Извлеченных из тайника «Тоннельных крыс», я доставлял в контору Шиффа в течение трех суток. Малые роботы Роя влезали в грузовой отсек «Каракурта» только по одному, и это, естественно, создавало проблемы. Пришлось совершить пять ходок туда и обратно, стараясь не привлекать к своей деятельности излишнего внимания жителей трущоб и всяких мутных личностей, в изобилии встречавшихся на окраинах обитаемой зоны. Боевой скафандр, стрелковый комплекс и пехотный робот техподдержки выглядели здесь чужеродно, и избежать ненужного любопытства оказалось весьма непросто.
Цепляться ко мне, правда, не пытались, но, похоже, причиной этому послужило не столько серьезное оружие и защита, хотя и это тоже, сколько мой статус охранника торговой гильдии, легко считываемый с идентификационной карты даже самыми примитивными сканерами. Вступать в конфликт с серыми скупщиками мелкие бандиты окраины совсем не спешили.
«Крыс» Шифф взял у меня по двадцать пять тысяч. После вылазки Роя этого добра в городских тоннелях и на нейтралке валялось много, причем иногда даже во вполне приличном состоянии. Цены на выкуп артефактов на какое-то время прилично упали, но мой товар отличала дата производства. Боевые роботы времен Вторжения — большая редкость, так что даже эти мелкие механические твари всё-таки потянули на вполне приличную сумму.
Сорок тысяч я сразу отправил на погашение долга перед торговой гильдией. Часть денег пришлось отдать майору Хлою, чем он оказался чрезвычайно доволен. А вот на оставшиеся криптоны я собирался сделать Шиффу очередной заказ, состав которого изрядно его озадачил.
— Рич, ты что, собираешься заняться строительным бизнесом? — с интересом глядя на меня, спросил торговец. — Дело, конечно хорошее, но, боюсь, этот рынок давно поделен, и нового конкурента на нем никто не ждет, а держат эту тему достаточно жесткие ребята, с которыми лучше жить в мире и не лезть в дела друг друга.
— Нет, Шифф, я не планирую раскапывать и восстанавливать разрушенные технические помещения, чтобы продавать их под жилье.
— Тогда зачем тебе малый робот-проходчик, ремонтный дрон повышенной защиты, мобильная насосная станция и реагенты для нейтрализации токсичных отходов, причем чуть ли не в промышленных количествах? Если я начну скупать всё это, ко мне неизбежно возникнут неприятные вопросы.
Раскрывать торговцу все свои планы я, естественно, не собирался, но что-то правдоподобное ответить всё-таки следовало. В итоге я решил сказать почти правду, изъяв из нее некоторые важные детали.
— Артефакты, Шифф. Старатели практически не пытаются соваться на нижние ярусы промзоны, но ведь после орбитального удара Роя именно под землей шли наиболее интенсивные бои, и найти там можно очень интересные трофеи.
— Но там же всё залито водой и загажено химией, — возразил торговец, глядя на меня с явным непониманием. — Ты ведь не думаешь, что тебе первому пришла в голову эта идея? Такие поиски обходятся очень дорого, требуют значительного времени и серьезной подготовки, а результат, как правило, не оправдывает усилий. Агрессивная жидкость, затопившая нижние ярусы, выжирает оптоэлектронику и делает найденные артефакты почти бесполезными. Использовать в таких находках можно только броню и наименее ценные элементы конструкции. Затраты элементарно не окупаются, причем даже близко.
— Я знаю.
— Подробностей не будет? — усмехнулся торговец.
— Шифф, ты ведь сам совсем недавно говорил мне, что лишняя информация может разрушить удачно сложившуюся уникальную ситуацию. Тебе такие риски нужны?
— Мне нужно как-то объяснить эти закупки, — немного помолчав, ответил торговец. — Я ведь тебе про картель, держащий строительное направление, не просто так сказал. Вопросы действительно могут возникнуть.
— Ну, может ведь найтись очередной безумный энтузиаст с деньгами, решивший, что он умнее всех и желающий снова попробовать что-то найти на затопленных уровнях промзоны, — предложил я вариант легенды. — Кстати, на эту версию будут работать и кое-какие дополнения, которые придется внести в конструкцию закупаемой техники. Ремонтный дрон еще можно найти в военном исполнении, а вот робот-проходчик и мобильная насосная станция — сугубо гражданские механизмы. Их придется дорабатывать для эксплуатации в условиях Руин. Как минимум, на них нужно будет установить хорошие генераторы маскировочных полей, усилить ходовую часть и модифицировать системы связи для работы по защищенным каналам. Думаю, эта весьма недешевая модернизация убедит продавцов в том, что эта техника не будет использоваться на территории города.
— Ну, допустим, — с некоторым сомнением произнес Шифф, явно о чем-то крепко задумавшись. — Надеюсь, ты понимаешь, что такой заказ обойдется тебе весьма недешево, а еще одну рассрочку мне вряд ли согласуют, даже с учетом того, что первый заем ты уже начал довольно бодро погашать.
— Великой срочности здесь нет, — я с максимально равнодушным видом пожал плечами. — Подожду какое-то время. Артефакты, пролежавшие на нижних уровнях больше шестидесяти лет, не прокиснут за несколько недель или даже месяцев.
Торговец встал из-за стола и неспешно прошелся по складу, совмещенному с мастерской, где мы уже привычно обсуждали наши дела. Остановившись и задумчиво повертев в руках какой-то небольшой механизм, извлеченный из робота Роя, он положил артефакт на место, развернулся ко мне и не допускающим возражений голосом заявил:
— Пятьдесят процентов.
— Поясни, — попросил я, с большим интересом разглядывая Шиффа. Там было на что посмотреть. Похоже, торговец принял для себя какое-то решение и теперь напоминал хищника, готовящегося поймать и сожрать кого-то большого, вкусного, но довольно опасного.
