Конечно, все было не так просто. Не было в этой прекрасной России будущего такого закона, который бы мог на основании какой-то писульки-претензии забрать у меня отель. Будь все так просто, Воронцовы уже обложили бы меня бумажками со всех сторон, и давно добились своего.
Часть этого поведала мне Хакерша, перед тем как уйти (не забыв получить гарантию стопроцентной предоплаты за первый месяц), часть я выяснил сам, когда добрался до дома. Там я плотненько засел за интернет, в котором, как известно, найти можно почти все. Если знать, как искать.
Кукла, например, знала. Она вообще тут сделалась у меня экспертом по сетевому серфингу, да и раньше висела в компе непрерывно. Кхм, не об этом сейчас.
Нота от «оскорбленного» барона (не все дворянские междусобойчики, а только связанные с такими вопросами, как честь и достоинство) рассматривалась исключительно специальными территориальными комиссиями при Верховном Императорском суде. А те, в свою очередь, имели право, осуществлять тотальную проверку деятельности спорного объекта права, до выяснения обстоятельств.
Для меня, точнее, для отеля, это могло стать последним ударом. Той самой былинкой, которая переламывает хребет верблюду. Такой публичный бизнес, как гостиничный, невероятно чувствителен ко всякого рода шумихе. У нас и так гости бронь снимают, а что будет, когда пойдут слухи об имперских аудиторах в бухгалтерии «Александра»?
Даже никаких особых мер и не потребуется, вроде заморозки счетов, персонала, отправляемого в отпуск без содержания, и опечатываемых помещений. Убытки, позор и разорение, короче.
Только не надо думать, что спецкомиссия при ВИС вот так запросто влезает в бизнес с проверками. Это совсем не так. Просто… в моем случае так и случится. Наверняка, у князей Воронцовых найдется кому шепнуть в ухо, чтобы это точно произошло.
По всему выходило, что в угол зажали меня основательно. Дуэль я в принципе не рассматриваю. Там вообще, к слову, не мне бы драться пришлось — несовершеннолетние не имеют допуска к выяснениям вопросам чести с оружием и насмерть. Так, школьное баловство, максимум.
Вместо меня, если бы я выбрал драку, пришлось драться представителю. И, опуская тот момент, что я не представляю, где взять такого человека, сам я не тот личности, чтобы доверить свою судьбу левому дядьке. Хочешь что-то сделать — сделай сам. Даже, если собрался все испортить.
Так что вариантов у меня осталось не слишком много. Точнее сказать — вообще один. Звонок Ледящеву и посыпание головы пеплом. Ну, не прям так, чтобы «дяденька, спасите!», но где-то близко к этому. Ресурсов для торга у меня уже не осталось.
«А еще можно просто слить отель в качестве виры. — подсказала Кукла. — Продавать нельзя, но про сатисфакцию в документах Духанова ничего не говориться!»
«Ну, это годится только, чтобы позлить Ледящева. — хмыкнул я в ответ. — Вообще, я хочу предложить ему прямой договор. Пойдем к нему на службу. Ведь вся эта игра с ненулевой суммой нужна ему в том числе, чтобы показать мне же всю мою беспомощность. Не, понятно, что он и Воронцовых с Ланскими зачем-то столкнуть хочет, но и меня на место поставить».
«Типа, мальчик, мы дали тебе все, что просил, а что ты с этим сделал? — подхватила Кукла. — Да, логично, в принципе. Ты падаешь, тебя поднимают, берут под ручки и показывают, где ты сможешь быть полезен государству».
«А главное — где я буду защищен от всего этого дворянского бардака. — невесело улыбнулся я. — Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что это и была основная цель».
«Одна из. В этих играх нет одной четкой цели, сам знаешь. Есть игра, которая не прекращается ни на минуту. И в ней появляются новые вводные. Ты стал одной из них, и тебя просто вплели в существующий рисунок. Так что? Будем лапки поднимать?»
Обращение за помощью к Ледящеву — это было именно поднимание лапок. Не, будь у меня что на руках, что-то, что я смог бы нормально расторговать на переговорах — тогда совсем другое дело. Но этого «чего-то» не было. И разговор с копом равнялся признанию поражения.
«Давай хотя бы до завтра отложим? — предложила напарница. — Хуже нет вот так сгоряча решения принимать. Выспишься, еще раз все обдумаешь, и, если ничего нового в голову не придет, звонишь Ледящеву».
«Да, так и поступим. — согласился я. — Утро вечера мудренее».
