Ночь с пятого на шестое мая, Лаунвайт
2.30 по инляндскому времени, 4.30 по времени Иоаннесбурга
Где-то между двумя и тремя часами ночи раньяр, которым управлял связной Арвехши, пролетел над тихими окраинами Лаунвайта, столицы Инляндии, направляясь к ближайшему порталу. Жрец Имити-ша за спиной бормотал молитвы, нервно оглядываясь назад — потому что в лунном свете были видны нагнавшие их драконы, и расстояние между ними сокращалось.
Драконов Арвехши заметил недавно — и использовал всю ментальную силу, чтобы подстегнуть стрекозу. Впереди уже виднелись мерцающие цветком врата на Лортах, и, уже подлетая к ним, связной с облегчением увидел, как поднялись навстречу драконам всадники на раньярах, оставленные охранять врата.
Он не стал смотреть на бой — направил стрекозу вниз и нырнул в окруженные несколькими полосами обороны врата на Лортах. Только волны пошли по туману, поглотившему и раньяра, и связного со жрецом, и удерживаемого сетью Лесидия дракона.
Дымка над раскинувшим лепестки цветком-порталом снова стала недвижимым. Наступила тишина.
Прошло несколько десятков минут, когда что-то начало меняться в мире. Неслышно. Мягко.
Подул ветерок, которого только что, в теплой майской ночи, не было. Он дул, набирая силу, и вот уже в ночном небе, в котором отчаянно бились драконы, пытаясь прорваться к порталу, медленно тронулись с места и потекли в стороны легкие облака.
Прошло несколько десятков минут, и облака вернулись обратно, сомкнувшись над порталом сильнейшей грозой с градом и молниями, перекрыв видимость, заставив раньяров — прибиться к земле, а драконов подняться выше туч и со страхом наблюдать, как разворачивается вокруг грозовой шторм.
Они очень устали за долгую, почти пятичасовую гонку, они были ранены в прерванном ненастьем бою, но один за другим они пытались прорваться сквозь кипящую молниями тучу, чтобы добраться до портала. Но ветер, который всегда был им отцом и другом, частью их сути, словно потерял разум, и выкручивал им крылья, кидая под разряды в брюхе огромной тучи.
Они метнулись в одну сторону, в другую — и решили облететь тучу по краю, чтобы подобраться к порталу уже в человеческом обличье.
Под грохот молний, под свист ветра никто не ощутил, как почти неощутимо начинает подрагивать земля — а далеко у берега море, спокойное и безмятежное, идет мелкой серой рябью и нервно кидает волны на берег.
Ночь с пятого на шестое мая, Лаунвайт
2.30 по инляндскому времени, 4.30 по времени Иоаннесбурга
Люк Дармоншир, каких-то пару десятков минут назад закончивший бой с Ренх-сатом, торопливо, зажав сигарету в зубах, разговаривал по военной связи с полковником Майлзом, докладывая о событиях, в которых принимал непосредственное участие. На площади меж туш инсектоидов горели костры, на брусчатке сидели сотни пленных под охраной. Охраняли и строение, где заперли отдельно вражеского генерала и отдельно — высокопоставленных тха-норов. Медики грузили в машины тяжело раненых — в том числе и спящего Таммингтона, у которого Люк определил небольшое сотрясение и множественные ушибы, — маги во главе с бледной леди Викторией тут же оказывали бойцам первую помощь или отправляли в стазис.
Адъютант герцога, Вин Трумер, нашедший начальство, сейчас набирал для Люка еды в полевой кухне. Пусть удалось подпитаться от Марины, но физический голод никто не отменял, и нужно забросить в желудок хоть что-то, чтобы не сорвало головушку в полете.
— Леди Дармоншир тоже была здесь? — с изумлением переспросил в трубке Майлз.
— Не удивлюсь, если она и сейчас здесь, — со смесью иронии и восхищения отозвался Люк и на всякий случай посмотрел в небо. Затем, отвечая на следующий вопрос полковника, проводил взглядом носилки с искалеченным, застывшим в стазисе Ольреном Ровентом. Дармоншир знал, что бывали случаи, что вовремя наложенный стазис позволял пришить оторванную конечность обратно. Собственно, он сам в прошлом году почти потерял ногу в аварии на ралли — кость была в хлам и конечность держалась на лоскуте кожи — и только благодаря стазису, виталистам и высококлассным хирургам он все еще двуногий. Но в замке Вейн не было нейрохирургов — значит, предстоит везти в Виндерс и надеяться, что там ему помогут.
