Спустя полтора часа субъективного времени я вывалился в реальность. Именно вывалился — сил хватило только на это. Зачем-то глубоко втянул в легкие воздух, словно долго не дышал. Заметил краем глаза движение, и повернулся.
Игнат.
— Что с мамой? — тут же спросил он.
Похоже, стоял он тут долго. Но не решался подойти. Фиг его знает, вдруг помешает двум людям сидеть в позе лотоса и держаться за руки?
— Хреново с ней все. — отозвался я со свойственной мне тактичностью. — У нее геном пошел вразнос. Если не углубляться, то ее организм пожирает сам себя. И, чтобы ее спасти, нужно… блин, Игнат, я не уверен, что тебе такое стоит говорить.
— Это моя мать! — резонно возмутился одноклассник.
— А тут замут такой стремный. Из той категории тайн, за которые убивают.
— Говори!
Я уже упоминал, что человек сам является кузнецом своего несчастья? Насчет счастья сказать ничего не могу, как-то не доводилось проверить лично. А вот по моему первому тезису — все точно.
Так что я не стал юлить. По честному, если уж кто-то и имеет право знать правду, так это он.
— Чтобы ее спасти, нужно дать ей те вещества, которые можно найти только в организмах новусов.
Упрощенная версия, так-то Кукла мне дала подробный расклад со всеми этими цепочками ДНК и нуклеиновых кислот. Толку с них сейчас! А вот когда говоришь — кальция, мол, ей не хватает — сразу все понятно.
Пару минут смотрел на пухляка, наблюдая за тем, как он впитывает и переваривает информацию. Хотя, осознал он все гораздо быстрее. Остальное время матерился. А как иначе русскому новусу выразить эмоции от того, что узнал? Твоя мать чуть не схарчила твоего младшего брата потому, что таким незамысловатым способом собиралась выделить ряд микроэлементов из его крови и тела — экая нежданная оказия! Так, что ли?
— Я смог ее только стабилизировать. — продолжил резать правду-матку я. — Даже не так… По сути запретил выходить из комнаты. Ну, и нападать тоже. Правда, для этого мне пришлось принять ее пожизненную вассальную присягу.
— Что? Да ты!..
Нападать он все же не стал — хватило ума. А я лишь плечами пожал — что еще мне оставалось сделать? Женщина держалась на остатках воли и материнского инстинкта, с катушек могла слететь в любой момент. И тогда бы мне точно пришлось ее убивать. И объясняться потом с Игнатом — «понимаешь, братан, у меня ведь не было выбора»!
Вместо всего этого, я заручился ее согласием и, грубо говоря, сменил в голове несчастной прошивку. Болеть и медленно таять от этого она не перестанет, но зато и на людей кидаться больше не будет. Уже плюс, я считаю. А там уже можно и за решение проблемы браться.
Все это я объяснил злому и перепуганному однокласснику. И он в конце концов принял мои доводы. Ну, не сразу, конечно. Некоторое время пришлось послушать о том, какой я пройдоха и безнравственный человек. На матерном.
Однако, вскоре он успокоился и начал мыслить более конструктивно. И мы перешли к следующей теме. Касающейся кормления запертой в комнате хищницы.
— Конечно! — Игнат даже рукав стал закатывать, будто я к нему подошел с капельницами и пробирками. — Сколько надо, столько и сцежу!
— Надо миллилитров триста, примерно. Этого будет достаточно, чтобы она на некоторое время перестала худеть. Насытить ее это не сможет, сам, понимаешь, но проблему отодвинет.
— Я сейчас закажу все в аптеке! — парень достал телефон и начал тыкать в экран.
Я сперва удивился такому решению, а потом глянул на часы и понял, что провозился со «стабилизацией» пациента довольно долго. Больше двух часов, вон уже и от матери неотвеченных шесть штук. А все потому, начался комендантский час.
Выходить без специального разрешения на улицу чревато. Оно у меня имелось, правда, не было сил. Зато дрон из круглосуточной аптеки мог доставить и капельницы, и емкости и жгут до самого окна квартиры.
Пока ждали, я отзвонился матери, мол, заночую у одноклассника. Положив трубку, стал размышлять над тем, что с этим всем делать дальше. Понятно, что долго прятать женщину и кормить ее кровью ее же сына долго не получится. Пока я лишь выиграл время, но проблема от этого не решилась.