Но поспать в этот день у меня не вышло. Стоило только начать готовится к отходу ко сну, как зазвонил телефон. Глянув на экран, я с удивлением увидел входящий от Игната Фурсова. Чего ему понадобилось в половину десятого?
— Не спишь? — первым делом поинтересовался одноклассник.
Голос у него был какой-то напряженный. Я было, грешным делом, подумал, что Сомов и его прессовать продолжить решил.
— Тупой вопрос, Игнат. — отозвался я. — Даже, если бы и спал, ты меня все равно разбудил. Выкладывай.
— Мне нужна твоя помощь!
— Ну, конечно. — вздохнул я. — Вот бы кто-нибудь хоть раз позвонил мне и сказал — а хочешь, Денис, тортик? И даже ехать никуда не надо, я к тебе посыльного отправил, встречай.
— Пичуга, пожалуйста! — буквально проныл этот генератор кошмаров.
— Давай уже к делу, блин! Что за помощь? Когда, где?
— С мамой! Ей очень плохо!
— А я че, доктор?
— Денис, тут такое… Я боюсь врача вызывать. Мне кажется, ее заберут в тюрьму.
— Она убила кого-то?
— Нет, но… Она в полном неадеквате. Я ее закрыл в комнате, боялся, что она сейчас на нас кинется. Короче, она как зомби!
Хотя Игнат этого и не мог видеть, я все равно вздернул бровь. Зомби? Реально? Это прикол такой или способности одноклассника шандарахнули по нему самому? Как можно верить в зомби?
— Щас приеду. — вздохнул я, понимая, что отвертеться все равно уже не получится. Как бы, часть команды, часть корабля и все такое. — Только за такси ты заплатишь!
«Крохобор! — тут же поддела меня Кукла, стоило мне только трубку положить. — Финансируешь собственную команду на Играх, а жмешься потратиться на такси?»
«Ой, отвали, это вообще не вопрос денег! — немного уязвлено отмахнулся я. — Просто… А фигли он? Вот так человека по звонку срывать?»
— Ну, где тут женщина с больным зубом? — с ходу огорошил его спустя полчаса.
— В смысле? — Игнат явно был подавлен, а мой вопрос и вовсе заставил его растеряться. — У нее не зуб вообще-то болит…
— Забей. Старый анекдот[1], долго рассказывать. Веди к матери.
Еще дома, а потом по дороге, мы с Куклой обсудили этот внезапный вызов, и пришли к выводу, что влезаем в какую-то странную хрень. И мне казалось, что готов я в принципе ко всему. Даже к тому, если матушка Фурсова реально косплеит зомби, и придется ее упокаивать народными средствами.
Но стоило мне ступить за порог их дома, как тут же завыло чувство опасности и врубился сонар. Одна из способностей, как это уже было раз при столкновении с безумным Наставником, сообщала, что рядом находится отбраковка.
«Лях!»
«Чую, не шуми. Наблюдаем».
— Она там. Я ее запер. — Игнат указал трясущимся пальцем на дверь. — Она… Она… Она на Олега напала!
— На мелкого твоего? — Олегом, вроде, звали младшего брата Игната.
— Да.
Быстрый взгляд на дверь. Не ломится наружу. И не ломилась — нет следов того, что дверь пытались выбить.
— Почему?
— Да откуда я знаю!
Состояние одноклассника внушало беспокойство. Он балансировал на самом краю паники, и требовалось быстро его оттуда отвести. Почему я, собственно, и задавал свои вопросы.
— Перефразирую. Что предшествовало ее нападению на твоего младшего брата?
Парню пришлось задуматься, чтобы вспомнить все в деталях, и лихорадочный блеск в его глазах как-то сразу поутих. Сэ — стратегия! Нельзя одновременно паниковать и копаться в памяти.
— Она… Да ничего, вроде… Она мелкого перевязывала, он палец порезал, когда яблоко резал.
— Ты видел?
— Да, я тоже был на кухне.
— И?
— Что?
— Игнат, не тупи. Она перевязывала брата — что дальше? Какие-то странности?
— Ничего… вроде. Ну, обработала, стала перевязывать, а потом вдруг кинулась на него.
— Давай через Чертоги?
— Зачем?
Если дело не касается лечения, то новусы неохотно позволят Наставникам лезть им голову. Но мы то полноценное слияние в Структуру вместе проходили, мог бы и побольше доверия испытывать!
— Мне надо понять, что послужило катализатором. — терпеливо пояснил я.