Та гонка вспоминалась как нечто не просто из прошлой жизни — как сон, словно дурил, рисковал, нарывался на смерть кто-то другой.
Хотя он и сейчас этим занимается. Просто сейчас есть ради кого и чего это делать. А не просто ради пощекотать себе нервы.
— Отдельные кварталы еще в боях, — говорил он внимательно слушавшему Майлзу, — недобитые невидши попадаются в переулках, выходят на площадь. Есть окопавшиеся группы иномирян. На зачистку потребуется как минимум дня три.
— Если не неделя, — буркнул Майлз. По паузам было понятно, что он что-то помечал себе. С севера, оттуда, где пытались уйти крупные отряды иномирян, раздавались звуки перестрелок. А Люк слушал Майлза, говорил сам, и нервничал — потому что сразу нужно было бы хватать Ренх-сата и мчаться выручать брата по стихии, наставника и друга… но иномирянскому генералу сейчас оказывала помощь леди Виктория, чтобы он не подох от кровоизлияния в мозг до того, как поможет спасти Нории, а Люку нельзя было уйти, не согласовав это с Майлзом. В Нестингере оставалось еще достаточно захваченных городов, и пусть большая часть инсектоидов и иномирян полегла здесь, в Норбидже, нужно зачистить тылы и фланги, прежде чем перегруппироваться и идти вперед.
А без змея воздуха это будет очень сложно сделать.
И, самое главное, нагнать раньяра с Нории Люк уже не успевал, даже если поднимется ввысь и оседлает высотные ветра. Леди Виктория сказала, что Владыку пленили около половины десятого вечера. Значит, раньяр с сетью вот-вот будет у портала. Вот-вот. И ему нужно оказаться там прямо сейчас — тогда есть еще вероятность перехватить врага.
Что он будет делать после того, как перехватит, он не знал.
Люк до разговора с Майлзом попросил Викторию перенести его и Ренх-сата к Лаунвайту, но она только покачала головой и без лишних слов махнула рукой. Зеркало, принявшее было наливаться серебром, задрожало и рассыпалось на тающие осколки.
— Эта сеть, этот артефакт, которым пленили Владыку, почти уничтожила мой резерв, — объяснила Виктория со злой досадой. — Я сейчас на подпитке от накопителей, моего резерва уже достаточно для мелких манипуляций — но стихии нестабильны, и его не хватит, чтобы построить сейчас устойчивое Зеркало. Мне нужно хотя бы два часа на восстановление.
— Нет у нас двух часов, — тяжело ответил Люк.
— Нет, — согласилась волшебница. — Но вопрос не в этом. Простите за прямоту — я крайне уважаю Владыку, но если они уже унесли его в Нижний мир, то что вы сможете сделать, герцог? Макс… Профессор Тротт, который знает много о том мире, говорил, что наша стихийная магия там не работает, разве что получится принести с собой накопители и тянуть стихийную силу из них. Но у вас нет стихийной силы, есть родовая, которая там, как я поняла, исключительно слаба и опирается только на силу крови, которая де-факто и является накопителем. Нужно понимать, что ваши возможности будут крайне ограничены.
— У вас не осталось боевых артефактов, которые я смог бы использовать? — поинтересовался Люк.
— Естественно, если вы решитесь, я полечу с вами, чтобы подстраховать хотя бы здесь, и отдам вам все, что может активировать обычный человек, — Виктория глянула на пальцы, унизанные кольцами. — Но в Нижнем мире я сейчас буду бесполезна, герцог. Мои накопители почти на нуле. Повторюсь, мне нужно хотя бы два часа, чтобы вывести свой резерв на приличный уровень.
— Я пойду один, — твердо проговорил Дармоншир. — Вы нужны Инляндии, леди Виктория.
Она покачала головой.
