Скоро командир полка доложил по команде о готовности части к выполнению боевой задачи. Поступил долгожданный приказ на перебазирование. В канун 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции полк двумя группами вылетел на аэродром, расположенный недалеко от самой линии фронта.
И снова боевые вылеты, жаркие схватки, труд, пот, кровь, потери и победы. Летчики прикрывали наземные войска, пулеметно-пушечным огнем и реактивными снарядами наносили штурмовые удары по живой силе и технике врага, вели разведку войск вражеских тылов. Войска Калининского фронта под командованием генерал-полковника И. С. Конева по решению Ставки перешли в контрнаступление на сутки раньше, чем Западный фронт. Это началось в 3 часа утра 5 декабря. К исходу дня пехота и артиллерия, переправившись по льду через Волгу, неожиданно атаковали противника. Воины 243-й стрелковой дивизии первыми ворвались в Калинин. Вспыхнули ожесточенные бои на улицах города. Шесть раз летчики двух эскадрилий сопровождали в тот день "илы", штурмовавшие врага в районе элеватора и железнодорожного вокзала.
Под вечер 5 декабря погода резко ухудшилась. Пошел густой снег.
Этим воспользовались фашистские бомбардировщики. Они забросали бомбами наши войска, сражавшиеся на окраинах города.
Ясно было, что бомбардировщики вылетели с дальнего аэродрома, где хорошая видимость и высота.
Но этого не объяснишь защитникам города, которые выбивали засевшего врага, дрались за каждый дом, каждую улицу.
- Полетят добровольцы, - сказал командир полка, хмуро посматривая на хлопья снега, - Выйти вперед тем кто согласен. Да хорошенько подумайте, прежде чем сделать это. Понятно?
Шагнули из строя летчики. Среди них - Григорий Онуфриенко.
- По самолетам!
Истребители взлетели и скоро пропали в снежной пелене.
Они вовремя появились над КП командующего фронтом. В разрыве туч увидели группу Ю-88. Ведущий начал пикировать, увлекая за собой летчиков. Полетели к земле воющие бомбы.
Не успел фашистский летчик вывести свой самолет, как сразу был атакован сверху Онуфриенко. Так же прицельно произвели свои атаки Дахов, Дмитриев, Журин и Суханов.
Через несколько минут пять фашистских бомбардировщиков факелами догорали на мерзлой земле. Остальные фашисты испугались исхода боя и поспешно скрылись в облаках.
Скоротечный бой прошел на глазах генерал-полковника И. С. Конева, его штаба и воинов наступающих частей.
Наши летчики еще не успели долететь до своего аэродрома, а по телефону уже передали с КП благодарность им от командующего фронтом.
Мы - гвардейцы.
За успешную боевую работу на Западном фронте наш полк был преобразован в гвардейский. Полковой почтальон принес в землянку эскадрильи газету "Известия". На первой странице крупным шрифтом напечатано сообщение:
"В Народном Комиссариате Обороны СССР.
О преобразовании 29-го Краснознаменного и ордена Ленина, 526-го, 155-го, 31-го, 129-го, 215-го авиационных полков в гвардейские полки".
Скупые строки приказа читали и перечитывали. Много раз.
"За проявленную отвагу в воздушных боях с немецкими захватчиками, за стойкость, мужество и героизм личного состава перечисленные выше авиационные полки Ставкой Верховного Главнокомандования преобразованы:
...129-й истребительный авиационный полк в 5-й гвардейский истребительный авиационный полк.
...Полком произведено 1793 боевых вылета с налетом 1980 часов. Уничтожено 82 самолета противника, из них 62 в воздушных боях и 20 на аэродромах. Штурмовыми действиями уничтожено 120 автомашин, до 1000 фашистов, подавлен огонь 12 батарей зенитной артиллерии..."
Старейший из авиационных полков Советских ВВС - 29-й иап, возглавляемый майором А. Юдаковым, стал 1-м гвардейским.
215-й штурмовой авиационный полк нашей дивизии, возглавляемый майором Л. Рейно, с которым мы вместе воевали под Ярцевом, Ельней, Смоленском и под Москвой, преобразовывался в 6-й гвардейский. Это были первые полки авиационной гвардии. 61-й штурмовой авиаполк наградили орденом Красного Знамени. Из штаба ВВС фронта сообщили о вылете представителя ВВС бригадного комиссара Галичева для вручения полку Гвардейского знамени.
Аэродром затерялся среди густого сосняка. В настороженной тишине дремлет вековой лес. Только слышно, как потрескивают сосны да срывают с веток иней юркие белки.
Они прыгают с дерева на дерево. Их здесь много. Голубоватый искристый снег слепит глаза. Рядом со взлетной полосой выстроился личный состав полка. В морозной тишине прозвучала команда "Смирно". Зачитали перед строем приказ Наркома Обороны.
Слово берет Галичев. Он в белой дубленой шубе. Черные унты, шапка-кубанка. Холодно!