— Я готов профинансировать твою авантюру из личных средств, — сообщил торговец, глядя мне прямо в глаза, — включая необходимую модернизацию техники и то, что ты забыл указать в своем списке, а ты наверняка что-то упустил, так всегда бывает. За это я хочу пятьдесят процентов от прибыли, которая будет оставаться после продажи добытых артефактов и погашения наших с тобой обязательств перед гильдией и Синдикатом. Ну, если ты, конечно, захочешь отдавать майору долю со всех добытых трофеев. Как ты понимаешь, тут возможны варианты, и это тоже может стать частью моего вклада в общее дело.
Предложение Шиффа прозвучало неожиданно, и я на какое-то время задумался. С одной стороны, оно позволяло сэкономить кучу времени и сил, необходимых на накопление нужной суммы. С другой, я в будущем лишался половины доходов от трофеев, добытых на нижних уровнях. Впрочем, я ведь не собирался посвятить жизнь добыче артефактов в Руинах. Вся эта возня была для меня лишь средством, ступенью к достижению чего-то большего, пусть я пока и не понимал, чего именно. Идея просто свалить с Бриганы-3 в более благополучные места сейчас представлялась мне достаточно наивной. Что-то мне подсказывало, что наша колония — всего лишь кривое и блёклое отражение того жестокого мира, который сложился на развалинах когда-то по-настоящему могучей и высокоразвитой Федерации. Во мне постепенно зрело понимание, что этот мир нужно ломать через колено. Конечно, не сейчас и не моими ничтожными силами. Такие вещи в одиночку однозначно не делаются, но с чего-то в любом случае нужно начинать.
— Согласен, — наконец, кивнул я уже начавшему беспокоиться торговцу, — но учти, тебе придется верить мне на слово. Я ведь буду добывать артефакты не только с нижних ярусов, но и обычным способом, а на такие трофеи наша договоренность не распространяется. Вот только отличить одни от других будет возможно далеко не всегда.
— Я рискну, — обезоруживающе улыбнулся Шифф. — Насколько я успел тебя узнать, крысятничать ты не станешь.
— Ну, тогда я рад, что мы теперь партнеры, — я тоже ответил торговцу легкой улыбкой. — По части выбора оборудования и техники я и раньше тебе полностью доверял, а теперь у тебя появится еще и личная заинтересованность, так что для меня одной головной болью станет меньше. К слову, «Каракурт» оказался отличной машинкой, вот только хотелось бы немного расширить его запас хода. У тебя на складе найдется подходящий энергонакопитель?
Я проснулся от тихой вибрации коммуникатора. Анна сладко спала рядом со мной, во сне закинув на меня ногу. Или мы так и уснули, не отрываясь друг от друга? Похоже, в какой-то момент я просто вырубился, хотя, вроде бы, был довольно бодр и готов к продолжению ночного марафона. Видимо, рваный режим всё-таки сказался, и организм в жесткой форме потребовал отдыха. Надеюсь, госпожа Койц на меня не обиделась.
Я посмотрел на экран и понял, что нам уже пора вставать. Мне-то проще, а вот Анна быстро собираться не умеет, так что придется ее будить. Я медленно прошелся легкими касаниями пальцев по спине нового директора нашего интерната. Анна шевельнулась, устраиваясь поудобнее, потерлась щекой о мое плечо и что-то невнятно пробурчала в подушку, категорически не желая просыпаться. Ее ладонь при этом оказалась у меня на животе.
Немного выспавшийся подростковый организм немедленно откликнулся на эту провокацию, так что пробуждение у госпожи Койц получилось несколько сумбурным, хотя, судя по всему, на другое она и не рассчитывала. Это была уже третья наша совместная ночь, и утро каждый раз наступало хоть и по-разному, но примерно в одном и том же ключе.
— Как ты оказалась в нашем интернате? — задал я давно интересовавший меня вопрос, когда после легкого завтрака мы, наконец, погрузились в Кар Анны.
— Друг отца помог, — чуть помолчав, ответила учительница. Говорить об этом ей явно не хотелось, и я не стал настаивать, но она вдруг сама решила продолжить, накрыв ладонью мою руку. — Он был чиновником средней руки в городской администрации. Курировал вопросы энергоснабжения нашего района. Неплохая должность, нам хватало на вполне приличную жизнь. У меня была возможность учиться в приличном колледже, а потом и получать дополнительное образование. Всё рухнуло в один день. Ракета Роя ударила в свод тоннеля, по которому мои родители ехали домой. Мама встретила отца после работы, и они отправились вместе что-то покупать в центре, а потом… В общем, я осталась одна. Неплохое образование, но ни опыта работы, ни конкретной профессии. От отца с мамой осталась эта квартира и какие-то накопления, вот только надолго их хватить не могло.
Анна ненадолго прервала свой рассказ, погрузившись в невеселые воспоминания, отключила автопилот и, увеличив скорость, погнала машину вперед, закладывая довольно резкие виражи. Я её не торопил и не делал никаких замечаний по поводу опасности такой манеры езды, хоть иногда мне и казалось, что мы сейчас налетим колесом на какое-нибудь препятствие или чиркнем бортом о стену тоннеля.