— Послушайте же меня. Возможно даже, что там у вас останутся слабые ментальные способности, возможно, вы сможете построить кратковременный щит, как это мог делать Макс — но учтите, что источник его стихии тоже там, в Нижнем мире. Даже если вы осилите все это исключительно на силе своей крови, вы все равно точно не сможете обернуться в змея. И на что вы тогда рассчитываете? Артефакты, если они будут действовать в том мире, дадут вам краткое преимущество, но вас просто задавят чистом. Что вы сможете сделать, кроме как погибнуть там?
Этот же вопрос задал ему сейчас и командующий Майлз, когда Люк, рассматривая мизинцы, унизанные кольцами Виктории, поставил его в известность о том, что он собирается делать дальше.
— Я не знаю, полковник, — честно и устало ответил Дармоншир. — Знаю лишь то, что Нории бы полетел за мной, если бы поймали меня. Он и здесь оказался из-за меня. Какой тогда из меня союзник, если я ничего не попытаюсь сделать?
— Дармоншир, — сухо ответил Майлз. — Но что вы можете сделать?
— Главное — догнать, тут или в другом мире, — раздраженно ответил Люк. — Возьму огнестрел, ножи, артефакты, перейду в Нижний мир, заставлю Ренх-сата донести меня на стрекозе туда, куда отправили Нории. А там что-нибудь придумаю. Заболтаю их, предложу что-нибудь взамен. Того же Ренх-сата. Откажутся, придумаю еще что-нибудь. Они падки на золото, предложу золото. Возможно, моих возможностей хватит на то, чтобы уйти и увести Нории. Я же счастливчик, вы же знаете, полковник.
Майлз не принял легкомысленного тона.
— Вы понимаете, что к тому моменту, как вы долетите до портала, Владыка может быть уже мертв? Можно взять с собой бойцов, тех же берманов верхом на драконах, но вы прекрасно знаете, что вокруг порталов все кишит раньярами. Ваше сопровождение просто уничтожат на подлете, это уж не говоря о том, что у людей после боя просто нет сил. А внизу стоит Ренх-сату подать голос, и уничтожат уже вас.
— Я все понимаю, Майлз, — ответил Люк, снова прикуривая. — Поэтому я никого не буду брать с собой. Я не хочу ослаблять армию еще больше. Мы сломали им хребет, дальше, даже если я останусь там, вы сами с помощью Тамми дойдете до столицы и очистите Инляндию.
— Но в чем смысл вашей вылазки, если вы понимаете, что это бессмысленно? Поставить галочку напротив пункта «Я сделал все, что мог?» Или героически погибнуть в очередной раз?
— Нет, Майлз. Просто сделать все, что могу.
— И дать им двух высоких заложников вместо одного?
— Поэтому я запрещаю вам выкупать меня чем угодно, Майлз, если даже меня будут резать на ваших глазах. Это моя воля. Сообщите в Рудлог, как наладите связь, что Нории похищен. И моим родным. И жене… она поймет, почему я улетел.
Люк говорил, убеждал и все прикидывал, как ему попасть к порталу вместе с Ренх-сатом… на спине змея ни один человек не удержится, слетит, соскользнет, даже если вцепится в перья. Посадить его в машину и потащить в пасти? Как вариант…
В глазах вдруг на мгновение потемнело, и он ощутил изменение стихий как вибрирующий выдох, как резкое падение напряжения — когда лампочки вдруг тускнеют и начинают мигать. И сначала он заметил сбой в движении ветра, слабый, почти незаметный, затем едва ощутимый нутряной гул земли, и уже после увидел, как ветры и ветерки, подрагивая, скачками смещаются выше и ниже, сплетаясь и расплетаясь, заворачиваясь в невидимые пока вихри и снова успокаиваясь. Это выглядело как дальнее эхо, слабый отголосок того, что Люк испытал над Милокардерами, когда над ними с Тамми, Энтери и Нории прошла волна после гибели Хань Ши. Это ощущалось как преддверие посмертного шторма Луциуса и Гюнтера.
Майлз еще что-то сухо говорил в трубку, взывал к разуму, но Люк не слышал его.
Неужели Нории погиб?
Нет, если бы он умер, разгон стихий был бы в сотни раз быстрее. Хотя… что он знает об этом? Черт… черт… может, это не связано с Нории? Может, просто опять скачкообразно просели стихии, как уже бывало?
