— Точно! Он! Который с бабами был! — воскликнул какой-то пьяный мужик в конце автобуса и все присутствующие как-то недобро уставились на меня.
«Знакомые все лица!» — подумал я, увидев небритые, помятые рожи и подтвердил слова.
— Да, вы правы.
— Хана тебе! — вскочил на ноги ещё один парень из поверженной в первый вечер компании и со злостью добавил — Ты нас пьяных подкараулил!
— Ага. Сразу четверых — насмешливо хмыкнул я — Если у кого-то есть ко мне вопросы, то с удовольствием отвечу на них по прибытии в центр.
— Да мы тебя здесь на куски порвём! — не пытаясь встать, прохрипел ещё один больно смелый пьянчуга.
— Сели! — неожиданно для всех рявкнул пожилой водитель в форме егеря и белым камнем на пальце.
Встав со своего места, он посмотрел на меня и с угрозой добавил.
— Ты тоже!
Молча кивнув, я занял одно из передних сидений и принялся ждать представления.
Старик с парочкой мелких шрамов оказался единственным из присутствующих, от кого веяло угрозой, да и действовал он в моих интересах, так что показывать характер я не стал.
— Отец! — с приблатнёнными выражениями обратился к егерю один из парней — Не надо тебе в это дело лезть. Малый вёл себя некрасиво и за это должен ответить.
Заметив, что на водителя подобный тон влияния не имеет, с места поднялся ещё один и с угрозой добавил.
— А то ведь ты уже немолодой. Может и сердце в дороге прихватить.
«Ой зря!» — только успел подумать я, как пожилой водитель, некогда ходивший в разломы, стремительно приблизился к говорунам и уложил их двумя мощными ударами.
— Я сказал сели! Что не понятного⁈ — рявкнул он вновь.
— Эй! — хриплым голосом возмутился какой-то мужик — Мы будущие егеря! Будем защи…
Ещё один стремительный рывок и говоривший затыкается, пытаясь вдохнуть немного воздуха.
— Ты чего охренел⁈ — воскликнуло сразу несколько голосов, и разозлившиеся мужики начали приподниматься.
— Господин егерь! — обратился я водителю — Подсобить?
— Без сопливых разберусь — хмыкнул мужчина и взорвался серией ударов, в считаные секунды ложа ближайшую пятёрку.
Несмотря на ответ, я всё же соскочил с места.
Во-первых, потому, что водитель себя несколько переоценил. Пусть противники и откровенно слабы, но их много, а пространства для манёвра наоборот, мало. Во-вторых, меня напрягла парочка взметнувшихся в воздух ножей.
Наполненное духовной энергией тело с лёгкостью подскочило к ближайшим противникам, и четвёрка из них отправилась в нокаут. Ещё троих положил старик. Оставшиеся замерли и боялись пошевелиться.
Удостоверившись, что рыпаться больше никто не планирует, водитель раздражённо спросил.
— Зачем полез? Сам бы справился.
— Ножи достали — кивнул я, указав на холодное оружие, валяющееся на полу — Не хотел, чтобы порезались и салон испачкали.
Старик осмотрел меня внимательным взглядом, потом на лежащих без сознания противников и кивнул.
— Кровь, сложнее всего отмывать.
Приняв скрытую благодарность, я вернулся на место, а водитель подхватил ножи и, отойдя к своему сиденью, обернулся.
— Значит так отбросы! Говорю первый и последний раз. Вы не егеря! Вы не поддержка и добытчики! Вы не мясо, способное хотя бы сдохнуть правильно! Вы, сынки, даже ещё не обслуга! Поэтому закрыли свои поганые рты и, чтобы я больше ни единого писка не слышал! И только пусть кто-то попробует облевать салон! Языком будете всё отмывать!
Не услышав возражений, водитель презрительно поморщился, а в это время к автобусу подошёл егерь, стоявший на распределении.
— Михалыч? — спросил он — Что тут у тебя? Проблемы?
— Смазка для клинков отчего-то решила, что они будущие егеря — окинув презрительным взглядом салон, ответил водитель — теперь так не думают.
— В этот раз как-то рановато — хмыкнул мужчина, оглядывая поверженных — Ещё даже до центра не доехали, а они уже пальцы гнут. Нужно будет сказать барону, чтобы пожёстче с ними.
— Обязательно — ответил старикан — Эти по-другому не поймут.
