- Нет.
- Довольно эгоистично с ее стороны.
- Может быть, их оставишь ты.
- А мне обязательно переходить с мужчин на овощи?
- Будда не оставил на этот счет указаний. Слушай, что говорит сердце. И не сворачивай с пути.
Я дважды поклонилась.
- Я обещаю упорно стремиться к цели, если вы дадите мне передачу, о которой говорили.
- Ты уже получила передачу.
- Когда? - спросила я.
- Только что.
- И все?
Должно быть, вид у меня был очень растерянный.
- Этого вполне достаточно. Все остальное только внесет путаницу в твою рыжую голову.
- Так что же мне делать?
Желтый Господин вздохнул.
- Будь ты человеком, я просто дал бы тебе палкой по лбу, - сказал он, кивнув на свой узловатый посох, - и отправил тебя работать на огород. Выше такого учения нет ничего, и когда-нибудь ты это поймешь. Но у сверхоборотня особый путь. И раз ты так настойчиво просишь сказать, что тебе делать, я скажу. Тебе надо найти ключ.
- Ключ? От чего?
- От Радужного Потока.
- А что это за ключ?
- Не имею понятия. Я же не сверхоборотень. Я простой монах. А теперь иди - тебя ждет твой паланкин.
*
- Вот с тех пор и иду, - сказала я и замолчала.
Кажется, мой рассказ произвел на Александра сильное впечатление.
- Ну? - спросил он. - Ты нашла ключ?
- Конечно.
- И что это?
- Правильное понимание собственной природы. Все то, что я пыталась тебе объяснить.
- Значит, ты уже вошла в Радужный Поток?
- Можно сказать, - ответила я.
- И чем он оказался?
- Сначала тебе надо понять, что такое сверхоборотень.
- А что это такое?
- Это ты.
- Так я же тебе и говорю, - сказал он жалобно. - А ты меня с толку сбиваешь. Говоришь, что это на самом деле ты. Всюду ты.
- Ты опять не понял. Ты думаешь, ты сверхоборотень, потому что можешь взглядом портить лампочки и валить мух...
- Не только мух, - сказал он. - И не только взглядом. Ты и представить себе не можешь, что я могу.
- Что ты можешь?
- Мне даже смотреть не надо, поняла? Задуматься достаточно. Вот, например, вчера вечером я наступил политтехнологу Татарскому. Слышала про такого?
- Слышала. Он что, умер?
- Зачем. Забормотал во сне и перевернулся на другой бок. Я его всухую замочил.
- А что это значит?
- Его теперь приглашать никуда не станут, и все. Будет сидеть у себя в фонде, пока с обоями не сольется. Если, конечно, помещение ему оставим.
- Какой ты у меня крутой, - сказала я. - А как ты это делаешь?
Он задумался.
- Это как секс, только наоборот. Трудно объяснить. Как говорится, глаза боятся, руки делают. Хотя руки тут ни при чем - дело, сама понимаешь, в хвосте. Но в детали я пока не вник... Так ты все-таки признаешь, что я сверхоборотень?
- Ты все неправильно понимаешь. Сверхоборотнем тебя делает вовсе не способность вредить политтехнологам и мухам. Ты пока даже не имеешь права считать, что ты сверхоборотень.
- А ты имеешь право так считать, да?
- Да, я имею, - сказала я скромно, но твердо.
- Что-то ты со всех сторон нависла, рыжая. Мне совсем места в мире не остается.