Он выдохнул, сплюнул сигарету, представив, как ему смотреть в глаза Ангелине Рудлог, если он ничего не сделает. Как ему смотреть себе в глаза, если он не попытается вытащить того, кто пришел на помощь ему. Если он хотя бы не вернет сюда его тело.
Он найдет, что предложить Ренх-сату — и даже если тот обманет, а он обманет, увести его за собой Люк успеет.
— Венсан, — прервал он хрипло. — Я теряю драгоценное время. Я знаю, что опять подвожу вас, но я верю в ваш гений. Вы справитесь без меня?
Майлз помолчал.
— Да, герцог, — ответил он кратко. — Конечно.
Люк передал трубку связисту, и, под завывания ветра направляясь к полицейскому участку, в котором заперли Ренх-сата, схватил протянутый адъютантом бутерброд, жадно заглотил его в несколько укусов, запил на ходу сунутым в руку чаем. Вин тут же подсунул ему еще один, затем яблоко, и Люк, укусив, поморщился, то ли от кислятины, то ли от чувства вины перед Мариной.
Но она поймет. Она тоже уходила так — вопреки разуму за своей подругой.
Он посмотрел на городские часы, которые отсвечивали красноватым от костров. Почти три часа ночи. Если бы он оказался в Лаунвайте сейчас, он, возможно, еще успел бы перехватить раньяра до портала.
Да, иномирянская ловушка может атаковать его, как атаковала Викторию, но ведь можно попробовать издалека приземлить раньяра вихрем. Только бы оставить Нории здесь, а там уже найдется способ заставить Ренх-сата снять сеть.
Но как успеть? Снова просить огромных духов о помощи? Все-таки подняться вверх и попробовать нырнуть в верхние воздушные реки, поймать попутный поток?
Только бы беснующийся ветер и уже ощутимое подрагивание земли не означали бы самое худшее.
Взгляд его упал на разбитые витрины магазинов. И он застыл, поднося огрызок ко рту.
Он может успеть. Или умереть, если учесть, что опыта не так много, и делал он это, когда стихии были куда стабильнее.
И последний раз, перед спасением Берни, когда он хотел пройти этим путем, внутри царил хаос. Но и он был слабее.
— Лейтенант, — попросил он адьютанта, — добегите до тех магазинов, посмотрите, есть ли там зеркала. И доложите мне. И еще… мне нужно оружие, которое я могу взять с собой. Легкие автоматы, патроны к ним. Пара ножей. Сухпайки, аптечка. Короче, соберите мне полную разгрузку. И… найдите меч нашего пленного. Тоже оружие. А, и еще. Молока. Пару пачек.
— Так точно, — откликнулся Трумер и бегом направился к витринам через площадь.
У полицейского участка и внутри охраны было в десятки раз больше, чем высокопоставленных пленных, и все они были магами с ментальной защитой. Ренх-сат выглядел куда лучше, чем сразу после боя: он сидел на лавке в камере, откинувшись на стену, и боролся со сном, как бывает после виталистических процедур. Борода его была в крови, как и татуировка-паутина на голове, взгляд — мутным и тяжелым. Он смотрел на Викторию, которая держала одну руку на его лбу, а вторую — на диафрагме, с выражением пса, который вот-вот рванется и вцепится в горло.
Волшебница взирала на это равнодушно, сухо интересуясь:
Колет в висках? В глазах двоится?
Ее не смущало, что он не отвечал. Похоже, она слышала мысли.
Когда Люк вошел, тиодхар перевел на него тяжелый взгляд, полный четкого и яростного желания отомстить.
— Подлатали, леди? — поинтересовался Дармоншир. — Жить будет?
— Будет, — ответила Виктория. Она стала еще бледнее и выглядела старше, чем обычно.
В участок вбежал нагруженный Вин Трумер, вытянулся рядом с Люком:
— Ваша светлость, нашел зеркало! — отчитался он, передавая герцогу рюкзак, разгрузочный пояс, подсумки, оружие. Под мышкой у него был за рукоять зажат меч Ренх-сата, к которому генерал прикипел взглядом.
— Хорошо, — Люк, застегивая на себе экипировку, почувствовал, как начинает колоть ладони от нетерпения. — Леди, можно сделать так, чтобы наш друг ближайшие сутки не заснул?
Волшебница молча вытащила из сумки на поясе крошечный, с полмизинца, флакончик, откупорила его.