— Бросаться в постель к кому-то из давно желавших этого знакомых и сослуживцев отца мне было противно. Я не ханжа и не монашка. Отношения с мужчинами у меня, естественно, были, вот только ни я, ни они никогда ничего серьезного в виду не имели. А те, кто хотели большего, руководствовались либо чистым расчетом, либо воспринимали меня, как мебель, которая неплохо украсит их кабинеты. Мне они всегда казались какими-то отвратительными жабами, да и папа иногда кое-что рассказывал об этих людях. Не мне, конечно, а маме, но я пару раз случайно слышала эти разговоры. Когда родители погибли, почти все бывшие приятели отца мгновенно о нем забыли, но один приличный человек среди них всё-таки нашелся. Он и устроил меня в четвертый интернат и даже не потребовал ничего взамен. У нашего бывшего директора был перед ним какой-то должок. Вот так я и оказалась учительницей космографии. Сначала я очень обрадовалась, и только потом узнала, в какую клоаку попала, но что-то менять оказалось уже поздно — никаких альтернатив не просматривалось. Сначала было противно, потом как-то втянулась, и даже стала спокойно относиться к тем премиям, которые нам выплачивали за успешно прошедших вербовку воспитанников. Я не боец и не борец с системой. Я просто слабая женщина, выросшая в почти стерильных условиях и неожиданно столкнувшаяся с изнанкой мира. Приспосабливалась, как могла, постепенно свыкаясь со всем, происходящим вокруг. Какие-то принципы у меня, конечно, оставались, и я пыталась сопротивляться всему, что казалось мне совсем уж мерзким. Отказалась промывать воспитанникам мозги, чтобы они становились кандидатами в техники. Это стало первым надломом в моих отношениях с бывшим директором. Выгонять он меня не спешил, но все вокруг быстро поняли, что теперь он и пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь, что бы ни случилось, а скорее, подставит при первой же возможности. Не пропустил этот сигнал и майор Хлой. Последствия тебе известны. Если бы ты не вмешался, я, наверное, уже была бы его послушной подстилкой, и, может быть, не только его, но и директора.
Анна совсем расклеилась. В уголках ее глаз заблестели слезы, и управлять машиной она начала еще более нервно, делая это одной рукой и продолжая второй сжимать мою ладонь. Я потянулся вперед и снова включил автопилот, аккуратно разжав пальцы госпожи Койц, стиснувшие контроллер ручного управления.
Прикосновение к сенсору парковки заставило кар секунд через тридцать прижаться к обочине и остановиться в том месте, где магистральный тоннель немного расширялся. Анна старалась не смотреть на меня. Выговорившись, она, возможно, уже жалела о сказанном, зато об этом не жалел я.
— На самом деле, ты сделала гораздо больше, чем в тех условиях можно было ждать от обычной слабой женщины, — негромко произнес я, осторожно обнимая госпожу Койц. — И главное, теперь ты оказалась в ситуации, когда в твоих силах что-то реально изменить.
— Систему не переделаешь… — прошептала Анна, — начиная медленно оттаивать под моими осторожными прикосновениями.
Еще парой тычков в панель управления, я заставил стёкла стать непрозрачными, а спинки наших кресел перейти в горизонтальное положение.
— Это мы еще посмотрим, — тихо произнес я, касаясь губами ее шеи и опускаясь всё ниже, по дороге расстегивая мешающую мне одежду. — Тогда, в директорском кабинете, ты что-то говорила о том, кем я могу стать с твоей помощью. На самом деле, кое-что изменить всё-таки можно, и скоро мы этот разговор продолжим, но в более подходящей обстановке.
Анна вздрогнула, когда мои губы скользнули по ее животу.
— Рич, я опоздаю на работу, — с легким смешком, в котором разрядилось накопившееся нервное напряжение, попыталась отстраниться госпожа Койц.
— Сама ведь говорила, что ты теперь директор, — негромко возразил я, заканчивая бороться с элегантными препятствиями из тончайшей полупрозрачной ткани, — а госпожа директор никогда не опаздывает. Иногда, правда, её могут задержать в пути чрезвычайно важные и совершенно неотложные дела, и у тебя сейчас именно такой случай.
О вхождении в состав новой артели я сначала хотел поговорить с Игнатом и Ханем сам, но потом решил, что это не лучшая идея. Подрывать авторитет будущего лидера и действовать через его голову было бы неправильно. Джея и Массуда удалось отловить в коридоре между вторым и третьим уроками. Что интересно, я опять застал их в компании Нилы, Инны и Ребекки. На этот раз, правда, мое появление вызвало совершенно иные эмоции. Нила мило улыбнулась, но в глубине ее глаз пряталось сложное выражение, в котором одновременно угадывался интерес и тонкая смесь благодарности за спасение, признания собственных ошибок и разочарования в непостоянстве моих чувств. И это после того, как бедного Рича в течение нескольких месяцев демонстративно игнорировали.
И все же взгляд Нилы оставлял очень странное послевкусие, и, думается мне, при регулярном применении мог выработать почти у любого мужчины стойкий комплекс вины. В сочетании с её яркой внешностью этот приемчик выглядел весьма опасным оружием. Женщины — они такие. Иногда им нужно совсем немного, чтобы ты поплыл и потерял контроль над происходящим.
Я ответил Ниле улыбкой и перевел взгляд на ее подруг и спутников. Ребекка просто не знала, как на меня реагировать и изобразила вымученную улыбку, тут же превратившуюся в какую-то невнятно-кислую мину. Инна вполне дружелюбно кивнула и первой произнесла: «Привет, Рич», а парни молча протянули мне руки для пожатия.
— Привет, красавицы, — я повернулся к девушкам и виновато улыбнулся. — Можно на пару минут похитить у вас Джея и Массуда?
— Еще увидимся, — кивнула парням взявшая себя в руки Ребекка, и подруги отправились дальше по коридору, а парни выжидательно посмотрели на меня.
Я не стал тянуть и просто пересказал им часть своей последней беседы с майором Хлоем. К идее взять в свою артель Игната и Ханя Джей отнесся без восторга, но ответил достаточно осторожно.
— Рич, я помню, что у всех нас перед тобой неслабый должок, но у меня, вообще-то, уже есть другие кандидаты. Я парней обнадежил и пообещал им места в артели. Ты пойми, их я уже не первый год знаю и могу им доверять, а твои Хань и Игнат, ты уж извини, для меня темные лошадки, да и лет им всего по шестнадцать. Сам понимаешь, сила, выносливость, да и мозги еще не те. Ты только на свой счет не принимай — исключения, естественно, бывают, но именно что исключения.