Что гораздо хуже — она похоже вообще не имеет решения. Функции подобным никогда не заморачивались, ну вышел из строя модуль и вышел. Всегда можно заменить. Новусы тем более не знали, что делать. Почему я в этом уверен? Да все просто — иначе бы о «худеющих» что-то было в интернете. А там даже упоминаний о симптомах не нашлось.
Точнее, одно я все-таки накопал. Очень странное объявление с одним лишь номером телефона. По которому, естественно, я звонить не стал. Очевидно же, что это ловушка с определителем номера.
Вывод? Сеть чистят, проблему скрывают, а на тех, кто ею интересуется — ставят капканы. Я почти на сто процентов в этом уверен. Факты говорят сами за себя. Вот первый — я вижу больных, как отбраковку. Причем, на моей памяти это уже второй такой — первым был тот безумный Наставник, что обозвал меня Разрушителем Миров. Если предположить, что у него имелись схожие симптомы, то случай не единичный.
При этом — факт второй — никаких упоминаний в сети о болезни. Вот не верю я (и Кукла не верит), что из всех миллионов русских людей, поражены только двое. А если это так, то невозможна ситуация, в которой кто-нибудь чего-нибудь не запостил бы. Хотя бы вопроса, типа такого. «Народ, я тут худеть стал без всяких видимых причин. По три кило в день. И наесться не могу ничем. Ни у кого такой фигни не было?»
Ничего. Только несколько однотипных сайтов-одностраничников с разными телефонами. Это третий факт — тот, кто чистит сеть, оставляет ловушки для тех, кто ищет нужную информацию.
А если к этому еще прибавить Наставника, которого забрали копы, и тот, как сагрился на мой невинный вопрос Ледящев, то ответ буквально напрашивается — за всем этим стоит Комитет Охраны Престола. Ну или те, кто отдает охранителям приказы.
Получается, что о проблеме властям известно, но проблему старательно прячут от общества. По вполне понятным причинам — чтобы избежать паники. Что станет с социумом, который построен на превосходстве одного вида над другим, если вдруг выясниться, что элиту косит непонятная хворь, превращающая довольно сильных и опасных новусов в людоедов? Вот то то же — нихрена хорошего!
Так что оптимальным решением для власти в такой ситуации, является поиск носителей сломанного генома, изоляция их от общества и, либо физическое устранение, либо использование в качестве лабораторных мышек. Я бы, кстати, на второе поставил. По понятным причинам.
И вот в этот крутой замес со всем свойственным только одному человеку во вселенной везением, со всего размаху влетел я. Но! С другой стороны, что одному проблема, то другому — возможность. Подумаешь, еще одна государственная тайна, за которую могут убить? Я сам по себе такая тайна, так что напугать меня довольно сложно.
Более того, именно понимание сути происходящего могло помочь мне с другим моим затыком. Найти тот самый аргумент, которого не хватало для построения конструктивного диалога с Ледящевым.
Настоящий Чистильщик даже из такой беспросветной задницы найдет выход!
Когда прибыли заказанные материалы, мы с Игнатом устроили ему небольшое кровопускание. После чего я «покормил» пленницу. Без труда — она была настолько голодна, что не понадобилось бы и моего приказа. И лишь убедившись, что проблема отодвинута хоть ненадолго, завалился спать на диване.
А с утра приступил к реализации своего плана. Хотя, кому я вру — с утра, ха! С утра я в школу поперся, как образцовый ученик. Предварительно еще и домой заскочив, чтобы в форму переодеться и с мамой объясниться. Новая порция правдоподобного вранья, шесть уроков, и вот я уже еду на такси по указанному в сообщении от капитана адресу.
То есть, этому, конечно, предшествовал разговор в мессенджере, но приводить его стоит лишь вкратце. Что-то вроде такого.
Я: «Надо встретиться».
Ледящев: «Нафига?»
Я: «Очень надо!»
Ледящев: «Мне вот не очень….»