— Откройте рот, — сказала она сухо.
Генерал, естественно, не отреагировал. Дармоншир уже понял, что он признавал только силу. И насилие.
— Открывай, — устало приказал Люк. — Иначе я заставлю открыть. — Он оглянулся. — У кого ключи от его наручников?
Когда ему передали ключи, он отстегнул один из наручников и пристегнул к своей руке. Ключ сунул во внутренний карман формы. Ренх-сат, позволивший влить в рот содержимое флакончика, чуть порозовел, взгляд стал яснее.
— А теперь встань, — сказал Люк. И под испепеляющим взглядом генерала снял с него пояс с ножнами, сунул туда меч, перекинув пояс через плечо на манер перевязи.
— Ты же не уметь биться на мечах, — процедил генерал. — Зачем он тебе?
— Это тебе, — ответил Дармоншир небрежно, глядя ему в глаза. — Поможешь мне — оставлю тебя там и верну меч. Ударишь в спину — перережу им же горло. Хочешь свободу, генерал? Твоя свобода за свободу моего друга.
Ренх-сат криво усмехнулся, глядя на Люка как на идиота.
— Держи от меня мой меч подальше, колдун, — сказал он почти весело. — Моя рука привыкла к нему. Глядишь, я успею схватить и перерезать тебе горло раньше.
— Все-таки полетите? — спросила Виктория, равнодушно выслушав этот обмен любезностями.
— Пойду, — уточнил Люк. — Есть такая возможность… наверное.
Она с удивлением взглянула на него, затем в глазах засветилось понимание.
— Тогда я пойду с вами. Я уже предупредила командующего.
— Я уже сказал, что не стоит, леди, — Дармоншир не стал уточнять, как отреагировал Майлз.
— Герцог, — терпеливо проговорила Виктория, — если вы сможете провести за руку через подпространство одного человека, то сможете и меня. Пусть мои силы сейчас невелики, но я помогу вам. Принцип перемещения через Зеркала магические и обычные идентичен, а я еще в состоянии хоть как-то стабилизировать проход. В конце концов, должен быть кто-то, кто сообщит вашим родным, что вы добрались до портала в Нижний мир, а не были убиты по пути. А если у меня получится попросить наших общих знакомых о помощи, то, возможно, я не буду совсем уж бесполезна.
— Хорошо, — сказал Люк, не желая тратить время на споры. — Это ваше решение, леди Виктория. Поспешим. Лейтенант, ведите нас.
Ветер усилился десятикратно, прибивая костры к земле — их срочно тушили, потому что искры летели далеко. Люк, вдыхая дымный воздух, ощущая, как бьется стихия, понимал, что если ветер будет так усиливаться, то к утру начнется ураган, с которым ему не получится совладать.
Трумер вел их по по площади к разбитым магазинам, на них глазели солдаты и пленные. Пленный генерал спокойно, размашисто шагал рядом с Люком. Лишь иногда тянул на себя руку, словно проверяя крепость цепочки. Люк в очередной раз посмотрел на него, наткнулся на задумчивый и слегка насмешливый взгляд. Приподнял брови, приглашая говорить.
Он ничуть не обманывался видимой покорностью пленника и каждую секунду был готов к нападению.
— На что ты надеяться, колдун? — не стал молчать Ренх-сат. Из-за ветра ему пришлось повысить голос, за его усмешкой скрывалась ярость. — Наши боги не отдавать своих жертвы.
— Тогда молись им, чтобы они согласились обменять жертву на тебя, — ответил Люк громко.
Вражеский генерал хмыкнул.
— Ты совсем не понимать нас, — проговорил он сквозь смех. — Они, скорее, убить меня, и в наказание, и чтобы у тебя не быть возможности что-то требовать. Нет, они разом убить нас обоих.
— Хорошим же ты служишь богам, — едко заметил Люк.
— Я служить силе, — проговорил Ренх-сат со спокойной уверенностью в своей правоте. — Сила — единственное, что править мирами. Пока ты сильный, у тебя есть власть. Ты быть сильнее. Ты победить. Ничего нет важнее силы.
— Есть, — звучно сказала Виктория вдруг. — Есть.