На самом деле, Джей был во многом прав, и аргументы он привел более чем серьезные. Массуд к словам товарища ничего добавлять не стал, но было видно, что он с ним полностью согласен. И всё же, несмотря на кажущуюся разумность позиции будущего лидера артели, отыгрывать назад я не собирался. У меня на этот счет имелись совершенно иные соображения.
— Джей, это ненадолго, не больше чем на пару недель. Потом в интернате появится еще одна артель, и возглавит ее, скорее всего, Массуд. Один из моих парней тоже перейдет в нее, так что все, кого ты хотел взять к себе, окажутся при деле. Парни, поймите простую вещь, наши артели больше ни будут работать так, как это происходило раньше. Я собираюсь резко уменьшить риск и, соответственно, потери среди старателей. Вы оба видели мое снаряжение и должны понимать, какие оно открывает возможности. Так уж получилось, что оно попало мне в руки, и было бы глупо его не использовать. Теперь вам не придется подставляться под пушки роботов Роя. Разведку местности буду вести я, а вашей задачей станет извлечение из-под развалин уже найденных артефактов и доставка их скупщикам. Думаю, вам должно быть очевидно, что уровень добычи при таком подходе может вырасти во много раз. А где высокая добыча, там и деньги на приобретение снаряжения и оружия. Я хочу, чтобы в нашем интернате появилось несколько групп хорошо вооруженных и подготовленных бойцов. Рой не успокоится, и вылазка, которую мы с трудом пережили, причем, к сожалению, не все, была далеко не последней. Боюсь, скоро Рой придет в себя, накопит силы и нанесет новый удар. Думаю, вы оба убедились, что спасать нас никто не станет. В этот раз я был вынужден прикрывать нас один, и, скажу честно, мы прошли по самому краю. Больше я такого не допущу. Не хочу снова видеть мертвые тела парней и девчонок в наших коридорах, насмотрелся уже.
— Ты хочешь воевать с Роем? — недоверчиво спросил Массуд, но было видно, что мои слова его зацепили.
— Я хочу выжить сам и дать шанс спастись другим. Ну, и денег заработать, естественно. Думаю, вы имели возможность убедиться, что кое-что у меня иногда получается. В отличие от многих из тех, кто прошел путем старателя до меня, я знаю достаточно надежный способ достижения этих целей, причем не только для себя, но и для вас.
Джей бросил короткий взгляд на товарища. При всей его разумности и рассудительности, настоящим лидером в их компании однозначно являлся Массуд, но так уж получилось, причем не без моего участия, что лидером новой артели стал Джей, и отвечать на мое предложение теперь предстояло именно ему. Впрочем, как раз на способность Джея к восприятию чужих аргументов и вдумчивому анализу ситуации я и рассчитывал.
— Хорошо, Рич, я приглашу Ханя и Игната в артель, — после недолгих размышлений кивнул Джей. — Не знаю, как покажет себя твой новый метод добычи трофеев, но в одном я точно с тобой соглашусь. Смотреть на убитых Роем воспитанников я тоже больше не желаю.
Попрощавшись с Массудом и Джеем, я отправился на урок Сержанта. Занятия по спортивно-боевой подготовке я старался не пропускать, отлично помня, как несколько раз меня чуть не подвели мои не самые выдающиеся физические кондиции. Вот только по дороге мне еще раз пришлось задержаться.
— Рич, можно тебя на минуту? — раздался из неприметной ниши в стене коридора знакомый голос.
— Инна? — удивился я, разворачиваясь к поджидавшей меня девушке. Похоже, она отделилась от компании подруг и решила перехватить меня после разговора с Джеем и Массудом.
— Есть разговор. Уделишь мне немного времени?
Инна выглядела предельно серьезной и, похоже, даже слегка волновалась, что ей, несомненно, шло. Ростом она немного уступала Ниле, но в привлекательности ей ничуть не проигрывала, разве что не умела так же идеально двигаться и безупречно контролировать выражение лица. Впрочем, это добавляло её поведению естественности, что, пожалуй, шло только на пользу общей картине.
— Конечно, — я остановился и с интересом посмотрел на немного смущенную подругу Нилы.
— Спасибо, что вытащил нас, — негромко произнесла Инна, глядя чуть в сторону. — Нила и Ребекка вряд ли скажут тебе об этом прямо, но они тоже очень тебе благодарны.
— Я понимаю, давай сейчас не будем об этом. Честно говоря, воспоминания не самые приятные. Да и ты, мне кажется, ждала меня здесь не для того, чтобы это сказать.
— Ты в курсе, что не только парни, промышляющие в Руинах, уходят по ночам на заработки с территории интерната? — неожиданно резко спросила Инна.
Это был очень неприятный вопрос. В том, о чем говорила Инна, я прямой вины за собой не чувствовал, но всё-таки мне стало как-то не по себе. Наверное, в своих планах я был обязан уделить внимание и этой стороне жизни бывших беспризорников. Весьма неприглядной стороне, нужно заметить.
— Девчонкам тоже нужны деньги, Рич, — всё так же не глядя мне в глаза, продолжила Инна, — и они вынуждены зарабатывать их так, как могут. Не все, конечно, но их больше, чем парней, добывающих артефакты на нейтралке. И так же, как у вас, Синдикат имеет свою долю с их доходов.
— Я слышал об этом, — хорошо, что Инна не смотрела мне в глаза. Выдержать ее взгляд у меня вряд ли бы получилось.
— Ты стал сильным, Рич, — тихо произнесла девушка. — Не физически, а как человек, способный принимать решения не только за себя, но и за других. Я видела, как ты на глазах превращался из наивного мальчика в опасного бойца и не понимала, как такое возможно. Не знаю, как тебе это удалось, но теперь тебя побаивается даже Сержант. Да что сержант… Отмороженные интернатские охранники, и те предпочитают с тобой не связываться. Я уж молчу про преподов. И знаешь, я уверена, что ты можешь мне помочь, если, конечно, захочешь. Возможно, далеко не только мне, но я надеюсь стать первой.