Спустя несколько минут в салон зашло ещё двое парней моего возраста, дверь закрылась, и колонна из четырёх автобусов тронулась вперёд.
Пока мы ехали к окраинам Новосибирска, где располагался немаленький центр подготовки егерей, я внимательно рассматривал город, который оказался достаточно многолюдным. О нахождении населённого пункта вблизи аномалии говорили только крепкие, мощные и приземистые здания с огневыми точками на некоторых из них; более узкие, чем в других городах окна; изредка попадающиеся на глаза следы ремонта; а также значительно большее количество патрулей относящихся к внутренним войскам, вооружённым силам и имперскому корпусу егерей.
Правда, подобное соседство почти никак не влияло на количество шатающихся по улице людей, что позволило сделать вывод об эффективности мер, предпринятых для обеспечения безопасности граждан.
Задумавшись над этим, я достал телефон и вбил несколько поисковых запросов.
«Ага, значит город расположен в границах зоны со сниженным количеством разломов. Поэтому здесь более безопасною Это хорошо. А второй вопрос? Так. Служба в вооружённых силах обязательна для всех граждан мужского пола, за исключением записавшихся в имперский корпус егерей. Отличные новости. Что там дальше? А вот. Вокруг города дислоцируются следующие подразделения вооружённых сил. Хм. Немало» — пронеслось в голове.
Пока я знакомился с обязанностями местных военнослужащих и рассматривал город, колонна проехала усиленный контрольно-пропускной пункт и, наконец, оказалась на территорию центра подготовки егерей.
Что мне сразу не понравилось, так это отличие виденного мной в интернете плана, с пейзажем, наблюдаемым в окне.
«Четырёхполосной дороги там точно не было — пронеслось в голове — да и этих огромных складов тоже. Немаленький такой центр. Во много раз больше чем я думал».
Спустя несколько минут автобусы, помимо первого, в котором ехали мои соседки, остановились перед каким-то длинным зданием.
«Почему разделение? У аристократов свои, отдельные общежития? — задумался я и, скосил взгляд на собранный контингент — Скорее всего да. Хотя это логично. Вряд ли Вика с Оксаной обрадовались бы соседству с парочкой каких-то маргиналов. Надеюсь, что условия проживания здесь будут не сильно хуже, чем мне говорили в вербовочном пункте».
— Выходи строиться! — скомандовал водитель, открывая дверь — И вещи свои не забудьте! Иначе на помойку выкину!
Схватив чемодан, я вышел на улицу и отошёл в сторону, освобождая место недобро посматривающим на меня мужикам.
— В одну шеренгу! Стройся! — скомандовал распределявший нас по автобусам егерь и, дождавшись, когда мы станем в одну линию, добавил — Чтобы никто не дёргался! Сейчас позову вашего командира! Ждите!
— Эй, патлатый! — обратился ко мне один из мужиков, пострадавших в схватке с водителем — вечером тебе конец! Покажем, как мы таких уродов в своё время воспитывали!
— Тоже бандой на одного нападали? — спросил я, повернув голову в сторону говорившего — А что один на один слабо?
— Да я тебя! — попытался дёрнуться мужик, но в этот момент дверь открылась и с лестницы в сопровождении знакомого егеря вышел ещё один.
Это был молодой мужчина лет двадцати четырёх с едва светящимся камнем жёлтого цвета в кольце и крайне высокомерным выражением лица.
Когда егеря приблизились, я обратил внимание на знаки отличия. На левом рукаве пришлого располагалась нашивка со знаком имперского корпуса егерей, а чуть ниже, шесть продольных полос жёлтого цвета и надпись на верхней из них «Шестой класс». Правый я не видел, но подозревал, что там знак подразделения, в котором мужчина проходит службу. На груди также имелось два шеврона. Один указывал фамилию и инициалы, второй — принадлежность к корпусу.
«Миры разные, а столько всего похожего — появилась в голове какая-то философская мысль — Ну почти тоже самое, что на моей родине!»
А тем временем младший из прибывших неспешной походкой прошёлся перед строем и с презрительным выражением на лице, которое и не думал скрывать, осмотрел всех.
— Меня зовут лейтенант барон Решёткин Олег Николаевич. Приказом начальника центра назначен вашим куратором. Сейчас вы пройдёте в казарму и займёте комнату информирования. Затем я доведу до вас план дальнейших действий и распишу перспективы прохождения службы. Вопросы?
