Из окрестностей Монолита мы ускользнули безо всяких проблем. Тара гнала сквозь ночь, уверенно ориентируясь между сопок, заросших сосновыми и лиственными лесами. Шлем девушки, скорее всего, имел функцию «ночного видения», иначе двигаться с такой скоростью в темноте было бы невозможно. Ночь пролетела незаметно, ближе к утру мы пересекли окраину заброшенного города, и за ним местность быстро начала меняться. Вокруг раскинулись рисовые и кукурузные поля, явно возделываемые человеческими руками. Они террасами взбегали на холмы, где виднелись хозяйственные постройки. Самих людей не было видно, но на глаза попадались свежие следы техники, пересекавшие злаковые плантации.
— Фермеры! — крикнула мне Тара, кивнув в сторону далекого холма, увенчанного целым комплексом построек с высокой металлической вышкой. — Живут снаружи, отчаянные ребята! Энджело уже близко!
Она показала рукой на каменистую гряду, над которой низко плыли серые облака. Девушка словно повеселела и прибавила скорость. Мы приближались к дому.
Через час горы выросли, заслоняя полнеба. Над скалистыми вершинами кружили птицы, на недосягаемых кручах виднелись решетчатые силуэты дозорных башен. Не задерживаясь, Тара обогнала группу людей, окруженных целой отарой блеющих овец, и процессию из нескольких колесных автомобилей, сопровождаемую пулеметным пикапом. Я успел разглядеть, что нам приветственно машут руками.
— Наши уже знают о Конвое, в воксе идет предупреждение! — радостно выдохнула девушка. — Эй, Грэй, мы типа попали! На входе толпа!
Мы приехали, она уже тормозила ховер. Я совсем близко увидел скальные стены, отвесно уходящие вверх, и зияющее в них круглое металлическое жерло огромного тоннеля, в который с легкостью проехал бы поезд. Вход защищало нечто вроде блокпоста, хорошо укрепленного и охраняемого. Сложенные из двойного ряда бетонных блоков высокие стены, смотровые щели и пулеметные гнезда. Я с удивлением опознал шестиногих «Тарантулов», противопехотных ботов времен Утопии, грозно застывших на оборудованных огневых позициях, и даже вкопанный по самую башню тяжелый танк «Микадо», смотревший в сторону незваных гостей квадратным дулом плазмогана, черным от застарелой копоти. До этого мне попадались только старые остовы подобной боевой техники, здесь же явно имелись рабочие, хоть и изношенные образцы. У наполовину распахнутых ворот дежурили вооруженные бойцы, по очереди запускавшие внутрь людей.
Толпа — громко сказано. Максимум несколько десятков, загоняющих в тоннель восстановленные из старья грузовые и сельскохозяйственные машины, доверху груженые всяким скарбом. Мычали коровы и козы, испуганно кудахтали куры в клетках, пирамидой установленных в открытых кузовах. Мужчины с черными прокаленными солнцем лицами о чем–то яростно спорили с охранниками блокпоста, возле процессии суетились женщины и галдели дети. До нас долетел матерок вояк, явно не очень обрадованных всем этим бардаком.
— Фермеры, — прищурилась Тара, подруливая поближе и останавливая «Осу». — И все свое зверье тащат. Ну все, теперь в Энджело надо смотреть под ноги…
Она чуть брезгливо сморщила нос. Да, амбре, окружавшее группу людей и животных, было весьма специфическим.
— Слушай, а поселение что — находится в горе? — спросил я, глядя на освещенный электрическими лампами зев тоннеля, где исчезали машины и люди после небольшого досмотра.
— В горе? — округлила глаза девушка. — Нет… увидишь. Слушай, Грэй, я тут как раз хотела с тобой типа поговорить.
Я кивнул, и Тара понизила голос:
— Слушай, я тут как бы подумала… В общем, не стоит сразу всем тут говорить, что ты типа Инкарнатор. Могут не понять и все такое.
— Почему? — прямо спросил я.
— Ну, всякое бывает, — отвела глаза Тара. — Инки ведь тоже разные были… Да и не поверит никто, только языками чесать начнут. В общем, давай так — ты Грэй из Города, потерял память, ну как мне рассказывал. Лады? А там дальше решим.
— Хорошо, — не стал спорить я. Определенная логика в словах девушки была, непонятно, как местные воспримут правду, но от меня не скрылась некоторая недоговоренность, будто она о чем–то старательно умалчивала.