— Что же? — осведомился Ренх-сат неохотно, и герцог, подняв голову и глядя на сплетающиеся в растерянности ветра, отстранено подумал, что есть во враге и простое человеческое любопытство. Или он забалтывает, чтобы отвлечь внимание — как бы делал сам Люк.
— Любовь, — просто ответила волшебница. — Она правит миром. Голая сила разрушает, только любовь заставляет ее созидать.
— Что это? — после паузы недоуменно спросил генерал. И все стало понятно. И Виктория поморщилась, с жалостью глядя на него.
Люк воспринимал этот разговор как что-то сюрреалистичное, так неуместен он был здесь, среди кровавого последа недавней битвы, воя ветра, запахов дыма и пороха, пота, крови и муравьиной кислоты.
— Это… привязанность, самоотверженная привязанность к кому-либо, — ответила Виктория задумчиво. — Между мужчиной и женщиной, матерью и ребенком. У тебя же есть мать, Ренх-сат?
В последнем вопросе послышались исследовательские нотки.
Ренх-сат усмехнулся.
— У нас мальчиков забирать от мать в пять лет, чтобы они не расти слабыми. Я не помнить свою мать. Значит, эта любовь делать слабым?
— Но именно ты сейчас в плену, — напомнила Виктория. Ренх-сат оскалился, но ничего не сказал. — Ты бьешься за своих богов из поклонения силе и из страха наказания. Но страх делает слабым. А любовь дает силу. Силу биться за того, кого любишь.
Трумер потянул на себя разбитую дверь магазина, и она со скрипом вывалилась на мостовую — адъютант только успел отпрыгнуть в сторону.
— Я через витрину заглядывал, — объяснил он. — Вот там, смотрите, ваша светлость! Единственное уцелело!
Люк шагнул вперед, потянув за собой Ренх-сата. И остановился в темноте перед огромным зеркалом, отражающим всю компанию в полный рост.
— Никто не дергается, иначе останетесь там навсегда, — предупредил он. — Леди, дайте мне руку.
Он сжал пальцами прохладную ладонь волшебницы, всматриваясь в тусклую поверхность и вспоминая кабинет Луциуса Инландера. Закрыл глаза — перед внутренним зрением контур зеркала медленно налился светом, а когда открыл — увидел кабинет. Словно сквозь мутное стекло, искаженно и тускло, но увидел.
Виктория сжала его руку. А Люк выдохнул, чувствуя холодок в груди, и шагнул вперед.
Его ошпарило холодом. С одной стороны на своем, иномирянском, цедил что-то нервное застывший истуканом Ренх-сат, с другой сосредоточенно вдыхала и выдыхала Виктория — он чувствовал, как от нее идут волны чего-то уравновешивающего, стабилизирующего.
— Мы ведь не сюда должны были попасть? — спросила она ровно.
— Нет, — так же тихо, ощущая, как вибрируют под ногами дорожка, ответил Люк. — Мы должны были сразу выйти в кабинете.
Подпространство сминалось, ворочалось, искажалось, и сияющая дорожка была шире и бледнее, чем обычно — но тонкой нитью соединялась с бледным окошком впереди. Люк всмотрелся в него, притягивая его взглядом. Показалось, или оно стало ближе?
— Ну, — прошептал он, начиная уже подрагивать от холода, — вперед. Вперед!
И шагнул, гипнотизируя окошко взглядом. Шаг дался тяжело, словно рюкзак за спиной был набит не вещами, а кирпичами. Виктория выдохнула, делая шаг вправо — краем глаза он увидел, что дорожка становится уже,— и аккуратно взяла за руку Ренх-сата, отцепившись от Люка.
— Иначе мы не пройдем, — пояснила она. Она была уже совершенно белой — но глаза были сосредоточенными, и продолжали идти от нее мощные волны стабилизации.
Ренх-сат молчал, глядя вперед. На лице его выступили бисеринки пота.
Дармоншир кивнул, сделав второй шаг. Третий. Четвертый. Дорожка под ногами загуляла как струна, Виктория зашептала что-то уже отчетливо — но у Люка было четкое ощущение, что он держит дорожку силой своей воли, и если сейчас потеряет концентрацию, все они свалятся в бездну, распылившись на осколки льда.
Из носа потекла кровь, полетела вниз, в бездну. Капля, другая, третья… и вдруг дорожка засияла ярче, дернулась, как струна — и они все вывалились в королевском кабинете.