«Лейтенант, значит? Что-то не помню информации о званиях в корпусе егерей. Думал, тут всё классами, да должностями делятся. Старый наивный дурак. Это ведь ещё один инструмент воздействия на подчинённых. Лояльных можно повысить, а неугодных задвинуть — подумал я — И почему нас заселяют в казарму, если Гордею в вербовочном пункте обещали комфортабельное общежитие? Туда увезли аристократов? Ничего непонятно. И барончик этот наглый слишком. Нет. Что-то здесь не так. Почему у меня такое ощущение, словно кто-то пытается водить нас за нос?»
— А жрать нас сегодня поведут? — вальяжным тоном спросил один из мужиков, которому явно не понравилось презрительное выражение лица какого-то молодца, пусть и аристократа.
Решёткин поднял руку и спрашивающий поймал грудью слабый воздушный кулак, который, тем не менее, отправил его в короткий полёт. А в следующее мгновение на помощь командиру из здания выбежало пятеро крепких мужиков с погонами сержантов.
Курсанты тут же напряглись и стали испуганно посматривать то на мага, в руке которого сформировалось голубоватое марево заклинания, то на егерей со злобными выражениями лиц и дубинками в руках.
«Вообще весело становиться. Может, тут и за низкую исполнительность бить принято? Если так, то кадровый голод корпуса становится понятен. Кому хочется терпеть лишние унижения? Хотя есть вероятность, что мои выводы поспешны. Всё-таки слишком мало данных для анализа — подумал я и, приглядевшись к сержантам, заметил кое-что интересное — Ого! А у них-то ни колец, ни шевронов. Они егеря? Или просто переодетые в их форму вояки?»
— Вы, курсант, перед тем как задать вопрос забыли добавить, Ваше благородие — привлекая к себе внимание, заметил презрительно скривившийся Решёткин, а затем осмотрев всех бешеных взглядом, закончил — Я не только старший по званию, но ещё и аристократ! Если хоть одна мразь позволит себе обращаться ко мне без уважения. Изувечу! Всем понятно⁈
«Горячий парень — пронеслось в голове — И самомнение у него явно на высоте. Только вот слишком уж сильно рожа кирпича просит. Бросить что ли?».
— Я не слышу! — рявкнул недовольный барон — Вам всё понятно⁈
— Так точно! — нестройно и вразнобой ответили мужчины, многие из которых когда-то явно прошли через срочную службу.
— Ещё раз! — громко крикнул лейтенант — Всем понятно⁈
— Так точно! — уже более слаженно рявкнул строй и на лице молодчика появилось довольное выражение.
— Хорошо — кивнул он и указал рукой на двоих мужиков — Ты и ты. Поднимите эту шваль и тащите вместе со всеми.
— Слушаюсь! — не очень-то довольным тоном ответили мужики.
— Семёнов! — продолжил отдавать указания барон — Веди их наверх. Пусть оставят вещи у тумбочки и рассаживаются в комнате информирования.
— Слушаюсь, Ваше благородие! — отозвался один из сержантов и принялся отдавать указания.
Поднявшись на третий этаж по довольно широкой лестнице, мы оказались во вместительной казарме примерно на две сотни человек. Прямо напротив входа, приложив правую руку к головному убору, стоял застёгнутый на все пуговицы дневальный. Рядом с ним находилась тумбочка и дверь, ведущая в санитарный узел.
«Бытовка, две канцелярии, комната информирования и восемь кубриков — быстро оценил я обстановку, а также ряды двухъярусных кроватей и поставленных друг на друга тумбочек — Ремонт, конечно, неплохой. Даже, можно сказать, добротный, но нахрена мне такое счастье? Ходить в наряды, мыть полы, тратить время на бесполезную ерунду? Что я сам не подготовлю своё тело без этого всего? Ладно. Сначала послушаю, о чём лейтенант расскажет, а потом буду делать ноги».
— Сумки сюда! — скомандовал сержант и я поспешил поставить чемодан с деньгами в самый угол пустующего пространства.
«Если кто-то и решит пошарить по сумкам, то выберет те из них, которые лежат поближе».
Под возгласы ранее прибывших курсантов, со стороны которых были слышны новости о прибытии нового мяса, я вошёл в комнату информирования и занял место почти в самом конце довольно просторного помещения.