Инна замолчала, не столько ожидая моих вопросов, сколько просто собираясь с мыслями.
— Мне уже не раз предлагали присоединиться к так называемому бизнесу многих моих одноклассниц, но я не хочу зарабатывать, торгуя собой в грязных коридорах окраины. У нас считают это нормой и не понимают почему я отказываюсь, но…
— Я понял, Инна, можешь не развивать эту тему. Так чем я могу тебе помочь?
— Ты ходишь в Руины, все это знают. Помоги мне стать старателем. Лучше сдохнуть на нейтралке, чем идти на панель, а не сейчас, так через год я там неизбежно окажусь. Можешь не говорить мне, что девчонок никогда не берут в артели, я сама это знаю. Но я же вижу, что ты всё делаешь по-своему, и даже администрация интерната меняет под тебя свои правила. Когда еще у нас был воспитанник с правом свободного посещения занятий? Послушай, Рич, я ведь не Нила, меня не возьмет замуж какой-нибудь мелкий городской чиновник или функционер Синдиката — породой не вышла. Дай мне шанс. — Инна, наконец, нашла в себе силы посмотреть мне прямо в глаза. — Я готова отдавать тебе всю добычу, пока ты сам не решишь, что от меня есть хоть какая-то польза.
— Это очень неожиданное предложение, — задумчиво произнес я, с интересом глядя на решительно настроенную девушку. — И, знаешь, я, пожалуй, внимательно его обдумаю. Мои возможности менять установленные правила ты, к сожалению, несколько преувеличиваешь, но я посмотрю, что можно сделать. Диктуй номер, я сообщу, как только у меня появится что-то конкретное. Обещаю с этим не затягивать.
— Ты очень быстро прогрессируешь, Рич, — преподаватель математики внимательно просматривал очередное выполненное мной задание. — Если так пойдет дальше, через пару недель ты будешь готов к сдаче выпускных экзаменов по моим предметам, и уже сейчас тебя ограничивает только то, что к изучению некоторых тем ты просто пока не приступал. Зато, то, что уже пройдено, ты знаешь на уровне, многократно превышающем наши требования. Знаешь, будь ты полноправным гражданином, я бы просто настаивал на том, что тебе нужно получать дополнительное, а то и высшее образование. К сожалению, для выпускников нашего интерната этот путь закрыт.
— Я в курсе, господин Штейн, — мой ответ прозвучал достаточно спокойно и равнодушно, но от меня не скрылось явное желание учителя обратить мое внимание на узаконенную несправедливость, урезающую права воспитанников интернатов для бывших беспризорников.
— Вижу, тебя это ничуть не расстраивает, — учитель оторвался от планшета и посмотрел на меня. — А ведь, если бы не твой социальный статус, ты мог бы сделать неплохую карьеру.
— Зачем, господин Штейн? — я демонстративно изогнул бровь. — Чтобы через год или через пять погибнуть при очередном ракетном обстреле? Сколько ваших коллег из других интернатов не пережили последнюю атаку Роя?
— Точно не скажу, но думаю, немало, — Штейн отложил планшет в сторону. — Из тех, кого я знал лично, погибли двое. Так значит, научная и преподавательская карьера тебя не интересуют? Зачем же тогда ты так глубоко погружаешься в мой предмет?
— Мне не нужен официальный диплом, но я планирую стать квалифицированным инженером. В последнее время я испытываю большой интерес к технике Роя и особенно к средствам ее уничтожения.
— Инженером? — слегка озадаченно переспросил преподаватель. — Может, ты имел в виду, что хочешь стать техником?
— Нет, вживлять себе в мозг чипы с искусственными нейросетями я желанием не горю. Знания можно получать и другими способами, чем я, кстати, и занимаюсь, в том числе и на вашем факультативе.
— Ну, в интернате ты сможешь получить только теоретические знания, да и то в ограниченном объеме, а инженеру нужна еще и обширная практика. Я и слово-то это начал уже забывать, если честно. Инженеры были тогда, до Вторжения, а теперь у нас остались только техники.
— И куда мы с таким подходом движемся, господин Штейн? — я невесело усмехнулся, — Каждое новое поколение нашей техники уступает предыдущему, хотя до Вторжения всё было наоборот.
— И ты, конечно же, хочешь это изменить, — со снисходительным сочувствием произнес учитель. — Впрочем, в твоем возрасте нормально верить в собственную способность поставить мир с ног на уши.
Спорить с этим утверждением я смысла не видел. Сейчас от преподавателя мне требовалось совершенно другое.
— Господин Штейн, я могу попросить вас достать для меня более продвинутые учебные материалы, чем те, что доступны в инфосети интерната?
— Да, естественно. — кивнул математик. — Честно говоря, ты первый воспитанник на моей памяти, обратившийся ко мне с такой просьбой. Ты действительно уверен, что готов тратить на это свое время? Я немного в курсе твоих дел. Так, совсем чуть-чуть, но мне кажется, что сейчас тебе должно быть несколько не до учебы, и уж точно не до получения знаний сверх обязательной программы.
— Видите ли, господин Штейн, мир — очень инертная штука, и без качественного пинка вставать на уши он совершенно не желает. А чтобы хорошенько пнуть, нужно знать куда и как. Вот я и пытаюсь это понять, в том числе и с помощью вашего предмета.
— Очень красочный образ, — с легкой улыбкой кивнул преподаватель, вновь беря в руки планшет. — Хорошо, учебные материалы я тебе подготовлю к следующему занятию, а пока могу сказать, что работу ты выполнил без ошибок и весьма творчески, впрочем, как и обычно. Я рад, что в нашем интернате хоть кому-то ещё интересна математика.
