55046.fb2 Генеральный штаб в годы войны - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 10

Генеральный штаб в годы войны - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 10

По мнению Генштаба, целесообразно было все наши силы, которые действовали от Лиски до устья Дона, свести в один фронт и подчинить его Р. Я. Малиновскому. Конечно, фронт занимал огромное пространство, но здесь был опытный, хорошо работающий штаб во главе с генералом А. И. Антоновым, и он, без сомнения, мог успешно управлять войсками.

О соображениях Генштаба А. М. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему. Оказалось, что И. В. Сталин думает так же. И когда Р. Я. Малиновский во время переговоров упомянул о Сталинграде, Верховный Главнокомандующий продиктовал ему: "В нынешней обстановке немцы имеют главную задачу выйти на Сталинград, перерезать единственную оставшуюся железнодорожную линию Сталинград - Тихорецкая, связывающую север с югом, разрезать таким образом весь советский фронт надвое и прервать связь между севером и тремя южными фронтами, а именно: Юго-Западным, Южным и Северо-Кавказским. Это теперь самая большая опасность (выделено мной,- С. Ш.). Юго-Западный фронт не в состоянии отразить продвижение противника главным образом потому, что руководство фронта лишено связи с частями в несколько дезорганизовано. Оно не связано с 9-й армией и не управляет ею. 21-я армия ушла за Дон и приводит себя в порядок. Осталось во фронте две армии: 28-я и 38-я и группа Никишева, с которыми фронт не имеет регулярной связи. Так дальше продолжаться не может. Мы считаем своевременным армии Южного фронта и армии Юго-Западного фронта... объединить в Южный фронт под Вашим командованием с общей протяженностью линии фронта от Ростова до Дона в районе Вешенская. Что касается Юго-Западного фронта, то есть его штаба и аппарата, то мы думаем весь этот аппарат переместить в Сталинград с подчинением ему 5-й резервной армии, 7-й резервной армии - она стоит в Сталинграде - и 1-й резервной армии, которая скоро прибудет в Сталинград, с тем чтобы все эти три армии вместе с 21-й армией составили Сталинградский фронт с задачей не допустить противника до Дона в районе Сталинграда".

Вслед за этим А. М. Василевский передал Р. Я. Малиновскому директиву Ставки No 170495, где задача Сталинградского фронта, соседнего с Южным, была сформулирована так: "...прочно занять Сталинградский рубеж западнее р. Дон и ни при каких условиях не допустить прорыва противника восточнее этого рубежа в сторону Сталинграда". Директива эта была передана в 2 часа 45 минут 12 июля 1942 года.

Дали директиву и Юго-Западному фронту. В преамбуле ее замысел противника был разъяснен так же, как Верховный Главнокомандующий разъяснил его Р. Я. Малиновскому, но указывалось: "...Ставка обращает особое внимание на то, чтобы не допустить прорыва противника к Сталинграду".

Так был создан Сталинградский фронт. В его состав входили три резервные армии, о которых уже говорилось, и 21-я армия. В последующем к ним прибавились 28, 38 и 57-я армии, 8-я воздушная армия и Волжская военная флотилия. С 23 июля вместо С. К. Тимошенко фронтом стал командовать генерал В. Н. Гордов, членом Военного совета был Н. С. Хрущев, начальником штаба остался генерал П. И. Бодин.

Мне теперь приходилось с утроенным вниманием следить за развитием обстановки: операции вот-вот могли перекинуться на Кавказ. Начальник Генштаба обратил внимание Верховного Главнокомандующего на то, что противник может появиться на Северном Кавказе и минуя район Ростова: форсирует Дон где-то под Верхне-Курмоярской или чуть западнее. И. В. Сталин приказал оборону левого берега Дона от этой станицы до устья возложить на Северо-Кавказский фронт. Однако войска фронта ослабили, срочно передав на более опасное сталинградское направление Орджоникидзевское и Житомирское пехотное и Краснодарское пулеметно-минометное военные училища. На северокавказцев легли также многие другие задачи, обусловленные отходом войск Сталинградского фронта. В Генштабе на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств рассчитали силы, которые можно было бы привлечь для обороны Кавказа, изучали вероятные варианты выдвижения и выгодные рубежи развертывания войск, мобилизационные возможности района и вообще все, что относилось к организации отпора врагу на Кавказе.