Здесь в два ряда стояли длинные столы, с четырёхместными скамьями, присутствовало место для руководителя и небольшая трибуна, а на противоположной стене висел широкоформатный телевизор.
Благодаря присутствию сержантов, никто ко мне пока цепляться не решился, однако я поймал на себе несколько враждебных и обещающих неприятности взглядов. Мужики с моего автобуса явно решили посчитаться со мной чуть позже.
После того как все, наконец, расселись, в помещение вошёл лейтенант и команда «Встать! Смирно!» заставила всех подняться на ноги.
— Вольно! Садись! — ответил командир.
«Грёбаная армейская муштра! — вновь с недовольством подумал я, занимая своё место — Нужно отсюда бежать и решать, как возвращать долг, повешенный на Гордея. У меня есть как минимум два месяца до официального старта обучения. Может чего и придумаю».
Дождавшись, когда все сядут. Барон неторопливо выложил на стол из кожаной папки несколько стопок с документами и стал медленно расхаживать из стороны в сторону.
Выдержав паузу и окинув комнату далёким от радости взглядом, он начал говорить.
— Ну что же, господа курсанты, поздравляю вас с прибытием в центр подготовки имперского корпуса егерей и зачислением в тридцать четвёртую роту обслуживания.
По помещению пролетел какой-то невнятно-недовольный гул и на ноги вскочил парень чуть старше Гордея.
— Ваше благородие! Позвольте уточнить! — бодро сказал он — Здесь какая-то ошибка, но я прибыл для службы в учебном подразделении! Чтобы стать…
— Я разве разрешал вам говорить? — громко перебил парня вновь разозлившийся аристократ и ударом магического кулака отправил его в недалёкий полёт, заставивший впрочем, всех тут же заткнуться.
«Как-то резко этот барон действует. Словно не будущий командир подразделения, а какой-то бессмертный идиот. Интересно, а он пули в спину на стрельбах не боится? Или всё дело в молодой крови и болезненном чувстве собственного достоинства?» — подумал я с интересом.
Удостоверившись, что дисциплина восстановлена, лейтенант перевёл взгляд на своих помощников.
— Господа сержанты! Если мне придётся ещё раз восстанавливать дисциплину, то заклинание словите уже вы! Всё понятно⁈
— Так точно! — слаженно гаркнули курсанты
— Хорошо — кивнул Решёткин и обратился к ближайшему из младших командиров — Сержант Семёнов, доведите до этого мяса, последовательность действий при обращении к старшему по званию?
— Слушаюсь, Ваше благородие! — вытянулся мужчина — Во-первых, курсанту необходимо было закрыть рот, и внимательно слушать доводимую информацию, чтобы затем не задавать ненужных вопросов. Во-вторых, если он окажется достаточно глуп и что-то не поймёт, то ему нужно встать, представиться и спросить разрешения задать вопрос. К примеру: «Ваше благородие, курсант Такой-то. Разрешите обратиться». И, наконец, если ему побудет дозволено, задать свой вопрос.
— Всем всё понятно⁈ — спросил лейтенант, вновь обведя взглядом присутствующих и, остановив его на поднявшемся парне, потирающем грудь, добавил — присаживайтесь.
Посчитав, что необходимое эмоциональное состояние коллектива достигнуто, барон тыкнул в двух ближайших мужиков, одному протянул стопку листов, второму — пенал с ручками, который перед этим достал из принесённой папки.
— Раздать каждому! — велел он двоим и продолжил говорить — Сейчас вам выдадут бланки дополнительного соглашения к заключённому в вербовочном пункте договору. Вам необходимо будет с ним ознакомиться, заполнить пустое пространство фамилией и инициалами, поставить сегодняшнюю дату, расписаться и вернуть мне.
«Так вот, для чего это представление! — понял я, сложив все кусочки пазла в одно целое — Своими угрозами, неоправданной жёсткостью и напором он хочет заставить нас подписать нужные документы, чтобы затем сплавить безвольную массу в роту обслуживания учебного процесса. И что придётся делать этим простым мужикам? Ходить в наряды по столовой? Мыть полы? Поддерживать порядок? Жить в казарме с ещё двумя сотнями мужиков несколько лет? А как же разломы и убийство тварей? Это что? Прерогатива местных бояр? Или просто мне повезло прибыть в центр раньше, в тот момент, когда в обеспеченцев пытаются закинуть всех подряд?»