— Кровь. — тут же ответил Игнат.
Захотелось выматериться и дать ему по лбу. Я, блин, тут в Шерлока Холмса играю, а он знает ответ, но молчит, как партизан на допросе в гестапо!
— Кровь. — с умным видом покачал я головой. Просто, чтобы сдержаться и немного успокоится. — Чья, кровь?
— Ну, Олега же! Она его перевязала, потом увидела у себя на пальце капельку его крови и слизнула ее. А потом вдруг напала на него.
Машинально, скорее всего слизнула. Женщины, особенно, матери, часто так делают. Это не вопрос гигиены даже, скорее, не до конца отмершие инстинкты и рефлексы. Но вот ее реакция… Блин, у нас еще и вампир ко всему прочему! Или зомби? Я уже запутался!
— Опиши, как она себя вела? — потребовал я. — И как ты ее запер. Все рассказывай и по порядку!
В следующие пару минут Игнат сбивчиво, но поведал мне историю превращения недужной женщины в нечто странное. Какого-то недохищника, который сперва напал на свою жертва, после чего испугался содеянного, и позволил запереть себя в комнате. Откуда даже вырваться не пытался.
«Отбраковка». — заключила Кукла, когда рассказ был закончен.
«Да, но… — я сомневался. — Обычно это происходит, когда функция только попадает в организм реципиента. И не может уничтожить разум оригинала. Тогда и происходит неконтролируемая мутация, потеря рассудка. А тут… И она новус!»
«Согласна. Процесс иной, но результат тот же. Но мой вывод подтверждает и то, что ты реагируешь на нее, как на отбраковку».
«Я и на того Наставника так реагировал».
«Вот-вот. Надо ее посмотреть. Желательно — в Чертогах».
Игнату я сообщил только часть разговора. Что я сейчас войду к его матери в комнату, попытаюсь погрузить в виар, а там посмотрю, что с ней не так.
— Думаешь, я не пытался этого сделать? — вдруг уперся одноклассник.
— Я помню, что у тебя доминанта Наставника аж третей ступени. — махнул я рукой. — Но, скажи, ты можешь собрать Структуру из нескольких новусов? Ну вот то-то же, блин. Короче, стой за дверью, слушай и реагируй. Но не входи, твоя мать, похоже, едва себя контролирует. Только этим можно объяснить тот факт, что она вас с братом не порвала.
Входил я осторожно. Сперва приоткрыл дверь, подождал немного — вдруг кинется. Потом пошире распахнул, еще и еще. Затем, готовясь в случае чего свалить, предварительно ударив Криком, шагнул внутрь.
Подобные предосторожности лишними я вовсе не считал. У меня в памяти было несколько эпизодов столкновений с «одержимыми» — так в мое время называли отбраковку. И все они были очень опасными противниками. Даже, когда полностью лишались разума.
Но никто на меня не бросился. В углу довольно просторной спальни сидела, поджав под себя ноги, средних лет женщина. Что-то около сорока, сложно определить точнее, когда она голову между коленей прячет.
— Тамара Андреевна? — негромко позвал я, предварительно закрыв за собой дверь. — Меня зовут Денис, я друг вашего сына. Вы меня слышите?
Женщина подняла голову и уставилась на меня пустым взглядом льдисто-голубых глаз. Неестественный какой-то цвет, подумал я, больше на линзы похоже.
Лицо матери Игната исказила жуткая улыбка.
— Зачем ты пришел, Денис? Здесь нужны санитары. Или даже полиция, желательно с оружием.
«Хорошая новость в том, что она, кажется, себя контролирует». — подала голос Кукла.
«А плохая?»
«Я ничего не говорила про плохую новость!»
«Брось! Если упоминается хорошая новость, то должна быть и плохая. Ты уже давно не плаваешь в русском, так что колись, давай».
«Голубой пигмент в глазах. Это ненормально».
«Тут согласен».
«И свидетельствует о сбое на генетическом уровне. Такое проявляется в том числе и у отбраковки. Не буду тебя грузить, но в результате неправильной установки функции в тело носителя, тот часто не может производить ряд нужных клеток. А без них — умирает».
«И чтобы не сдохнуть, должен жрать других. Новусов или функций». — закончил я за нее.
«Да. Или таких же мутантов, у которых сбой произошел по другому. Короче говоря, Лях, она может сорваться в любой момент. Чудо, что вообще удержалась и не сожрала своего отпрыска!»
«Материнский инстинкт. Мы ей можем помочь?»