События продолжали развиваться неблагоприятно для нас. Вскоре главные силы 4-й немецкой танковой армии обошли с востока части наших 38-й и 9-й армий. Противник выдвинулся через Морозовскую до переправ через Дон у Цимлянской, где встретил противодействие слабо укомплектованных войск нашей 51-й армии. Одновременно танки противника с мотопехотой совершили рывок с севера на Лихую, Шахты и Новочеркасск, отрезая основные силы Южного фронта в Донбассе. Обстановка на этом фронте становилась все тяжелее, и 16 июля А. М. Василевский по указанию Ставки информировал командующего Северо-Кавказским фронтом, что "Южный фронт в ближайшие дни начинает отход с занимаемого фронта на рубеж южного берега р. Дон от Верхне-Курмоярская и далее по Ростовскому укрепрайону". Ответственность за удержание рубежа реки Дон оставлялась за Северо-Кавказским фронтом.

А гитлеровское командование между тем продолжало мощный нажим крупных масс танков и пехоты 6-й немецкой армии генерала Паулюса против 62-й армии Сталинградского фронта{2} в большой излучине Дона к западу от Калача. Противник замышлял охватить оба фланга 62-й армии, окружить ее и уничтожить западнее Дона. Если бы этот замысел удался, враг расчистил бы себе дорогу и был бы у ворот Сталинграда, перерезал бы его железнодорожное сообщение с севером. Перед советским стратегическим руководством сразу вставало множество проблем: остановить противника на дальних подступах к Сталинграду, дать ему отпор на Нижнем Дону, отвести из-под удара армии Южного фронта, закрыть для него пути на Кавказ.

Начинались Сталинградская эпопея и героическая оборона Кавказа.

Глава 4. Накануне Сталинградской битвы

Где ждать главный удар противника? - Положение на Среднем Дону обостряется. - Верховный Главнокомандующий предупреждает: опасность на правом фланге фронта. - А. М. Василевский в войсках. - Приказ "Ни шагу назад!". Гитлеровские стратеги раздваивают силы. - Проект директивы о причинах поражения на юге не проходит. - Офицер Генштаба докладывает о положении в Сталинграде. - Ставка и Генеральный штаб анализируют обстановку. - "Нужно искать иное решение". - Как рождалась идея разгрома противника под Сталинградом. - Замысел операции.

Июль в 1942 году выдался знойный, сухой. Казалось, металл и камень плавятся под палящим солнцем. Нестерпимая жара стояла повсюду, но в оперативных сводках фронтов о ней сообщалось по-деловому коротко. Ведь главное-то было не в погоде. События на советско-германском фронте развивались по-прежнему неблагоприятно для нас. На юге враг рвался вперед. Следовало найти способы сорвать планы врага и разгромить его войска. Кабинеты нашей и гитлеровской ставок были тоже своего рода полем сражения, где противоборствовали умы стратегов. Многое зависело не только от количества и качества сил и средств каждой стороны, но и от того, какой из них удастся найти лучшие способы и формы вооруженной борьбы, которые в конечном счете смогут создать перелом в ходе войны. Это понимали все советские генштабисты и трудились самоотверженно, на пределе человеческих возможностей.

Верховный Главнокомандующий не сомневался, что основная задача вермахта оставалась прежней - захват Москвы. С учетом этого и Генштаб в июле 1942 года анализировал общую оперативно-стратегическую обстановку и события на южном фланге советско-германского фронта. Надо было решить, какое из двух направлений - на Кавказ или на Сталинград - главное. От этого решения зависели распределение войск и материальных средств, использование стратегических резервов, формы взаимодействия фронтов, характер подготовительных мероприятий и многое другое.

В Генштабе учитывали, что кавказское направление связано для противника с необходимостью преодолеть мощную горную преграду с относительно слабо развитой сетью удобных дорог. Прорыв нашей обороны в горах требовал больших наличных сил, а в будущем значительного пополнения войск людьми и техникой. Основное ударное средство противника - многочисленные танки могли разгуляться только на полях Кубани, а в горных условиях они теряли значительную долю своих боевых возможностей. Положение гитлеровских войск на Кавказе серьезно осложнилось бы и тем, что их флангу и тылу при благоприятных условиях мог угрожать наш Сталинградский фронт и войска, сосредоточенные в районе южнее Воронежа.

В целом Генштаб считал маловероятным, что свои главные операции гитлеровские войска развернут на Кавказе. По оценкам генштабистов, более перспективным для противника было сталинградское направление. Здесь местность благоприятствовала ведению широких боевых действий всеми видами войск и до самой Волги не было крупных водных преград, кроме Дона. С выходом противника на Волгу положение советских фронтов стало бы весьма сложным, а страна оказалась бы отрезанной от источников нефти на Кавказе. Нарушились бы и линии, по которым союзники снабжали нас через Иран.