Далее шла история про то, как меня на дуэль вызвали, ироничные советы от капитана, которого, казалось, ситуация забавляет, найти хорошего представителя. Потом мой «эмоциональный всплеск» — я же ребенок, психика еще нестабильная, да-да. Угрозы все бросить, отдать отель в качестве виры и навсегда забыть о контактах с копами, как о страшном сне.
И, наконец согласие на встречу, адрес какой-то конспиративной квартиры (нельзя же, чтобы нас видели в месте!) и вот я уже в такси. А еще ведь и тренировку пришлось отменить. Тут, блин, счет на дни идет, а я по каким-то мутным местам шарахаюсь! И Мельниковым разговор не задался. Но об этом позже.
Ледящев встретил меня в дверях обычной двушки, находящейся в человейнике на окраине. Спальный микрорайон, дворы колодцы, дома, похожие на термитники. Замечательное место!
— Ну, рассказывай. — с недовольным видом потребовал капитан.
Бедолаге ведь пришлось все бросить, тоже в непонятную глушь ехать, во всю эту конспирацию играть. И все это для того, чтобы пацан (я, в смысле) не слетел с катушек и не пустил сложную оперативную разработку, по ветру.
— С чего бы начать?
Я прошел на кухню, открыл шкаф, взял стакан. Наполнил его водой из-под крана, вытащил из кармана энергетический батончик, развернули и откусил сразу половину. Стал медленно и тщательно пережевывать шоколадно-ореховую массу, помогая, при необходимости, водой.
Ледящева хватило лишь на одну минуту. Сперва терпеливо наблюдал, потом глаз его задергался, и, наконец, коп не выдержал.
— Ты жрать сюда приехал, Пичуга?
— Я по вашей милости без обеда, Сергей Сергеевич. — с набитым ртом ответил я. — А молодому растущему новусу важно правильно питаться.
— Зачем. Ты. Требовал. Встречу. — раздельно, видимо, чтобы не заорать на меня, произнес мужчина.
— Да прям требовал! Просто сказал, что она вам тоже выгодна. — видя, что мой собеседник уже начинает закипать, я заторопился. Не разговор, в смысле начинать, а челюстями двигать.
— Так! Проваливай!
— Вот так, значит, вы со своим агентом под прикрытием разговариваете!
— Какой агент, что ты несешь?
— Какой-какой? Один из лучших, если не самый. Тот, что принесет вам звания, должности, благосклонность начальства и внимание женского пола.
— Вот этот щегол пятнадцатилетний?
Пара минут такой перепалки, и господин капитан совершенно перестал сдерживаться. Нет, он не стал меня бить, хотя это был бы идеальный вариант, но орал и слюной брызгал, что любо-дорого было смотреть. Играл, конечно, но не во всем. Я считаю, что нервный тик даже такой профессионал подделать не сможет. Зацепил я его, все-таки!
А все потому, что я умею на людей влиять. Через какое-то время общения со мной, они как бы раскрываются, становятся искреннее, что ли…
Вот и Ледящев не выдержал.
— Зря вы так, господин капитан. — попенял я ему. — Я к вам пришел, как к взрослому и рассудительному человеку, важную информацию принес, а вы на меня кричите. Воля ваша, не нужно вам новостей, значит не нужно.
— Да говори уже. — устало махнул рукой коп, подтверждая, что по меньшей мере часть им проявляемых эмоций была такой же игрой, как и мои.
Я вывалил все, что произошло сегодня ночью. Вообще все. Не утаил и факт пожизненной присяги, которую мне пришлось принять от гражданки Фурсовой. И о своих умозаключениях рассказал, касательно ситуации с больными новусами.
По мере того, как я говорил, лицо капитана менялось. Под конец он хмыкнул, и с какой-то даже симпатией произнес. Как на котенка, которого нужно утопить, но жалко, сил нету!
— Ты в курсе, Пичуга, что только что пару пожизненных наговорил? Ну или даже на смертную казнь?
— В курсе, Сергей Сергеевич. Только пугать меня этим не надо, ладно? Я и так под полным колпаком вашей службы. Считай, и так под смертной казнью, только отсроченной.
— Ты еще не знаешь, что значит быть под колпаком.
— Вам ведь уже известно, кстати, что во мне ген Ликвидатора проснулся?
Мастерство смены темы со мной осталось даже в новой жизни. Ледящев закашлялся.
