобы информация от агента прошла к резиденту, а от него команда к исполнителям?
— Бери ещё два часа. Конспиративная связь не быстрая.
— Значит 10:15. Сколько надо времени на планирование такой операции?
— Если группа слажена, предварительные схемы отработаны, то… клади ещё час.
— 9:15, — резюмировал я.
— И что? — подала голос Даша.
— А то, что течёт, скорее всего у нас, — ответил я. — Если, конечно, они не прикрывают таким образом свой источник у Тимирязевых.
— Почему именно Тимирязевы? — задал вполне резонный вопрос Его Величество. — Тебя мог пригласить кто угодно.
У меня на этот счёт были свои соображения, на тему, что не кто угодно, но я их пока придержал, а вот Даша не утерпела:
— А почему всё так долго? Ведь позвонить…
Отвечать взялся крёстный:
— Потому что никто никому не звонит. Агент оставляет информацию связному, который, скорее всего, даже не вхож сюда. Информацию надо подготовить, зашифровать, передать. Связной должен принять информацию и предать посреднику за пределами крепости. Тот должен принять информацию и уже он передаст резиденту. И это ещё простая схема. Точно также идёт канал от резидента старшему группы.
— А зачем так сложно? — удивлению Даши не было предела.
Тут отвечать вызвался я:
— Чтобы если кто-то провалится, остальная цепочка не пострадала.
— Не! Но если мы возьмём агента…
— И что? — ответил я. — Связного он… или она… не знает, знает только, что для того, чтобы передать информацию надо сделать то-то и то-то. И делает. Вот интересно только, когда Тимирязевы задумали свою комбинацию?
— Вот и спроси, — хмыкнул крёстный. — Тебе уже, наверное, звонят.
Действительно! Я взглянул в свой интерфейс и обнаружил там два ожидающих запроса на связь.
— Так! — сказал я. — Пошёл общаться!
— Держи в курсе! — хлопнул меня по плечу крёстный.
Первому я перезвонил младшему Тимирязеву.
— Ты как?!! — начал он сходу, совершенно восторженным голосом.
— Хреново, — честно признался я. — Знаешь, думал, что испугался понастоящему, когда к вам добрались, ан нет. Вот когда до дома доехали, тогда действительно накрыло. Дашу вообще развезло.
— Девчонка, чего ж ты хочешь! — сказал он со знанием дела. И тут я решил всё-таки выведать толику полезной информации:
— Кстати, спасибо за прекрасный вечер, если бы не эти уроды…
— Да ладно, заезжай ещё!
— Слушай, а когда вы решили нас с Дашей пригласить?
— Да с утра пораньше, только проснулся, меня мамки обступили, давай, мол, приглашай! Даже письмо за меня написали. Я говорю: нехорошо так, а они как насели: «Нет-нет! Вот так давай!». А когда ты ответил, я сразу к отцу. Он поржал и велел ничего не отвечать. Так что извини…
— Да не, прикольно получилось, — отмахнулся я.
После разговор перешёл на сам бой. Больше всего моего тёзку волновало, как я сумел так лихо и метко палить из неудобного положения. А я вот немножечко не сразу сообразил, в чём проблема. А когда наконец объяснил ему, младший Тимирязев аж ахнул:
— Так ты что? По царски стреляешь? Ну ты даёшь! Как научился?
— Меня крёстный учил. Как первый раз приехали на стрельбище, я встал в стойку, так он мне подзатыльник: Ты что делаешь! Так я и стоял, руки за спину и стрелял взглядом.
— Ну круто! Это же… Блин!… — у него не хватило слов, чтобы высказать восхищение.
— А что, это разве так сложно?
— Ну знаешь! Так, вообще-то, только элита работает. Не зря метод называется царским.
— Там главное, своих не перестрелять, поэтому сначала фиксируешь сектор обстрела и потом работаешь.
Мы ещё потрепались какое-то время на эту тему и разошлись. Я связался с Одинцовым.
Игнат наоборот, был озабочен и явно напуган, что, впрочем, не помешало ему выпытать из меня подробности боя.