А. М. Василевский, непосредственно работавший над анализом обстановки на фронтах в тесном содружестве с операторами, разведчиками и другими генштабистами, доложил обо всех этих соображениях Верховному Главнокомандующему. Тот рассмотрел их с позиций угрозы Москве и согласился, что сталинградское направление следует признать главным.

Однако, как стало известно позже, немецко-фашистские стратеги главным направлением своих усилий считали Кавказ. Они планировали быстро ворваться сперва на Северный Кавказ, чтобы сильным танковым охватом захлестнуть и отрезать Южный фронт на Нижнем Дону, в районе южнее и юго-восточнее Ростова. По их расчетам, пока пехота будет уничтожать попавшие в петлю советские войска, подвижные силы вермахта стремительно ворвутся в предгорья Кавказа и устремятся по основным горным проходам к Черноморскому побережью, Баку и в Закавказье. Помогать им со стороны Керченского пролива станут переправленные из Крыма соединения 11-й армии. Предполагалось, что на труднодоступных путях через Главный Кавказский хребет успех обеспечат специально обученные горные соединения. А за Кавказом... За Кавказом гитлеровцам уже рисовались заманчивые перспективы успешного похода на Ближний Восток, для соединения с Роммелем, и в Индию.

Для выхода на Северный Кавказ и глубокого охвата Южного фронта противник предназначал главные силы группы армий "А", в том числе 1-ю танковую армию, много авиации и мотопехоты. 22 июля в районе Но-вочеркасска и Ростова враг пытался рассечь оборону 56-й армии и других войск нашего Южного фронта, опередить их с переправой через Дон и, непосредственно охватывая с востока, окружить и уничтожить. На большом участке фронта от Цимлянской (уже захваченной противником) до Ростова создавалось выгодное исходное положение для вступления гитлеровской армии на Кавказ.

Одновременно с походом на Кавказ ставка Гитлера планировала широкое наступление на Среднем Дону и Нижней Волге. На сталинградском направлении группа армий "Б", в состав которой входила 6-я немецкая армия, при поддержке большого количества танков 4-й танковой армии и авиации, а также войск сателлитов должна была оборудовать оборонительные позиции на реке Дон и в то же время нанести удар по Сталинграду, разгромить советские войска, захватить город и нарушить наши перевозки по Волге.

Задача была как бы комплексной: с одной стороны - подготовить оборонительные позиции, вероятно обеспечивающие фланг и тыл гитлеровских войск на кавказском направлении, с другой - захватить Сталинград.

Для того чтобы выполнить ее, немецкое командование намеревалось сначала окружить и вырвать из общего построения советских войск 62-ю армию. Это привело бы к возникновению широкой бреши в обороне Сталинградского фронта и позволило бы противнику выйти к Волге севернее Сталинграда. Одновременно подготавливался такой же прорыв южнее Сталинграда. В совокупности эти удары создали бы противнику благоприятные условия для еще большего окружения советских войск. Ведь в случае его прорывов к Волге все наши силы на этом направлении оказались бы под угрозой выхода им в тыл с севера и юга вражеских войск. Гитлеровцы ожидали поистине грандиозных последствий, поскольку советские войска были бы уничтожены и вся Нижняя Волга оказалась бы в их руках. Таковы были планы немецко-фашистского стратегического руководства.

Забегая вперед, напомню, что события на юге нашей страны пошли не так, как того хотел враг. Сказалась самоуверенность военной элиты, толпившейся вокруг Гитлера. Немецкие генералы считали, что предопределены не только окружение и разгром советских войск, отходящих за Ростов в степи Северного Кавказа, но и захват германскими войсками Черноморского побережья, района Баку и Закавказья. Гитлер и его клика ожидали, что среди народов многонационального Кавказа начнется междоусобица, рассчитывали если не на помощь этих народов, то на их сочувствие. Это, по мысли фашистских политиканов, открыло бы "зеленую улицу" оккупантам и тем самым привело бы к отпадению Кавказа от Страны Советов. В обозе вражеских войск уже тащились некоторые недобитые белогвардейские князья и беки. Они должны была содействовать рейху в установлении власти на Кавказе. Надо ли говорить, что эти надежды с самого начала были обречены на провал.

Германские стратеги полагали также, что советское командование не сумеет своевременно организовать прочную оборону Кавказа и тем более сосредоточить большую массу войск на сталинградском направлении, чтобы создать угрозу тылу их кавказской группировки.

Опережая события, гитлеровская ставка решила, что для решения военных задач на юге имеющихся здесь сил вполне хватит. Поэтому она двинула 11-ю армию из Крыма не на Кавказ, а под Ленинград. Там эта армия была растрепана войсками Волховского фронта в августе 1942 года.