Мико: Физиогномика говорит о том, что она что–то скрывает. Думаю, нам нужно выяснить, что именно. Есть несколько вариантов, например…
Позже, Мико, — оборвал я неугомонную нейросеть. Слишком много интересного происходило вокруг. Тара, обрадованно взмахнув рукой, подогнала ховербайк вплотную к длинной шестиосной грузовой платформе, прицепленной к тяжелому гусеничному тягачу. На ней виднелись очертания чего–то громоздкого и округлого под брезентовым тентом, перехваченным ремнями–стропами.
— Привет, Ли, — сказал человек, сидящий на траке тягача. Высокий и загорелый, он лениво перекатывал стебелек травы из одного угла рта в другой. На груди в разрезе расстегнутого комбинезона виднелся огромный желтоватый клык на черном шнурке, из–за плеча торчал приклад штурмовой гаусс–винтовки. Когда он повернул голову, стал виден протез, серебрящийся на месте одного из глаз, и страшные шрамы, изрезавшие половину лица.
— Привет, Джон! — радостно улыбнулась Тара. — Взяли кого–то крупного?
Она кивнула на груз, укрытый брезентом. Джон спрыгнул, придерживая оружие, обошел вокруг платформы и поднял угол ткани. Оттуда на нас глянул огромный остекленевший глаз на оскаленной чешуйчатой морде размером с наш ховербайк. Грузом был мертвый морф, азур–чудовище, очень похожее на оранжево–синих исполинов, что я видел на опушке леса.
— Хутах? — неподдельно изумилась Тара. — Ты завалил взрослого хутах? Но как?
— У каждого охотника свои секреты, Ли, — ответил Джон. — Вот когда пойдешь разведчиком в мою команду, все сама узнаешь.
— Тебе же Марта яйца оторвет, забыл, что ли? — усмехнулась моя спутница.
— Как тебе язык еще не отрезали, Ли? Болтаешь что попало. А у тебя что, новый напарник?
— Ну, типа нет, — немного стушевалась Тара. — Это Грэй, он из Города.
— Привет, Грэй из Города, — Джон, прищурив единственное око, окинул меня внимательным взглядом. — Что, прогулка на дикий континент? И как тебе наши края? Еще не успели сожрать, кхе–кхе?
— Пробовали, но меня сложно переварить. Слишком жесткий, — усмехнулся я в ответ, не отводя глаза. Изуродованный охотник не казался старым, но седина на висках и морщинки в уголках глаз выдавали возраст. Жесткий дядька, несколько секунд мы мерялись взглядами, кибернетический глаз старался просто просверлить насквозь, но я не сдавался, спокойно выдерживая недружелюбный взор. Здесь явно недолюбливали представителей Города, хотя и старались не показать этого в открытую.
— М-м… Я подобрала Грэя на окраине А-Зоны, он один выжил из рейда Легиона, — пояснила Тара, оборвав повисшее в воздухе напряжение.
— Чудеса случаются, — философски заметил собеседник. — Ты слышала предупреждение, надеюсь? Бродяги идут с юга, очень большой Конвой.
— Еле ушли от них! — хмыкнула девушка. — Пересеклись возле Монолита, пришлось немного пострелять.
— Хвастунишка, — зевнул Джон, сплюнул травинку и посоветовал мне. — Парень, осторожнее с этой занозой. Не успеешь оглянуться, как тебя охмурят и заставят плясать под ее дудочку.
— О морфах уже есть информация, Джо? — не обращая внимания, спросила Тара.
— Нет. Что такое?
— Мы видели целую стаю крысиного отродья. Ратты, ратлинги, снорки, все дела. Типа мигрируют из А-Зоны, и тоже в нашем направлении.
— Ну и ладно. Может, сожрут половину Бродяг, — лениво ответил охотник. — Нашим легче.
— Нет, ты не понял, Джо. У них появился Король. Я сама его видела.
Джон несколько секунд неотрывно смотрел на девушку, потом сплюнул травинку и усмехнулся:
— Ты шутишь, Ли? Король? Азурическая тварь? Ты еще скажи, что Инка там повстречала.
— Я не шучу, Джо. Грэй тоже его видел, может подтвердить. И у меня есть запись! — нахмурилась девушка.
— Тогда какого хрена ты еще здесь, Ли? — медленно произнес охотник. — Дуй к Ангелам, пусть вызывает Нокса. Это вообще–то Тревога, если ты не в курсе.
— Я и хотела тебя попросить пропустить нас вперед, — невинно хлопнула ресницами Тара. — Спасибо, Джо! Привет Марте!
— Будешь должна, Ли, — проворчал одноглазый.