— Ты там держись! — выдал он под конец.
— А куда я денусь? — отмахнулся я и уточнил: — Кстати, мы теперь на стрельбище по субботам.
— А! Замётано! — радостно ответил мой новый приятель.
А дальше делать стало нечего. Взрослые были заняты расследованием, крёстный выслушал мой отчёт о разговорах, похвалил за полученную информацию и сказал работать по собственной программе. И я принялся отрабатывать с мечом базовую технику. А за обедом крёстный меня спросил:
— Так что у тебя за соображения насчёт Тимирязевых?
А соображения у меня за прошедшее время несколько поменялись,
— Я думал об этом и вот что получается: скорее всего позавчера, ещё в театре, разгорелась свара на тему, кто пригласит меня на ужин. На на посмотреть что за фрукт такой, так сказать. Тендер выиграли Тимирязевы, так что ещё в воскресенье вечером тьма народу знала, куда мы с Дашей поедем вечером понедельника.
— Молодец! — похвалил меня крёстный. — Я всё гадал, додумаешься до этого сам или нет?
— И что теперь? — спросила Даша.
— Теперь вы продолжаете учиться, а я возвращаюсь в Москву, — ответил крёстный.
— Только осторожней, Миша, — тяжело вздохнула тётя Лиз.
— Обязательно, — ответил он тихо.
И нас с Дашей погнали на танцы. Ну и правильно. Нечего в таком состоянии сидеть, бездельничать, переваривать свои эмоции. Надо заниматься чем-то полезным.
А за ужином мы смотрели Свинские… в смысле, Светские новости от Ксюши Неведомой.
Ряженая как всегда в дорогое бальное платье и увешанная всё той же бижутерией, Ксюша протаяла на экране и затараторила:
— Здрасьте-здрасьте мои сладенькие! Чпоки-поки!
И послала с экрана воздушный поцелуй.
— С вами, мои дорогие, снова я вездесущая Ксюша Неведомая с новостями с самых вершин светского Олимпа и из самых тайных его преисподен! И у меня для вас припасено такое!… УХ!
Заявив это она выпучила глазки, видимо, чтобы показать значимость и, перейдя на таинственный шёпот продолжила:
— Новости смотрите? Слышали про нападение на кортеж одного из знатных родов… Да-да, об этом в новостях сообщали… но вот, что в новостях не сказали и что мне удалось узнать… только по секрету…
И тут она резко перешла на обычный спокойный голос:
— Хотя, какие тут секреты? Наверное только в Страже Государевой думают, что кто-то чего-то не знает. Неужели кто-то ещё не знает, что в этом кортеже ехали князь Архангелогородский, крестник Его Величества, таинственный юноша, совсем недавно осыпанный государевыми милостями по самое немогу, и баронесса Дарья Андреева-Судогодская, дочь неофициальной наложницы Его Величества? Детишки ездили пообщаться со сверстниками и возвращались из гостей домой. Дело обычное, такие кортежи снуют по Москве туда-сюда десятками. Правда, на них обычно не нападают, а уж то, что под огонь попали дети из императорской семьи делает происшествие ну очень-очень неординарным. Это знают все. Но ведь я обещала вам… тайну-у-у-у-у… — и она снова прешла на замогильный шёпот. — И Ксюша узнала то… что не знает никто… И не спрашивайте меня… как… мне… это… удалось…
Она перевела дух, повернулась лицом к зрителям, наклонилась вперёд, снова выпучив глазки и выставив весьма выдающийся бюст и всё тем же замогильным шёпотом продолжила:
— Итак, слушайте что там произошло! Нападавших было семеро. Всех перебили. Но…
Она выдержала картинную паузу и наконец выдала:
— Охрана ликвидировала троих, а четверых убил князь Архангелогородский лично! И…
Ещё одна напряжённая пауза и решительным голосом:
— Добрые люди передали Ксюше запись одной из камер внешнего наблюдения! Смотрите, смотрите! Как это было!