В конечном счете замыслы противника на юге не были обеспечены необходимыми силами и средствами, оказались проигрышными. Однако враг отчаянно боролся за их выполнение и доставил нам много неприятностей.

Пользуясь захваченной в свои руки инициативой, 6-я немецкая армия генерала Паулюса 17-22 июля наступала уже на сталинградском направлении. Она сбила наши передовые отряды на реках Чир и Цимла, подошла к переднему краю обороны главных сил на рубеже Клетская, Суровикино, Верхне-Курмоярская. Теперь противник практически начал выполнять замысел окружения и разгрома 62-й армии Сталинградского фронта, которой командовал генерал-майор В. Я. Колпакчи. Для этого по обоим флангам 62-й армии с 22 июля наносились мощные удары, сходящиеся в районе Калача.

Советские генштабисты относительно точно предвидели, как, куда и зачем станет наступать армия Паулюса. Анализ боев немецких передовых отрядов и последующие боевые действия показывали, что противник стремится прорваться к Волге. В Генштабе не сомневались, что гитлеровское командование будет действовать по канонам классического военного искусства и предпримет попытку захватить в клещи 62-ю армию, нанося удары с севера, из района Боковская, и с юга, из района Морозовская, по направлениям, смыкающимся под Калачом. Господство в воздухе обеспечивало противнику весьма серьезные преимущества.

В предвидении решающих событий, стремясь парировать замысел гитлеровского командования, а затем и сорвать его, Сталинградскому фронту поручили в самом срочном порядке сформировать 4-ю и 1-ю танковые армии в районах Иловля и Калач. Командующим 4-й танковой армией был назначен генерал-майор В. Д. Крюченкин, а 1-й - генерал-майор К. С. Москаленко.

23 июля крупные силы танков и пехоты противника вклинились в нашу оборону на правом фланге 62-й армии. С воздуха их поддержала мощная авиагруппа.

Результаты натиска вражеских войск на различных участках южного фланга советско-германского фронта были тщательно рассмотрены в Ставке советского Верховного Главнокомандования. Сталинградское направление признали особо опасным. Вечером И. В. Сталин связался по телеграфу с Военным советом фронта. Командующий фронтом генерал В. Н. Гордов доложил, что из 150 немецких танков, участвовавших в бою, 35 было подбито, но враг не остановлен. Не оставалось никаких сомнений в том, что гитлеровцы устремляются к Сталинграду.

"Главное теперь, - телеграфировал Верховный Главнокомандующий Гордову, не переправы у Цимлянской... а правый фланг фронта. Противник выброской своих частей в район Цимлы отвлек наше внимание на юг, и в это самое время он подводил потихоньку главные силы к правому флангу фронта. Эта военная хитрость противнику удалась благодаря отсутствию у нас надежной разведки. Это дело надо учесть, и нужно всемерно усилить правый фланг фронта".

И. В. Сталин потребовал сосредоточить на правом фланге девять десятых всей авиации. "На диверсии и фокусы противника в районе Цимлы не обращать внимания и всю силу удара перенести, повторяю, на правый фланг фронта",- приказал он и сообщил о силах и средствах, которые Ставка направляла в распоряжение фронта, об утверждении плана формирования 1-й и 4-й наших танковых армии.

"Имейте в виду,- предупредил Верховный Главнокомандующий Гордова,- если противник прорвет правый фланг и подойдет к Дону в район Гумрака или севернее, то он отрежет ваши железнодорожные сообщения с севером. Поэтому правый фланг вашего фронта считаю теперь решающим".

Верховный Главнокомандующий поставил фронту еще одну важную задачу, оказавшую значительное влияние на последующий ход битвы под Сталинградом:

"Требую, чтобы оборонительный рубеж западнее Дона от Клетская через Рожковскую до Нижней Калиновки был сохранен в наших руках беспрекословно.

Противника, вклинившегося в этот рубеж в районе действий гвардейской дивизии (имеется в виду 33-я гвардейская стрелковая дивизия.- С. Ш.), уничтожить во что бы то ни стало. У вас есть для этого силы, и вы должны это сделать. Категорически воспрещаю отход от указанного оборонительного рубежа..."

В. Н. Гордову все было понятно. Однако И. В. Сталин сделал еще одно пояснение, касающееся командарма-62 генерала В. Я. Колпакчи:

"...имейте в виду, что Колпакчи - очень нервный и впечатлительный человек. Хорошо бы направить к Колпакчи кого-либо покрепче для поддержания духа, а если Гордов сам выедет к нему, будет еще лучше".