Охрана блокпоста была хорошо и разнообразно вооружена. Тактические шлемы, тяжелая и средняя броня, кинетическое и импульсное оружие. Я заметил даже двух тяжеловооруженных бойцов в массивных трехметровых экзоскелетах. Сервомоторы до сих пор исправно работали, в таких кибернетических доспехах можно было легко гулять под пулеметным обстрелом.
— Это «Ангелы», типа наши легионеры, — тихо прошептала мне Тара. — Видишь парней в кидо? Один из них бывший Воин, сбежал из Джайпура. Ты лучше молчи, я сама все скажу.
На черных нагрудниках повторялся белый трафарет человека, распростершего крылья. Символ «Ангелов», наследников Ангела, герб форта Энджело. Я вдруг задумался, что название поселения означает просто: Форт Ангела. Возможно, тот самый Инкарнатор по имени Ангел и был последним командором Монолита, когда–то защищавшим этих людей, и именно под его надежное крыло они стекались сюда? Возможно…
Бойцы на блокпосте проверяли личности входящих, снимая ДНК-отпечатки с помощью черного планшета. Если прикосновение Тары не вызвало никаких вопросов, то от моего по экрану разбежались большие красные круги и мяукнул тревожный сигнал. На меня тут же нацелились счетверенные стволы гаусс–пулеметов бойцов в кибернетических доспехах.
— Грэй, спокойно, — вполголоса предупредила девушка, — сдай оружие и криптор… И не дергайся, я сама все скажу.
Подойдя к старшему охраны, она начала что–то тихо и долго втолковывать хмурому бойцу. Меня в это время полностью обыскали и заставили сложить оружие, нож и кольцо–криптор в небольшой металлический ящик. Наконец «Ангел», беседующий с девушкой, неохотно кивнул, и нас обоих под конвоем отправили дальше, в металлическое жерло тоннеля.
Я подумал было, что проверка закончена, но все оказалось не так просто. Тару увели дальше, а меня провели чуть дальше по коридору, оказавшемуся огромным длинным шлюзом, снабженным двумя круглыми толстенными дверьми, зависшими над входом и выходом. В конце тоннеля мерцал солнечный свет, но до него мы не добрались: конвоиры втолкнули меня в одно из неприметных помещений, прятавшихся в стенах. Внутри не было ничего, кроме голых стен и ряда металлических скамеек, привинченных к полу. Один из «Ангелов» ловко и деловито пристегнул меня к ним наручниками и вышел. Снаружи лязгнул и заскрипел закрываемый замок — меня заперли.
Мико: Ничего страшного, обычная проверка подозрительных людей. В связи с присутствием вблизи враждебного Конвоя Бродяг вполне разумные меры предосторожности.
Она была права, но без оружия и без гарантий в голову сами собой лезли нехорошие мысли. Тем более скучать в одиночестве пришлось более двух часов, прежде чем снова заскрежетал замок и в камеру вошел новый человек.
Худощавый и седой. В хорошем статусном черном комбинезоне, справа на груди серебрился уже знакомый крылатый силуэт. Несмотря на возраст, пришелец двигался легко и пластично, как хороший рукопашный боец. Повадки и острый, ощупывающий взгляд сразу выдавали матерого волка. Он мгновенно оглядел и оценил меня, присел напротив.
— Я Константин Нокс, командор «Ангелов», — коротко представился незнакомец. Глобиш, как и у Тары, был отрывистым и каким–то смазанным, но я уже приноровился к их диалекту. — Ты?
— Грэй. Теперь меня зовут Грэй, — ответил я спокойно. — Я из Города.
— Рассказывай, как ты здесь оказался, Грэй. С самого начала.
Тара наверняка уже все рассказала. Значит, это примитивная проверка, чтобы сверить наши показания. Нокс не отрывал глаз от моего лица, установив прочный зрительный контакт. Взгляд был пронизывающим, и более слабый человек наверняка затрепетал бы как кролик перед удавом. У моего собеседника, несомненно, была мощная, подавляющая харизма. В присутствии таких людей сложно лгать.
Мико: Внимание, Грэй! Тебе не показалось. Он использует оптический полиграф, функцию своей скрытой глазной аугментации. Лгать нельзя, анализатор психо–физиологических реакций довольно точный.
Я понял. Значит, седой «командор» — из местной службы безопасности. Скрытая аугментация… о таком я не слышал, оба глаза допросчика казались абсолютно нормальными, живыми. Интересно, какие еще сюрпризы меня ждут?