Пока никто не успел задать повисший в воздухе вопрос, Решёткин начал всех забалтывать, словно подписание документа, это обязательная процедура и их перевод уже решённое дело.
— Идём дальше, по сегодняшнему дню. После окончания информирования и утрясания всех формальностей, вы, вместе с сержантами, определитесь со спальными местами, оставите там свои вещи и отправитесь на склад получать обмундирование. Затем вернётесь, переоденетесь, под подпись сдадите старшине сумки, и отправитесь в столовую, где вас хорошенько накормят. Что-что, а питание у нас отличное.
Выдержав паузу, барон продолжил.
— Вечером у нас личное время, затем поверка, на которой обязана быть вся рота, а потом умывание и отбой. Те, кто проходил службу в армии, а таких здесь большинство, всё и так знают. Впрочем, непонятные моменты разъяснят сержанты.
Лейтенант сделал паузу, окинул пристальным взглядом тех, кто ничего не пишет и продолжил.
Следующая неделя уйдёт у вас на занятие, ознакомление с территорией, знакомство со структурой, руководящим составом центра и корпуса егерей, а также уставом. Сдав все зачёты, вы, наконец, начнёте свою службу и станете получать денежное довольствие по повышенному коэффициенту. Семёнов, сколько там у них выходит?
— Порядка трёх тысяч рублей, Ваше благородие! — ответил сержант и по помещению прокатился одобрительный гул, который, что показательно, никто и не стремился прерывать.
— Вот! — с лёгкой усмешкой ответил маг, посмотрев на переглядывающихся довольных мужиков — Это не те копейки, которые вы зарабатывали на гражданке. Если экономить и тратить деньги разумно, то через несколько лет и на неплохую квартиру должно хватить. Но и это ещё не всё.
Заметив, что большинство присутствующих обратилось вслух, лейтенант продолжил.
— После года службы в нашем подразделении, вы окрепнете, заматереете, осмотритесь по сторонам, и наиболее способные, смогут написать рапорт на перевод в роту поддержки. После краткого обучения, получения должности водителя, бойца группы прикрытия или добытчика, вы станете получать на порядок больше и сможете претендовать на получение процента с прибыли. Хотя, по моему опыту, многие предпочтут спокойную службу здесь, чем возможность сложить голову там.
Осмотрев присутствующих ещё раз, барон с неохотой заметил.
— Ну, а те лица, которые хорошо зарекомендуют себя в поддержке, могут получить предложение о переходе в боевое подразделение и заняться зачисткой разломов в компании хорошо подготовленной звезды из опытных егерей. Что позволит через лет пять, если не сдохнете, сменить седьмой класс, на шестой и обзавестись жёлтым камнем на кольце. Но! — повысил голос барон и криво усмехнулся — Повторюсь. Если вы за это время не сдохнете!
Удовлетворившись рожами тех, кто не горел желанием подыхать, записавшись в корпус егерей, куратор выждал ещё некоторое время и спросил.
— Вопросы?
На ноги встал всё тот же парень, пропустивший заклинание и твёрдым голосом произнёс.
— Ваше благородие, курсант Рибутов. Разрешите обратиться?
— Видите, Семёнов — показательно хмыкнул лейтенант — Вы оказались правы. Среди нас нашлись те, кто с первого раза не понимает.
По помещению пробежались смешки и барон произнёс.
— Так, чтобы не задерживать остальных пустой болтовнёй, попрошу тех, кто заполнил бумаги, положить документы на стол. Затем можете быть свободны. Сержант Павлов, помогите наиболее исполнительным курсантам выбрать себе лучшую койку.
Большая часть присутствующих поспешила покинуть комнату информирования и в ней остались лишь пять человек.
Обведя нас насмешливым взглядом, барон посмотрел на всё так же стоящего парня и небрежно бросил.
— Ну, и что у вас за вопрос?
— При подписании контракта в вербовочном пункте мне довели, что начало учебного года в центре назначено на первое сентября. Что лицам, прибывшим ранее установленного срока, будет предоставлено общежитие, бесплатное питание, а также возможность самостоятельной подготовки к учебному курсу.