— Спасибо, господин Штейн. Так я могу идти?
Учитель бросил быстрый взгляд на дверь, за которой уже несколько минут назад скрылись воспитанники, посещавшие его факультативные занятия. Сейчас в учебном классе мы остались одни.
— Конечно, иди, — подтвердил преподаватель. — Занятие уже пару минут как закончилось. Да, кстати, чуть не забыл. Тебе просил передать привет один мой коллега. Он сказал, что вы заочно знакомы.
Я остановился, вновь разворачиваясь к Штейну.
— И как зовут вашего коллегу?
— Полагаю, тебе он известен под именем Декарт.
Несмотря на свой директорский пост, госпожа Койц продолжила вести уроки космографии, хоть и делала это теперь не так часто. От большей части преподавательской нагрузки ей пришлось отказаться — в новом интернате хватало организационных и хозяйственных проблем, которые требовалось решить как можно быстрее. Тем не менее, для встречи со мной она время нашла.
— Проходи, присаживайся, — улыбнулась Анна.
Я покосился на кресло, в котором оказался почти сразу после того, как впервые попал в этот кабинет, но выбрал себе другое место. Мы собирались обсуждать дела, и я решил не провоцировать свой подростковый организм совершенно лишними в данный момент ассоциациями.
— Пора вернуться к нашему разговору о твоем статусе в интернате, — напустив на себя серьезный вид, сообщила Анна. При этом в ее глазах продолжали скакать хорошо знакомые мне озорные огоньки. Я ее прекрасно понимал. Мне и самому было очень сложно сосредоточиться на деле, но я старался.
— Я проанализировала учебный план и пришла к выводу, что в нашем учебном заведении не хватает одного очень важного предмета, — продолжила госпожа Койц. — Его нет и в других интернатах, и, на мой взгляд, это большое упущение. Департамент образования считает, что интернаты нашего профиля должны выпускать не только потенциальных рекрутов для федеральных вербовщиков, но и готовить специалистов, востребованных на внутреннем рынке Бриганы-3. Вербовщики отбирают себе не всех, и остальным приходится искать работу здесь. Сам знаешь, чем это чаще всего заканчивается.
Естественно, я знал. Невольно вспомнился недавний разговор с Инной. Трудоустройство для интернатских девчонок у нас было буквально поставлено на поток, и большинство из них начинали осваивать будущую профессию еще в процессе обучения, ну а парней, оставшихся на планете, ждали уличные банды, торговля наркотой, старательские артели или чип в голове и работа техником на подземных роботизированных заводах мегаполиса. Очень недолгая работа, и столь же недолгая жизнь. В теории можно было еще попасть в колониальную армию, но выпускников интернатов брали туда с крайней неохотой и лишь на самые бесперспективные должности. Все относительно приличные и менее опасные места доставались выходцам из сравнительно благополучных семей, закончивших совсем другие учебные заведения и изначально имеющих куда более высокий статус социальной благонадежности, чем у бывших беспризорников.
— И что же это за предмет? — начало разговора меня заинтересовало.
— Артефакты Руин и методы их добычи.
— Э…хм, — издал я неопределенный звук, не зная, как относиться к услышанному. — Госпожа директор, а ты хорошо подумала? Нелегальная добыча артефактов в Руинах у нас вообще-то считается уголовно наказуемым деянием. Ну, теоретически.
— А кто говорит о нелегальной добыче? — изящно изогнула бровь Анна. — Ты забываешь, что официально добычей артефактов у нас занимаются рейдовые отряды военных. Должен же существовать хоть какой-то легальный путь появления этих трофеев на рынке, иначе было бы совсем непонятно, откуда они там вообще берутся. Можешь не возражать, я прекрасно знаю, что наших вояк на нейтралку можно только палкой загнать, но в теории именно они и занимаются добычей артефактов. Вот об этом и будет новый предмет, и у меня даже есть кандидат на роль преподавателя.
— Анна, ты это серьезно?
— Более чем. Я не могу полноценно принять воспитанника в преподавательский штат интерната, а вот приглашение специалиста со стороны на договорных условиях вполне укладывается в мои полномочия. Ты ведь официально числишься охранником полноправного члена торговой гильдии, а значит, можешь считаться специалистом и профессионалом. Торговцы постоянно имеют дело с артефактами и, как правило, хорошо знакомы с методами их добычи, хотя бы в теории. Это всем известно, и, если не лезть в детали, никаких вопросов такой контракт не вызовет.
— Ты всё равно рискуешь, — я с сомнением покачал головой. — В деталях, как правило, всё самое неприятное и кроется. Если кто-то начнет под тебя копать…
— Рич, скажи мне, а ты не рисковал, когда вытаскивал всех нас из той задницы, в которой мы оказались?
— Это совсем другое…
— Воспитанник Рич! Немедленно прекратить обсуждение распоряжений директора интерната! — госпожа Койц угрожающе прищурилась и, положив руки на стол, слегка подалась вперед, всем своим видом показывая, что никаких возражений она не примет. Мой взгляд без всякого участия мозга тут же переместился с ее лица на открывшийся чуть ниже замечательный вид. — Со следующей недели ты ведешь в моем учебном заведении новый курс. Завтра жду от тебя готовый учебный план хотя бы на первые десять занятий. Подписывай!
Коммуникатор завибрировал, извещая меня о получении файла. Анна, оказывается, уже и контракт успела подготовить. Я молча приложил палец к идентификатору в углу экрана, и договор улетел обратно с моей цифровой подписью.
— Вот так-то лучше, — улыбнулась Анна, удовлетворенно откинувшись на спинку кресла.
— А теперь, госпожа директор, — без тени улыбки ответил я, — перейдем к действительно серьезным вещам. Ты говорила, что систему не переделать, но уверена ли ты, что хочешь принять у своего предшественника эстафету подготовки пушечного мяса и коридорных шлюх из парней и девчонок, оказавшихся на улицах без средств к существованию по вине этой самой системы? Теперь ведь ты тут хозяйка, и именно ты отвечаешь за всё, что здесь происходит.