Предвидя, что назревают важные события, Верховный Главнокомандующий направил на Сталинградский фронт в качестве представителя Ставки А. М. Василевского с небольшой группой офицеров, приказав ему разобраться в обстановке и оказать помощь командованию фронта.

Обстановка в полосе 62-й армии становилась все более острой буквально на глазах у начальника Генерального штаба. Противник продолжал нажим и на участке Клетская, Евстратовский сумел добиться заметных успехов: прорвался в глубину обороны и окружил две наши дивизии. Обойдя основные силы 62-й армии, враг приблизился к Дону. Это грозило нам новыми, еще более тяжкими неудачами и прорывом гитлеровских войск к Сталинграду.

А. М. Василевскому совместно с командованием фронта пришлось принять вынужденное, но в той обстановке единственно правильное решение: немедленно провести контрудар еще не закончившими формирование силами 1-й и 4-й танковых армий. Время было дороже всего. Промедлишь, упустишь его - противник форсирует Дон и закрепится на достигнутом рубеже. Тогда уж столкнуть его обратно будет чрезвычайно трудно.

Командующие танковыми армиями получили приказ действовать без промедления наличными силами, разгромить вклинившегося в наши боевые порядки противника и восстановить оборону. Задача состояла в том, чтобы ударами с севера и юга подсечь под основание клин фашистских войск. Уже в 10 часов 25 июля в наступление пошел один из корпусов 1-й танковой армии К. С. Москаленко. За ним вступали в дело другие ее силы. Войска армии, действуя очень решительно, заставили противника перейти к обороне, а затем и отступить, С рассветом 27 июля нанесла удар 4-я танковая армия В. Д. Крюченкина, которой активно помогали пехота и артиллерия 62-й и 64-й армий...

Для Генерального штаба эти дни, как, впрочем, и все другие, были крайне напряженными. Я теперь с головой погрузился в свою основную работу. Враг вышел на порог Северного Кавказа. 24 июля наши войска оставили Ростов. На Нижнем Дону началась оборонительная операция войск Южного и Северо-Кавказского фронтов. Враг здесь обладал превосходством над нашими войсками в танках и авиации, а следовательно, в подвижности и маневренности. Никаких серьезных, подготовленных к бою оборонительных рубежей южнее Ростова у нас не было.

В Генштабе остался за главного генерал П. Г. Тихомиров. Верховный Главнокомандующий потребовал, чтобы он доложил, где и как, по его мнению, следует строить оборону Кавказа. Мы в Оперативном управлении, рассчитав все и взвесив, пришли к выводу, что с танками противника в кубанских степях бороться будет трудно, тем более что на Северном Кавказе у нас имелось много конницы и мало противотанковых средств, а подходящих естественных рубежей для организации обороны поблизости не было. Поэтому мы считали, что строить оборону надо по реке Терек и предгорьям Кавказского хребта.

И. В. Сталин приказал запросить мнение командующего Северо-Кавказским фронтом С. М. Буденного и члена Военного совета адмирала И. С. Исакова. Они ответили: "Главной и основной линией обороны должны быть река Терек и Кавказский хребет. Для обороны военно-морских баз - Новороссийск, Анапа, Туапсе - 47-ю армию с отдельным стрелковым корпусом подчинить в оперативном отношении Черноморскому флоту". Таким образом, точки зрения совпали. Кроме того, мы предложили ряд мероприятий, связанных с формированием на Кавказе резервов, с организацией снабжения войск через Каспийское море и по суше, с выделением фронту авиации, а также с другими насущными для обороны Кавказа делами.

Организовав контрудар танковых армий на Дону, А. М. Василевский прилетел в Москву и доложил Ставке свои выводы и предложения относительно Сталинградского фронта. Но пока он летел, на земле уже произошли изменения: противник локализовал развитие нашего контрудара. В ночь на 26 июля И. В. Сталин приказал Александру Михайловичу лично связаться со Сталинградским фронтом и передать строгое предупреждение:

"Ставка категорически требует от Военного совета фронта... сделать все, чтобы немедленно ликвидировать прорвавшегося противника и восстановить положение".

26 июля Верховный Главнокомандующий приказал Василевскому передать фронту еще более резкую директиву:

"Действия командования Сталинградского фронта вызывают у Ставки Верховного Главнокомандования возмущение... Ставка требует, чтобы в ближайшие дни сталинградский рубеж - оборонительная линия от Клетская до Калмыков была бы безусловно восстановлена и чтобы противник был отогнан за линию реки Чир. Если Военный совет фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и честно.

Ставка требует от командования Сталинградского фронта ясного ответа о готовности исполнить данную директиву".