Люк поднялся на четвереньки, помотал головой, стуча зубами. Вывернутая рука, к которой был прикреплен наручник, ныла. Сам Ренх-сат, бледный в синеву, тер себя свободной рукой по лицу.
Дармоншир огляделся. Здесь было темно и пыльно, но все еще пахло вишневым табаком Луциуса Инландера — а снаружи выл ветер и грохотал гром. Леди Виктория, шатаясь, добралась до ближайшего кресла и рухнула в него. Порылась в сумке, выпила один тоник, другой.
— Уважаемые хранительницы, — позвала она скрипуче, словно через силу, — вы здесь?
Ей никто не ответил, и она с силой выдохнула.
— Кажется, я переоценила свои силы, герцог, — сказала она, с трудом выговаривая слова. — Тоники поддержат меня, но сейчас я точно не смогу двигаться за вами. Если только сюда не придут хозяйки этого места.
— Да я сам слегка себя переоценил, — признался Люк, пытаясь встать. — Или не слегка.
Руки дрожали, холод словно поселился внутри и не желал уходить. Ренх-сат, на удивление, выглядел поживее, но он был гораздо крупнее Люка. Или это работал недавно выпитый тоник?
— Почтенные хранительницы, — снова слабо позвала Виктория. — Вы ведь нас слышите?
Люк поднялся, прислонился к стенке рядом с зеркалом — и рядом с ним так же привалился к стене пленник. Страшно захотелось курить.
— Инри, Осси, — позвал Люк, дрожащими руками доставая сигарету, дергая зажигалкой. Затянулся теплым дымом, закашлялся. — Я же чувствую, что вы здесь. Нам нужна помощь.
Из угла за королевским столом потянуло холодком, заклубился туман. Зашипело, и Люк улыбнулся.
— Помощьссс, — раздалось из угла. — Помощьссс емуссс… кудассс полезссс глупыйсссс змеенышшш? Какуюсссс тебе помощьссс?
Из тумана показались две размытые змеицы. Одна подползла к Виктории, заглянула ей в лицо. Вторая прямиком направилась к Люку.
— Рад, что нынешние времена не сказались на остроте ваших языков и вашей красоте, — галантно заметил Люк.
— Льсссстецссс, — прошептала Инри, подползая ближе. — Тысссс опятьссс ссссиний, змеенышшш? Укусссить тебя, что лиссс?
— За этим и пришщщ… тьфу, пришел, — Люк протянул руку. — В прошлый раз вы меня знатно согрели. И взбодрили.
Змеица подозрительно покосилась на него, затем на пленника, который напрягся и взирал на овиентис, словно размышляя, чем их можно убить, если понадобится.
— А этоссс ктоссс? Едассс намссс?
— Скорее, мне, — буркнул Люк. — Сожру, если этот добрый человек не поможет мне освободить Владыку Нории. А вам его есть не нужно, я вам молока принес. Но сначала — согрей меня, почтенная. Пожалуйста.
— Айсссс, даммсссский угодникссс, — зашипела Инри польщенно и скачком вцепилась в запястье Люка. Он дернулся — холод отступил мгновенно, по жилам плеснуло кипятком. Ренх-сат тоже дернулся — и дальше смотрел на происходящее так, будто осознал, что колдун-то ненормальный.
— А тысссс, волшшшшшебница? Ты зачемсссс такая сссслабая сссстала? — с укором поинтересовалась у Виктории Осси.
— Я не специально, — ответила Виктория, с усилием улыбнувшись. — Великая хранительница, его величество Луциус показывал мне сокровищницу Инландеров. И я припоминаю там с десяток очень мощных накопителей. Не могла бы ты одолжить мне один… мне очень нужно помочь его светлости.
— Ссс-вет-ло-сссти, — зашипела-засмеялась змея. — Я бы и радассс, волшшшебница. Но нашшша сссуть такова, чтоссс мы должныссс охранятьссс сссокровища детей Инлияссс от чужих. А тыссс, хоть и вернаясссс, но чужаясссс. Нельзяссс нарушшшать правилассс, даже если мирссс на краюссс гибелиссс и мы тожессс… Вообщессс, мы должныссс убитьссс тебя за проникновениессс, но ты с змеенышшшемссс…
Инри, вцепившаяся в запястье Люка, что-то прошипела.