— Да? — хмыкнул лейтенант, презрительно скривившись — А ты, курсант, кто такой? Боярич выслуживший личное дворянство? Баронет? Граф? А может, и вовсе… князь? Может тебе ещё и проституток сюда вызвать? Раз кто-то что-то тебе там обещал?
Сержанты и двое оставшихся вместе с нами мужиков, после этой немудрёной шутки рассмеялись. Последние поспешили сдать подписанные документы и уйти, а покрасневший от гнева парень сжал кулаки и набычившись, ответил.
— У меня есть магический дар! И я приехал сюда учиться!
'Есть характер — с удовлетворением посмотрел я на Рибутова, а поморщившийся лейтенант, скомандовал.
— Сержант!
С этими словами подошедший к парню Семёнов зарядил ему в живот и прорычал.
— Ты забыл добавить, Ваше благородие, рядовой!
«Вот! Уже и рядовой, а не курсант» — с усмешкой подумал я.
Оставшиеся в комнате информирования сержанты, словно по команде подошли ко мне и третьему парню, оказавшемуся тем самым, который в вагоне-ресторане пытался понравиться моим соседкам.
— А я уже всё! — тут же вскочил он со своего места и положив документ на стол, вылетел из помещения.
Пока согнувшийся смельчак сжимал кулаки и пытался отдышаться, барон достал из папки какой-то лист и принялся что-то искать.
— Рибутов Александр Иванович. Ага. Слабый магический дар. Диагностирована минус десятая ступень развития. Курсант, ты серьёзно? Ты дуришь мне голову из-за этой мелочи? Да ты хоть знаешь что-нибудь о магии? — не дождавшись ответа, лейтенант продолжил — Если бы сила твоего дара была хотя бы на уровне минус два и ноль, то тогда можно было бы о чём-то говорить. Слабый маг ранга адепт — это, конечно, не хорошо, но и не так плохо. Шансы на выживание есть. Но минус десять? На что ты вообще рассчитываешь? И зачем развивать такой талант? Сигареты поджигать? Дамам юбки поднимать? Возможно! Но на большее этого огрызка и не хватит.
Не дождавшись ответа, лейтенант перевёл взгляд на меня.
— У тебя тоже какие-то вопросы?
— Так точно, Ваше благородие — поднявшись, ответил я — Курсант Ладов. Разрешите обратиться?
— Ну, обращайся — прищурился лейтенант.
— Ваше благородие, а что будет, если я не подпишу данное «Дополнительное соглашение»? — ответил я максимально почтительно, дабы не дать поводов сержантам перевести разговор в плоскость членовредительства.
— Тупые малолетки! — донёсся до меня чей-то хохоток из-за двери — Решили, что они лучше нас, и пойдут учиться! Ну ничего! Сейчас им рога быстро пооткручивают, а потом и мы наддадим! Там тот резкий остался, из автобуса.
Решёткин, услышав этот комментарий, окинул мою щуплую фигуру понимающим взглядом.
— Ладов, ты непохож на крутого бойца. Может, лучше не надо идти на поводу гордыни? Служба в нашей роте очень важна, да и оплачивается неплохо. Вливайся в коллектив, а я замолвлю словечко перед личным составом. Никто тебя и пальцем не тронет. Идёт?
«Только ты покинешь расположение, как обо мне тут же вспомнят. Авторитет хренов» — подумал я и спокойно ответил.
— Никак нет, Ваше благородие.
— И в чём же проблема? На каком основании вы отказываетесь выполнять приказ старшего по званию? — начал давить на меня голосом он.
— Ваше благородие, я подписал договор, по которому меня лишь с первого сентября зачисляют в центр подготовки. Позволю себе заметить, что в учебное подразделение, а никак не в роту обеспечения.
Ощутив опасность, я, уже готовый к схватке и наполнивший тело духовной энергией, отступил в сторону, пропуская удар ноги стоящего поблизости сержанта.
— Ещё раз так сделаешь — посмотрел ему в глаза я и сказал единственное, что могло на время затормозить конфликт — И я напишу на тебя рапорт начальнику учебного центра, а затем и заявление в полицию.
— Ты охренел? — рявкнул сжавший кулаки сержант — Да я тебя!
— Стоять! — скомандовал лейтенант и посмотрел на меня недобрым взглядом — Угрожать моим сержантам вздумал? Не с того ты службу начинаешь, курсант! Тебе, что рапорт, что заявление свернут и в одно место засунут. У нас таких молодых и борзых, которые в первый день пальцы гнут, хватает. Веришь?