Улыбка на лице госпожи Койц поблёкла и бесследно растворилась. Она зябко повела плечами, хотя в кабинете было достаточно тепло.
— Я сначала хотела отказаться, — не отводя взгляд от моего лица, негромко произнесла Анна, — но меня убедили принять эту должность, наговорив много пафосных слов, а я, как дурочка, слушала всю эту трескучую муть, прекрасно понимая, что через год-полтора, когда весь этот кошмар забудется, меня тихо отодвинут в сторону, опять сделав рядовой учительницей или даже просто уволив, как не оправдавшую высокого доверия. Я уже говорила тебе, Рич, что я не боец и не борец с системой. У меня даже не хватило сил послать этих индюков куда подальше с их идеей сделать из меня героиню, спасшую сотню воспитанников.
Я внимательно посмотрел на Анну и отрицательно качнул головой.
— Ты правильно согласилась. Теперь у нас, по крайней мере, появился реальный шанс что-то изменить.
— Считаешь, это возможно?
— Не знаю. Но попробовать точно стоит.
— Не будь наивным, — госпожа Койц грустно улыбнулась. — Надеюсь, ты понимаешь, что любые изменения, которые приведут к уменьшению доходов Синдиката, немедленно подпишут нам смертный приговор. Думаешь, мне нравится способ, которым наши воспитанницы подрабатывают на улицах и в полуподпольных клубах? А ты попробуй их оттуда убрать. Многие из них сами вцепятся тебе ногтями в лицо за попытку лишить их единственной статьи дохода.
— Даже если мы дадим им хорошую альтернативу?
— Альтернативу? Ну, допустим даже, что у тебя это получится, хотя я не очень понимаю, что ты можешь им предложить. Но тогда Синдикат лишится тех поборов, которые он снимает с девочек за защиту от произвола клиентов. Дальше рассказывать?
— Я не настолько глуп, чтобы считать, что смотрящий за районом безропотно смирится с потерей дохода, но, если вопрос пока нельзя решить грубой силой, значит, нужно сделать так, чтобы в финансовом плане Синдикат от таких изменений только выиграл.
— И ты знаешь, как такое осуществить? — в голосе госпожи Койц явственно слышалось сомнение.
— Скажем так, у меня есть пока только довольно сырая идея и первые наметки путей её реализации, но я точно знаю, что изменения не должны быть резкими, чтобы не привлекать к нашему интернату слишком много лишнего внимания. Кстати, твоя мысль сделать из меня преподавателя очень неплохо вписывается в мои пока еще весьма туманные планы.
— Поделишься?
— Не хотелось бы раньше времени об этом говорить, но, если совсем коротко, я хочу, чтобы интернат дал воспитанникам почти легальный способ заработка, который будет неразрывно связан с учебным процессом, но при этом он должен приносить доход, часть от которого мы будем отдавать Синдикату за помощь и прикрытие. Всё точно так, как эти ребята привыкли. Если новые доходы существенно перекроют потери Синдиката от отвлечения «рабочей силы» из коридоров и тоннелей окраины, смотрящий за районом не станет нам мешать. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.
— Утопия, — раздраженно тряхнула головой госпожа Койц. — Такого способа нет и быть не может. Если бы он существовал, власти и Синдикат давно поставили бы его на поток. Деньги считать эти люди умеют.
— В этом и проблема, Анна. Деньги считать они действительно умеют, но при этом их вообще не интересуют люди, особенно такие, как бывшие беспризорники с окраин. Для них мы просто мусор или, в лучшем случае, тупая рабочая сила, из которой можно выжимать все соки, пока она еще способна эти соки давать. При таком подходе то, что я хочу сделать, реализовать действительно невозможно. Поэтому до сих пор никто этого и не сделал, и даже не попытался.
— А ты в состоянии предложить другой подход? И при этом чтобы еще и прибыль у такой затеи откуда-то взялась?
— Анна, ты же видела мое снаряжение и оружие. Как ты думаешь, сколько всё это стоит?
— Догадываюсь, что весьма немало, — кивнула госпожа Койц. — Вот только твой случай совершенно уникален. Не собираюсь принижать твои личные качества и способности, но я просто уверена, что в твоем успехе немалую роль сыграл случай, какой-то безумный выверт удачи, который ты, надо признать, смог не упустить.
— Не буду с этим спорить. Без элементарного везения здесь действительно не обошлось, но сейчас это уже не имеет никакого значения. Важно другое — мой успех можно масштабировать. Возможно, на моем месте какой-нибудь майор Хлой выбрал бы другой путь, более простой и сулящий больше денег, но я ведь не он. Меня не устраивает то, что я вижу вокруг, и жить в этом дерьме я не желаю, даже если у меня будет достаточно денег, чтобы на какое-то время отгородиться от него толстыми переборками и сытыми охранниками. Рано или поздно оно всё равно меня накроет, и жить, постоянно ожидая этого момента, я не хочу. Если говорить проще и конкретнее, я нашел способ выжимать из Руин очень приличные деньги. Метод, конечно, непростой и местами опасный, но зато способный дать работу множеству людей, и я даже знаю где этих людей найти.
— Ты предлагаешь мне превратить весь интернат в одну большую старательскую артель? — в голосе Анны слышалось непонимание.
— Не совсем так, но суть ты уловила верно. Я хочу вести не только добычу, но и первичную обработку артефактов. Скупщики прибегают к услугам техников только в тех случаях, когда не могут привести выкупленные у старателей артефакты в рабочее состояние. С мелким ремонтом и извлечением из трофеев уцелевших процессоров и другой оптоэлектроники они вполне справляются сами, я это своими глазами неоднократно наблюдал. Не вижу почему мы не можем делать то же самое силами воспитанников, в рамках практики, вписанной в учебный план интерната.