— Чтоссс? — раздраженно вскинулась Осси, отодвинувшись от Вики.
— Дайссс и нессс занудссствуйссс, — так же раздраженно ответила Инри, отцепившись от запястья и зализав раны языком. Люк так и стоял у стенки, отходя от эйфории.
— Нельзяссс! — шикнула Осси.
— Формалисссстка!
— Ессссть давниессс законыссс! Без разрешения старшей белой кровиссс нельзяссс!
— Вотссс тебессс сссстаршая белаяссс кровь! — Инри мотнула головой на Люка. — Змеенышшш!
— Я согласен, если вдруг мое согласие требуется, — поспешно сказал Люк. — Пусть хоть все выносит, если это поможет.
— Вссссе, — раздраженно зашипела Осси, — поколенияссс предковссс копилиссс, создавалиссс себе ложессс, а он всссе!
— Да идиссс ужесс! — пришикнула на нее Инри. — Ищисс!
Овиентис, плеснув хвостом, исчезла.
— Подождать надоссс, — ворчливо сообщила оставшаяся змеица. — Покассс найдетссс… пока волшшшебница воссстановитьссся…
— Я не могу ждать, — проговорил Люк. — Леди Виктория, вы знаете, к какому порталу я полечу. Успеете нас перехватить — хорошо. И я оставлю вам молоко для наших дам. Нальете им, хорошо?
Виктория кивнула, не открывая глаз. Она и дышала-то сейчас с трудом.
Люк прошел по пустым и гулким коридорам Глоринтийского дворца. Пленник не дергался — шагал рядом, глядя вокруг со сдержанным интересом.
Дармоншир бы тоже не дергался, если бы его вели в родной мир.
Входные большие двери были заперты — пришлось разбивать окно, из которого тут же ударил ветер напополам с ливнем, перелезать, рискуя порезаться. Люк прыгнул наружу, подождал, пока вылезет Ренх-сат, огляделся в поисках того, в чем можно было бы перетащить генерала в зубах…
Прямо перед парадным крыльцом стоял длинный белый королевский автомобиль марки «Лунный ветер» с хищным носом и широким пассажирским отделением. И, как помнил Люк, с бронированным кузовом, мощнейшим двигателем и магической защитой и усилителем. Видимо, Луциус тоже был неравнодушен к роскошным скоростным автомобилям.
Дармоншир хмыкнул, одобряя, и направился к машине.
Замок пришлось взламывать — пригодился меч Ренх-сата, такой тонкий, что пролез между стеклом и дверцой. Промокший генерал, похоже, уже ни на что не реагировал, лишь наблюдал со злой настороженностью.
— Не пытайся выпрыгнуть, расшибешься, — сказал Люк перед тем, как отстегнуть наручники. Распахнул дверь. — И не бойся. Я тебя не сожру.
Ренх-сат бросил на него угрюмый взгляд и полез внутрь. А Дармоншир скинул в багажник рюкзак и оружие и, обернувшись змеем, схватил автомобиль и поднялся в воздух, лавируя меж потоками сошедших с ума ветров.
Ураган все усиливался. Герцог уже вылетел за пределы города и летел низко над лесом, когда чудовищный порыв ветра швырнул Люка к земле, второй — вновь подбросил вверх, третий — снова дернул вниз, к кронам деревьев… и вдруг ударило ощущением, как снова мигает, слабея рывками, напряжение белой стихии — но не змей успел как-то отреагировать, как машина полетела на землю, а следом за ней он сам — обернувшийся человеком.
Друзья, с завтрашнего дня старшая дочка у меня на каникулах, поэтому до 10 июня я пишу только на выходных. Затем две недели, когда мои дети у свекров (если никто не заболеет, ттт), и я пишу очень активно, а затем с 26 июня я ухожу в отпуск до осени.
Но я поговорила с модераторами АТ, к сожалению, правила сайта, как оказалось, не позволяют вот так выкладывать в одной книге части другой книги. Поэтому на следующей неделе я их отсюда удалю (эта глава последняя, которая так выложена), перезалью отредактированную первую часть и закрою подписку. Часть можно будет скачать.
А сюда я вернусь осенью, с открытия второй части КК12.