— Ваше благородие — ответил я — Несмотря на незначительность рапорта, написанного новоявленным курсантом, его обязательно примут, зарегистрируют, изучат и будут вынуждены отреагировать соответствующим образом. С заявлением, ситуация сложится аналогично, если не хуже. Ведь полиция — это отдельная структура, наделённая широкими полномочиями. Возможно, на незначительное преступление закроют глаза и уголовное дело не возбудят, однако тень падёт как на самого сержанта, так и на его непосредственное начальство. Высшее руководство не очень-то любит, когда его отвлекают по подобным мелочам.
— Ваше благородие! — воскликнул Семёнов — Разрешите я ему рожу начищу⁈
— Семёнов, Попов, действуйте! — вальяжно скомандовал лейтенант и сержанты рванули ко мне, чтобы тут же пропустить несколько быстрых ударов и разлететься в стороны.
Всё же это крепкие, но совершенно обычные мужики, пытающиеся напасть на владеющего духовной энергией опытного воина, пусть и находящегося в теле худощавого паренька.
— Думаешь, что это сойдёт тебе с рук? — нахмурился барон, останавливая взмахом ещё одного сержанта попытавшегося броситься на меня и его руки засветились синим.
— Ваше благородие, они напали на меня первыми. Никакой причины действовать столь агрессивным образом я не давал — спокойно ответил я — Мне пришлось защищаться. И у меня даже свидетели имеются.
— Если я захочу, то каждый из них даст нужные показания. Даже Рибутов — со злостью в голосе заметил лейтенант — Так что можешь не тешить излишних иллюзий.
— Ваше благородие — холодным тоном произнёс я — Как и любой другой житель нашей империи я всегда считал, что главная добродетель аристократа — это его твёрдое и честное слово. Неужели вы хотите сказать? Что даже в мыслях допускаете столь недостойный поступок со своей стороны.
— Конечно нет! — растерялся от такой постановки вопроса молодой барон, не желающий публично признавать вероятность подобного — Но будь уверен, твоя дерзость не останется без ответа. Ты очень пожалеешь о своих словах и поступках!
— Ваше благородие, вы сами разрешили мне задать вопрос. И я его повторяю. Что будет, если я не подпишу дополнительное соглашение? — спросил я и тут же пояснил — Зачисление в роту обеспечения с последующим, возможным, переводом в более привилегированное подразделение мне не подходит. Я прибыл на обучение заранее и намерен воспользоваться возможностью бесплатного нахождения на территории центра, проживанием в одном из общежитий, а также использованием тренировочной базы и многим другим.
— Ты на самом деле считаешь, что кто-то поселит какого-то мальчишку в корпус к аристократам? Да у тебя огромное самомнение! Как говоришь твоя фамилия?
— Ладов, Ваше благородие.
Барон, быстро нашедший меня в списке, хохотнул.
— Минус четырнадцатая ступень магического развития? Да ты ещё более одарённый, чем Рибутов! На что ты вообще рассчитываешь? Что убьёшь парочку монстров и станешь невероятно сильным магом? Так для этого нужно закрыть несколько десятков тысяч разломов. Да и то не факт, что всё получится.
Решёткин покачал головой и продолжил.
— Но даже не это самое сложное. Кто, скажи мне на милость, решит взять тебя в звезду? А потом вести в разлом и долго учить? Думаешь, четверым опытным егерям нужен такой слабак, которого вывернет перед первым же трупом? Пародия на мага с минус четырнадцатой ступенью дара? Нет! Поэтому я, повторяю тот же вопрос, который задавал Рибутову. Ты кто? Барон? Граф? Князь имеющий дружину и финансовые ресурсы? А может владелец серьёзных капиталов? Так тоже нет! На тебе долг в полтора миллиона рублей и услуги целителя.
— Ваше благородие — ответил я всё тем же тоном — В вербовочном пункте меня не случайно отправили именно в учебное подразделение. Значит, руководству известно о способе решения указанных вами проблем. К тому же вы сами заметили, что рядовые роты обслуживания, в дальнейшем могут, рассчитывать на перевод в боевое подразделение. Поэтому не вижу серьёзной проблемы.
Решёткин некоторое время молчал, внимательно вглядываясь в моё лицо, а потом недоумённым голосом спросил.