— Ты хоть представляешь, сколько денег потребуется на организацию всего этого? Да одно оборудование будет стоить столько, что департамент образования уволит меня только за то, что я осмелюсь вслух произнести такую сумму.
— Просить денег у города тебе не придется. Ты ведь не откажешься принять добровольное пожертвование от одного из членов торговой гильдии?
— Ты смеешься? С чего бы серым скупщикам помогать моему интернату?
— Ну, мир ведь не без добрых людей, — улыбнулся я, поднимаясь. — До вечера, госпожа директор. Пойду я, пожалуй, составлять учебный план. Контракт с интернатом — штука серьезная, и исполнять его нужно со всей тщательностью.
В первом выходе на нейтралку артель Джея сопровождал я. Поговорив с майором, я убедил его отказаться от привлечения для этой миссии опытного старателя из боевиков Синдиката, чему Хлой, как мне показалось, был только рад. Видимо, его отношения со смотрящим за районом действительно оставляли желать лучшего, и майору не очень хотелось лишний раз напоминать о себе господину Коу.
Парни держались настороженно, но мои указания выполняли без задержек и обсуждений. Впрочем, я сам подробно разъяснял им каждое свое действие и смысл всех запретов и правил, вроде ограничений в пользовании связью и опасности включения сканеров на полную мощность.
Встреч с роботами Роя нам помог избежать Лис, а вот от разведывательных беспилотников нам пару раз пришлось прятаться, причем один из них принадлежал не противнику, а нашим военным.
Обычно из первых рейдов новые артели добычу не приносили. Ну, разве что, пару случайно завалявшихся рядом с городом дешевых осколков брони. Главной задачей в этих выходах всегда считалась адаптация новичков к условиям Руин. Тут бы живыми всех вернуть, а не о трофеях задумываться. Вот только у меня были совсем другие цели, да и летающий дрон Лиса, способный заранее предупредить хозяина о любой опасности, позволял не слишком опасаться за жизни моих подопечных.
В общем, с введением парней в курс дела я решил не тянуть и, немного побродив вдоль границы города, повел их к одному из перспективных мест, найденных во время наших предыдущих вылазок в Руины. «Каракурт» с контейнером Лиса в грузовом отсеке нарезал круги вокруг нашего отряда, внушая парням уверенность в собственных силах. Расслабляться я им, правда, не давал. Снаряжение начального уровня, которое выдал Джею майор, превращало артель в довольно легкую для обнаружения цель. Я, конечно, собирался в ближайшее время снабдить их более приемлемой экипировкой, но пока они представляли собой достаточно жалкое зрелище.
— Не уводи летающего разведчика далеко от нас, — посмотрев на это убожество, приказал я Лису. — Если что, прикроешь отряд зонтиком маскполя.
— Выполняю, — откликнулся искусственный интеллект, корректируя траекторию полета дрона. — Кстати, тебя уже ждут.
— Понял, спасибо. Наши потенциальные трофеи еще никто не подобрал?
— Нет, лежат, где и раньше.
Артель Джея я вывел к ничем с виду не примечательному завалу, образовавшемуся на месте недавно рухнувших остатков промышленного здания. Заставив парней внимательно осмотреть окружающую местность, я скинул Джею карту с отмеченными на ней артефактами. Здесь орбитальный залп накрыл группу мелких роботов Роя, пытавшихся отступить вглубь Руин. Их частично разметало и смешало с обломками пластобетона, а частью просто покорежило ударной волной и завалило обрушившимися плитами. Те трофеи, до которых было легко добраться, уже растащили более расторопные конкуренты, но под завалом осталось еще немало ценных артефактов, обнаружить которые могли только очень хорошие сканеры.
— Джей, прикрывай своих людей, а вот помогать им в раскопках даже не думай, — проинструктировал я лидера новой артели. — Им тут работы часа на четыре, и, случись что, ты должен вовремя предупредить их об опасности, причем лучше жестами. У вас настолько дерьмовое снаряжение, что Рой может засечь даже ближнюю связь, если где-то недалеко окажется его робот-разведчик.
— Понял тебя, — с сосредоточенным видом ответил Джей. — А есть способ быстро сменить эту примитивную экипировку на что-то более приличное?
— Вот прямо сейчас вы над этим и работаете, — я поднял забрало шлема и внимательно посмотрел на лидера артели. — Или ты думаешь, мне интересно постоянно быть вашей нянькой? Кстати, я сейчас отлучусь на какое-то время, нужно кое-что проверить, так что не расслабляйся.
Джей неопределенно хмыкнул, коротко кивнул и ушел отдавать распоряжения своим людям, а я неспешно направился к главной цели сегодняшнего выхода на нейтралку.
— Лис, присмотри за парнями, пока я буду отсутствовать.
— Сделаю. — «Каракурт», дернувшийся было за мной, вновь вернулся к начавшим раскопки старателям.
Я шел мимо длинного разрушенного цеха. Над обломками его почерневших стен местами возвышались странные решетчатые конструкции, когда-то выстроенные в некоем порядке, а теперь скрученные, частично оплавленные и чуть ли не завязанные узлами. Место, куда я направлялся, находилось сразу за этими развалинами.
Декарт ждал меня в тени лопнувшего и завалившегося набок топливного резервуара. Координаты этой точки, как и время встречи, мне передал господин Штейн. Никогда бы не подумал, что наш учитель математики может иметь какое-то отношение к широко известному в узких кругах черному старателю, однако вот он Декарт, невозмутимо сидит в расслабленной позе на торчащем из стены обломке толстой трубы и с интересом смотрит на меня.
— Воспитанник Рич? — с легкой усмешкой осведомился Декарт, поднимаясь и делая шаг мне навстречу. — Если я правильно помню, у тебя были ко мне вопросы.