- Товарищи! Ваш полк один из первых в авиации удостоен звания гвардейского. Он отважно дрался с врагом в первые, самые трудные месяцы войны. Особенно отличился при обороне Москвы. Родина высоко оценила ваш вклад в общее дело разгрома ненавистного врага. Военный совет фронта уверен, что вы, первые гвардейцы авиации, будете крепче бить фашистов до победного конца. Вручаю вам завоеванное в воздушных боях, овеянное подвигами, омытое кровью Гвардейское знамя!
Легкий морозный ветерок мягко колышет шелк, на котором вышит портрет Владимира Ильича Ленина и призывно сияют слова "За нашу Советскую Родину".
Принимая знамя, майор Беркаль целует край алого полотнища:
- Большая честь сражаться под этим знаменем и называть себя гвардейцами. В будущих боях мы оправдаем ее, - взволнованно говорит он.
Затем знамя передали знаменосцу - лучшему летчику полка Григорию Онуфриенко.
Тот бережно расправил его. Золотыми буквами засверкало полное наименование полка: 5-й гвардейский. Перед Гвардейским знаменем летчики дали торжественную клятву:
"Пока наши руки держат штурвал самолета, пока наши глаза видят землю, пока в нашей груди бьется сердце, а в жилах течет кровь, мы будем бить и громить, истреблять фашистских зверей, не зная страха, не ведая жалости, презирая смерть во имя окончательной победы над фашизмом. Гвардейцы не отступают, гвардейцы не знают поражений. Гвардеец может умереть, но должен победить! Красное знамя советской гвардии мы будем хранить и беречь, как зеницу ока, как величайшую драгоценность. С этим знаменем мы вместе с наземными войсками будем двигаться вперед. Мы пронесем его на Запад сквозь бурю Отечественной войны к светлому дню Победы, овеем его славой новых подвигов".
Высоко поднял знамя Онуфриенко. Губы его твердо сжаты. Меховой шлем застегнут, кожаный реглан обтянул плотную фигуру, на ногах унты. Справа от него - командир полка Юрий Михайлович Беркаль, слева - комиссар полка Василий Александрович Зайцев и начальник штаба Дмитрий Алексеевич Русанов. В затылок комиссару стоит старший политрук Анатолий Соколов. Это он открыл в полку счет сбитых фашистских самолетов в первый день войны.
Рядом с ним Иван Мещеряков, привыкший делать все не спеша, без суеты, но добротно. Тут же майор Василий Ефремов и капитан Александр Кондратюк, Павел Песков, Иван Лавейкин, Федор Дахов, Григорий Инякин, Дмитрий Штоколов, Николай Макаренко, Борис Журин и Алексей Истомин и другие. И, конечно, техники. Все они влюблены в свое дело до самозабвения. Раздалась команда: Под знамя...
Григорий Онуфриенко медленно пронес гвардейское знамя вдоль замершего строя. Вслед ему дружно прогремело многоголосое "ура".
О многом передумали, многое вспомнили гвардейцы в тот январский день.
Утром на аэродроме тишина. Лишь поскрипывает снег. Далеко слышен каждый звук. На рассвете техники прогрели моторы самолетов и теперь ожидают команду, поглядывая в сторону КП полка.
Телефонный звонок. С наземной станции наведения передали тревожный сигнал: замечена большая группа фашистских бомбардировщиков. Несколько девяток уже пересекли линию фронта.
Гвардии майор Василий Зайцев сосредоточенно смотрел на карту. Ему хотелось предугадать, куда направились фашистские бомбардировщики. Ясно только одно: обнаружили завидную цель. Надо помешать им осуществить черный замысел.
Девятка истребителей вырулила на сверкающую белизной гладь летного поля. Белый флажок дежурного по старту не виден на снегу. Взмах вытянутой руки.
Василий Зайцев взлетел первым. К нему подстроились остальные летчики. Внизу под снегом поля, леса. На деревьях снеговые шапки. Белым-бело. Но стоит присмотреться и сразу определишь: снег не всюду одинакового цвета, дороги темные. Так же темны заезды в лес где отдыхают войска, спрятана техника, сосредоточены склады боеприпасов.
Василий Зайцев настороженно посматривал в небо. Фашистских бомбардировщиков не видно. Их надо обязательно отыскать, не дать им возможности бомбить наши войска. Задача как будто проста, но ее трудно выполнить. Линия фронта большая, как заранее сказать, на что нацелились фашисты? Решили бомбить железнодорожный мост? Или станцию? Или эшелоны в пути?
Неожиданно ведущий обратил внимание на темную дорогу. Она выбегала из леса, как и другие. Но те вчера были, а эту он что-то не замечал.
Широкие следы с темными подтеками масла и горючего. Так, так... Вот и колонна автомашин. Может, танков?
Колонна двигалась от леса несколько часов, а летчикам потребовались какие-то минуты, чтобы догнать ее.
Яркое солнце ослепляло ведущего, поэтому он не сразу заметил большую группу фашистских бомбардировщиков. Они уже, как видно, сделали первый заход - на снегу черные воронки от взорвавшихся авиабомб.