— Ты что? Считаешь, что я горю от нетерпения лишить тебя возможности стать настоящим егерем? Парень. Да мне плевать на тебя! Я вижу, что ты не аристократ и ни маг. Твой дар — это лишь недоразумение. А значит, пройти сложную программу курса ты не сможешь. Ведь помимо неё, тебе, простому парню, придётся столкнуться с противодействием со стороны влиятельных сыновей множества боярских родов, уже умелых магов, которые не будут рады такому слабому однокурснику. Но одно дело ты. Другое — опытный курсант, отслуживший несколько лет в обслуге и поддержке, которое многое видел и ещё больше знает. Теория которого, станет ценным ресурсом для многих.
«Вот! Теперь это немного похоже на правду!» — с удовлетворением подумал я, а барон продолжил.
— Так что единственный шанс выбраться наверх для такого, как ты, это пройти весь путь так же, как и остальные простолюдины. С самого низа. Сначала осмотреться. Понять, что такое корпус, из чего он состоит, какие задачи выполняет, чем рискуют егеря, отправляясь в разломы. Одновременно со службой ты будешь усиленно тренироваться, становиться сильнее и, уже через год, посмотрев на потери среди боевых подразделений, поймёшь, что не банально не готов. Возможно, потом даже скажешь мне спасибо, что не позволил тебе доблестно умереть.
— Ваше благородие — сдавленно произнёс поднявшийся на ноги Семёнов — Не выдержит он в учебном подразделении. Я уже достаточно повидал таких наглецов. Считают себя самыми крутыми, пока не столкнуться с первыми трудностями. Не выдержит он давления и сам попросится перевода к нам. Так это чаще всего и бывает.
— А мы уже будем ждать его здесь — мстительно заметил второй поднявшийся на ноги сержант.
— Ваше благородие! Разрешите обратиться? — неожиданно для всех произнёс всё так же находящийся здесь Рибутов.
— Ну⁈ — нахмурился Решёткин.
— А что с теми курсантами? Которые приезжают в центр первого сентября? Значительная часть из них простолюдины. Они тоже в полном составе идут в роту обеспечения? Или всё же отправляются учиться?
Барон с неохотой ответил.
— Часть из них всё же пытается пройти учебный курс. А парочка, наиболее богатая и имеющая влиятельных родителей, даже завершает обучение, но это исключение из правил.
— Ваше благородие — подал голос я — Для меня предпочтительнее этот вариант.
— Для меня тоже — твёрдо добавил Рибутов.
— И куда же вы оба пойдёте⁈ — прищурился Решёткин, едва сдерживая гнев.
— В штаб центра — по-простому ответил я, устав «благородькать» — Мне известно, где он находится. Обращусь к дежурному с просьбой о помощи.
— Не стоит отвлекать занятых егерей, у них и без вас дел хватает — покачал головой лейтенант и поддавшись на мою манипуляцию, начал выписывать нам нужные бумаги.
«Представляю, каких люлей он получит, если мы действительно пойдём в штаб» — мысленно хохотнул я.
— Сначала пойдёте вместе со всеми и получите форму. Потом сержант Власий заведёт вас в общежитие и столовую. Вопросы?
«Ну вот так бы сразу — подумал я — А то сразу ненужные вопросы задаёт».
Не дождавшись от нас ни слова, Решёткин добавил.
— Валите отсюда и помните. Я буду с нетерпением ждать вашего возвращения.
Когда дверь в комнату информирования открылась, на входе нас уже поджидал десяток мужиков и парней из моего автобуса.
— Можете делать с ним, что хотите! Меня здесь нет! — хмыкнул барон, отворачиваясь.
— Тебе конец, малёк! — воскликнул ближайший мужик, дёрнувшись ко мне, но я уже сорвался с места и сместившись к краю толпы, стал быстро раздавать увесистые удары.
Не прошло и половины минуты, как все противники оказались на полу, а я лишился трети имеющейся у меня духовной энергии.
«Всё же это тело слабо тренировано» — мысленно скривился я, не желая показывать слабость.
— Какого⁈ — зло воскликнул Решёткин — Вы что⁈ Одного малька побить не в состоянии?
— Вас здесь нет, Ваше благородие — напомнил я барону и, подхватив свой чемодан, обратился к Рибутову — Что стоишь? Пойдём!