Краткий миг раздумья. Он видит перед собой молодого парня с клеймом Города на лице и запястье, которого подобрали на границе А-Зоны после рейда Легиона. Он наверняка видел кинжал и кольцо, неопровержимо свидетельствующие о клановой принадлежности. Значит, скорее всего, все выводы уже сделаны, и от меня просто ждут подтверждения. Рассказать правду о том, что я Инкарнатор, или продолжать играть роль Грэя, трибута из Тимуса? Каковы могут быть последствия?
В первом случае непредсказуемыми. Скорее всего, сначала мне просто не поверят, сочтут безумцем или мистификатором. Даже если смогу доказать, я слишком мало знаю, чтобы прогнозировать, как повернутся события. Ясно одно, будет обеспечено много абсолютно ненужного внимания. Моя цель — разобраться, что здесь происходит, и вернуться в Город, чтобы открыть тайну своего прошлого. И под маской Грэя сделать это гораздо проще. Значит, решено, играем роль Свена Грейхольма, единственного выжившего из рейдовой группы, но при этом полностью потерявшего память. Оптический полиграф? Я не собирался лгать, да и работают такие проверки только с людьми, не умеющими сдерживать бессознательный «язык тела». Мимику, движения глаз и пальцев, темп сердцебиения и потоотделения.
Мне проще, я не волновался. Абсолютное спокойствие недостижимо, но эндокринные и нервные усиления значительно облегчали контроль над эмоциями. Тщательно подбирая слова, я рассказал собеседнику свою историю: начиная с момента, как очнулся в теле Грэя, упустив лишь незначительные подробности о смертях, воскрешениях и своей инкарнаторской сути.
— Значит, ты из рейда Легиона, погибшего в А-Зоне? — переспросил Нокс. — Любопытно, любопытно. Трибут из Тимуса, молодой Заклинатель? Чем можешь подтвердить свои слова?
— Мой фамильный криптор у ваших людей. Еще есть вот это.
Свободной рукой я протянул ему карточку с данными и фото Свена Грейхольма, болтавшуюся у меня на шее.
— Похож, — кивнул седой. — Я не слышал, чтобы клановые крипторы подделывали, да. Город сообщал о рейде Легиона, а потом мы видели взрыв в той стороне. Я попросил Тару посмотреть, что случилось, и вдруг она находит тебя. Единственного выжившего, потерявшего память — идеальный способ отделаться от неудобных вопросов. Странная история, Грэйхольм. Ты вполне можешь быть шпионом Бродяг или Святош, задурившим девчонке голову. Так?
— Я не шпион. И Бродяг мы убивали по дороге, — чуть нахмурился я. — Тара может подтвердить.
— Да, она даже сделала фотофиксацию трупов, — подтвердил собеседник. — И ты вроде бы не врешь, я чую такие вещи. Но у меня тут немного не сходится, мальчик. Вы прикончили Бродяг позавчера поздно вечером, а потом? Где вы были и что делали еще сутки?
А он действительно проницателен. Очень быстро сопоставил время и нашел лакуну, в которую мы с Тарой провели в Монолите. Так и ловят на вранье, мы с девушкой заранее подробно не договорились, не подозревая подобную проверку.
— Мы… ну… нашли укрытие… и… — я пришел к выводу, что лучше сказать правду.
— Понятно, — протянул Нокс. — Слушай, Грэйхольм, Джессика — дочь моей двоюродной сестры. Ее отец тоже был хорошим человеком… в общем, клянусь Ангелом, если с девочкой что–то случится из–за какого–то городского… я голову тебе откручу. Ты меня понял?
— Я тебя понял, Константин Нокс, — спокойно ответил я. — С ней будет все хорошо, обещаю. Она под моей защитой.
Седоголовый насмешливо хмыкнул, затем отстегнул меня от скамейки.
— Ты свободен. Твои вещи и оружие у Джес. У нас спокойное поселение, никакой пальбы, никаких драк, никаких «нюхов», ясно? Сейчас хватает хлопот с эвакуацией фермеров, так что мои ребята на взводе, имей в виду!
— У вас есть связь с Городом? — спросил я, проигнорировав грозное предупреждение.
— Ретрансляторы не работают второй день. У Бродяг дьявольски мощная глушилка в Конвое. — поморщился седой. — Осталась только внутренняя сеть. Так что ничем не могу помочь, пока Конвой не пройдет мимо. Если он пройдет мимо.
— Тара передала информацию о крысином короле и его встрече с Бродягами?
— Да, их воксы я забрал. Будем изучать ваше видео.
— Я хотел бы помочь в ликвидации угрозы.
— Да? — прищурился Нокс, с интересом взглянув на меня. — Ты серьезно, парень? Мы потеряли уже троих разведчиков… помочь он хочет. Здесь не до шуток. Все, давай на выход. Джес заждалась снаружи.