«Без понятия! В Иерархии таких просто уничтожают!»
«Людоедская у вас, все-таки, цивилизация. Без обид».
«На свою посмотри! Кинули пацана в жернова взрослых интриг и ждут, что с ним будет! Вообще никаких обид».
Часть меня, не рассудочная, а та, что заперта в инстинктах, требовала свернуть женщине шею. Это были даже не мысли, а словно бы позывы. Как в туалет сходить или высморкаться — требование организма. К счастью, своего внутреннего охотника я научился контролировать еще в прошлой жизни, так что он давно не доминировал.
Поэтому я спокойно приблизился и опустился рядом с несчастной на одно колено. Заговорил тихо, как с ребенком.
— Тамара Андреевна, вы не больны. Не психически. У вас сбой на уровне генома. Я могу попытаться вам помочь, но вы должны полностью мне довериться. Как на приеме у Наставника — бывали у него?
— Наставник уже пытался. Ничего не вышло.
Руки женщины подергивались, будто она хотела вцепится мне в глотку, но в последний момент усилием воли запрещала себе это делать.
— Я другой. И я не говорю, что у меня получится. Может быть, я даже сделаю хуже.
— Куда уж хуже! Я чуть не сожрала своего сына!
Из голубых глаз женщины, в которых уже почти не просматривался зрачок, полились слезы. Я был прав, предположив, что на краю безумия ее удержал материнский инстинкт. Может быть, именно он и поможет мне спасти ее?
«Или нет. В любом случае, будь готов убить ее при необходимости. Она нестабильна».
«Эти голоса в голове. — хмыкнул я в ответ. — Такую ерунду порой говорят!»
Осторожно, готовясь в любой момент приложить пациентку тем, что у меня сейчас за Крик, я взял обе ее руки в свои ладони и рывком забросил нас обоих в Чертоги. Сразу же, уже в виаре, отступил в сторону. Отметив, что материализовавшаяся сразу Кукла, встала между мной и женщиной.
В виаре Тамара Андреевна немного изменилась. Собственно, это же был мой разум, в который я как бы затащил другой разум… Короче, здесь она выглядела так, как себя в данный момент представляла. И такой, какой станет, если процессу неконтролируемой мутации позволить и дальше изменять тело. Уже в реальности.
Руки удлинились, обзавелись еще одним суставом ниже локтя. Ноги, наоборот, укоротились. На пальцах тупые, но крепкие когти. Нижняя челюсть выдается вперед. Зубы еще человеческие, но крупнее в полтора раза. Грудь впалая, живот словно к пояснице прилип. И вся эта красота — в домашнем халате. Домохозяйка и гуль-людоед в одном флаконе.
— Тамара! — резко позвал я, привлекая к себе ее внимание. Пока она была немного растерянна быстрому попаданию в Чертоги. — Смотрите на меня. Не отводите глаз. И всегда помните, что здесь вы мне не способны навредить. Только себе.
— Я держусь! — хриплым голосом сообщило это чудо. — Но мне это дается очень тяжело! Пожалуйста, Денис! Останови это! Я же уже не человек даже!
— Это просто проекция. — взмахом руки (так проще) я заставил ее измениться. Стать обычной женщиной, а не трупоедом. — Мутация меняет вас, но не так быстро. Вы просто представляете себя чудовищем, поэтому и выглядите тут так.
Кукла, видя, что нападать на меня наша гостья не собирается, отступила назад, мне за спину. И тихо, на ухо, произнесла.
— Я понятия не имею что делать. Я Аналитик, в не Наставник! Да даже будь им, наши начавшуюся мутацию не лечат. Не на таком уровне.
Я тоже. Даже здесь, даже обладая возможностью Наставника, я не вижу, что тут можно сделать. Может милосерднее ее убить? Или?..
— У меня есть одна идея. — так же тихо произнес я.
— О, нет! Ненавижу, когда ты так говоришь!
— О, да! Ты, главное, помоги мне.
Собственно, анекдот, если кто его не слышал.Поймали людоеды американца, ставят условие, если выполнишь три задания, отпустим, а нет съедим. Первое: выпить бочку самого дрянного виски. Второе: выдрать руками больной зуб у льва. Третье: удовлетворить женщину их племени, которую никто никогда удовлетворить не мог. Ок, говорит американец, согласен. Выпил виски, пошел ко льву в клетку. Через час выходит весь в крови, одежда в клочья. И говорит: — Ладно, с этим все. Где женщина с больным зубом?