— Зато я подумал. Никаких больше криминальных идей в твоем исполнении! Я и так тут на птичьих правах.
— Ты это о чем?
— Садись и слушай, — вздохнул Алекс.
Он кратко рассказал, как боролся с врагом, случайно попал в Червя и очутился на Шедаре без приглашения в виде жетона. И что теперь ищет способ вернуться.
— Значит, твой мир еще не прошел Слияние, — понимающе кивнул Фиск.
— Не прошел.
— А шансы есть?
— Откуда я знаю, я даже не понимаю, что такое Слияние! Все как воды в рот набрали. Может хоть ты мне расскажешь?
— Слияние — это полный кошмар. Когда барьер ослабевает, граница между мирами становится проходимой…
— Для монстров?
— Не совсем. Поначалу монстры не представляют большой угрозы, и охотники их легко выбивают. Только если совсем уж жуткие твари с высоких слоев не заявятся. Но и это не самое страшное — в момент ослабления барьера цивилизация приходит в упадок, ведь первой в мир приходит энергия изнанки, а она нарушает работу всех механизмов. Жители нашей планеты плохо это пережили — началась паника, голод, войны за ресурсы… В общем, в течение нескольких лет население сократилось в два раза.
— Значит, все дело в энергии?
— Не знаю. Все что я помню, что мой мир недолго протянул.
— А как он назывался?
— Унир! — грустно ответил здоровяк.
Алекс замолчал, в нем одновременно боролись два желания — не трогать болезненную для его друга тему и выяснить все детали Слияния. Фиск, словно догадавшись о чем тот думает, криво усмехнулся и сказал:
— Если тебя что-то интересует — спрашивай.
Вся его веселость и жизнерадостность куда-то подевались, однако он философски заметил:
— На самом деле, я почти забыл свой мир. А свой народ знаю в основном из рассказов дяди. Я еще маленьким был в то время.
— Как же ты выжил?
— Когда энергия хлынула через барьер, все начали получать уровни, даже дети.
— Любые дети?
— Нет, только достаточно взрослые. Этот момент я хорошо помню. Мне было девять лет. В тот день мои родители пропали — ушли на поиски еды и не вернулись. Ведь вначале пища еще необходима, — Фиск притих и сел на стул. — Два дня я провел в пустой квартире, пока меня дядя не нашел и не забрал на изнанку.
— Почему? Зачем вы туда пошли? Там же опасно для ребенка!
— В материальном мире было еще опаснее. Все воевали со всеми — это был самый быстрый способ развития. Не хочешь голодать — получай уровень. Не хочешь болеть — получай уровень. Не хочешь умереть — получай уровень… Многие говорили, что так нельзя, что надо объединиться, что только так можно победить. К сожалению, самые разумные и миролюбивые умирали первыми. А выживали, соответственно, наиболее жестокие. Их то и разумными сложно назвать. Звери, а не унирцы!
Фиск сжал кулаки и снова вскочил.
— А твой дядя, чего он хотел?
— Он с самого начала не верил, что Унир переживет Слияние. Поэтому нашел группу товарищей, которые думали также и мы ушли подальше. Потом охотились и прятались. А затем… на Унире появились первые торговцы.
— Чего они хотели?
— Ресурсов! Это все, что их интересовало. Их было мало, но они были сильнее, а мы были разобщены. Даже никого не осталось, кто мог бы вести переговоры от имени всего Унира. В результате они подписали договора с несколькими группировками и грабили нас, как могли — выменивали пыльцу на низкокачественное оружие и навыки, а мы как дурачки соглашались.
— Понятно… Что было дальше?
Фиск прикрыл глаза и на минуту замолчал. Его лицо изменилось, в нем появилось отрешенность. Равнодушным тоном он продолжил:
— Мы находились в начале Слияния, и у нас оставалось еще время. Много лет наша группа развивалась. В один прекрасный день я добрался до стадии Синтез. Вот только Унир к тому времени уже почти разрушился, еще немного и мы бы так там и застряли, и погибли бы с концами, но на нашу удачу к нам заглянул представитель Зеоса. Через него мы купили пропуск на Шедар.
— Но откуда вы взяли деньги? — удивился Алекс.
— Разумеется, у нас не было кредитов. Однако мой дядя — большой молодец. У него талант мастера, поэтому его пригласили в Зеос. Эти ребята постоянно разыскивают умельцев, и предлагают им иммиграцию в другие миры в обмен на контракт.
— Так ты же вроде не мастер.
— А я за компанию на Шедар попал. Правда, дяде пришлось подписать контракт на более длительный срок. Вообще, сюда много способных унирцев переселилось. Большинство из них в верхнем городе обосновались, но я… я не гожусь в мастера, поэтому переехал в Нижний город, а дальше ты знаешь.
— Что еще ты можешь про Слияние рассказать? Почему некоторые миры его проходят, а другие нет?
— Без понятия, — четно признался Фиск. — Если бы знал, то обязательно бы рассказал. Но даже мой дядя не в курсе.
— Жалко, — вздохнул Алекс. — Ладно, надо решить, что делать дальше. Рур с Киашем подарили нам четыре тысячи. Из них одна тысяча — моя, в счет того что я заплатил за тебя в казино. Остаются еще три. Как у вас тут поступают с добычей? Тебе же положена доля?
Что характерно, дележка боевых трофеев укладывалась в понятия здоровяка о справедливости, поэтому идею их разделить он принял с энтузиазмом.
— Согласно вкладу в общее дело, конечно, но все сделал ты…
— Я понял. Чтобы пресечь этот бессмысленный диалог, по праву лидера нашего отряда я забираю себе две трети, а остальное отдаю тебе. Пусть это будет началом нашего сотрудничества. Согласен?
Фиск немного помялся для приличия, но было видно, что он доволен своей долей, а еще больше обещанием дальнейшего сотрудничества.
— А что делать с мечом? — вдруг спросил он.
— В смысле? — удивился Алекс. — Ты же жаловался, что твой шест не очень высокого качества. Вот и забирай его. Мне он точно без надобности. К тому же ты с этим парнем дрался и тебе распоряжаться его имуществом.
— Этот меч чуть получше моего шеста, но тоже не ахти, если честно. А с шестом я работаю уже много лет, и мне не хочется переучиваться. Или ты думаешь, что можно вот так просто сменить оружие? — усмехнулся здоровяк. — Я долго привыкал к своей ласточке. Кроме того, в каждом оружии энергия течет своим способом, надо долго тренироваться и приспосабливаться, чтобы раскрыть все его возможности. В общем, меч мне не сильно нужен.
— Тогда просто продай его. Это твоя доля.
— Лучше оставлю как запасной. Что дальше?