— Значит, известно. — удовлетворенно кивнул я. — И вся эта свистопляска с отелем, Воронцовыми и Ланскими, была затеяна в том числе и для того, чтобы испытать меня. Заодно и повязать. Одновременно с этим еще и пару борзых аристократических родов за ноздри взять.
— Допустим. — после почти минутной паузы произнес капитан.
Есть у фээсбешников (чекисты они, копы или советники Тайной Канцелярии Ее Императорского Величества — пофиг), одно слабое место. Они плохо умеют в откровенность. И сами не очень умеют раскрываться, и на чужой открытости сыпятся. Ловят диссонанс и виснут малеха. Тяжело это, когда привыкаешь жить в тайнах, намеках и недомолвках, взять и получить прямой в нос.
Поэтому, я использовал честность в этих важных для меня переговорах.
— Ой, да че там допускать⁈ — воскликнул я. — Все ж очевидно. И на поверхности лежит. Только план ваш, Сергей Сергеевич, нихрена не сработает.
— Это почему еще?
Броня еще не пробита, но трещины по ней уже пошли. Сейчас моя задача максимально расширить их.
— Потому, что Воронцовы вас просчитали полностью. Не знаю, кто у вас за планы отвечают, но у них тоже Аналитики не зря свой хлеб едят. Смотрите, как они давление оказывают — ровно по нижней кромке закона. Полшага, и хана им. Но они эти полшага не делают. И не сделают. Будут морщить меня до тех пор, пока либо меня не продавят, либо вас не вскроют. И даже что-то вымутят в итоге. А вы за это огребете неприятностей по службе. Чего, кстати, вы до них докопались?
Но Ледящев осторожничал. Профессиональная деформация не позволяла ему говорить открыто — это уже часть его природы. А против природы, как известно, не попрешь.
— Очень интересные мысли, Денис. — сказал он, удерживая покерфейс.
— Это факты. Факт — эпидемия среди новусов, которую вы скрываете. Факт — разработки двух семей аристо через меня и отель Духанова. Факт — вы уже проиграли.
— Пацан, обладающий, предположительно обладающий геномом Ликвидатора, сидит передо мной. Где же я проиграл?
— Давайте объясню. — растянул я губы в неживой улыбке. — Перед вами корячится два слитых проекта. Первый — прикормка Ликвидатора, который с вами сотрудничать не будет в принципе. Значит, придется его брать силой, паковать в закрытом НИИ, и пытаться вытащить нужный ген. Только не выйдет нихрена. С пленными функциями вы уже пытались это проделать, и ничего не вышло. Не получится и со мной. Ну и второй. Потраченное впустую неслабое финансирование, провоцирования знатных людей и едва не начавшаяся война родов. Это по минимуму, если брать.
— Очень сильные заявления, Денис…
— Ой, простите, Сергей Сергеевич. Я же совсем забыл про третий слив.
Тут сделал паузу, чтобы коп проникся важностью момента. И держал ее до тех пор, пока тот не произнес то, чего я ждал.
— Какой же?
— Нарушение режима секретности, связанного с эпидемией новусов. Ну, тех, которые худеют без всяких видимых причин, а потом начинают нападать на других одаренных.
— Нарушение секретности?
Все. Теперь точно пробил. Насквозь. Он был неглупым дядькой, и смог связать одно с другим. Сейчас про эпидемию знает только очень ограниченный круг лиц. В который сегодня вошел и я. Но сижу я здесь, вроде бы никому не растрепал, значит…
— Ты подготовил страховку. — даже не спросил, а произнес утвердительно капитан.
— Небольшую программку. — кивнул я. — Самораспаковывающийся файл, который сейчас залит на несколько облачных хранилищ. Он улетит нашим и нескольким зарубежным СМИ, если мы не сможем с вами договориться. Что в нем находится надо говорить?
Честность, конечно, лучшая политика. Но на случай действительно важных переговоров, лучше бы иметь что-то большее.
— Это шантаж, ты это понимаешь? — лицо Ледящево заледенело, он смотрел на меня сейчас, как спаренный пулемет в бойнице дота.
— Меньше минуты назад вы сами назвали это страховкой. Давайте на этом термине и остановимся?
Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами. Первым сдался коп.
— Так чего же ты хочешь?
— Открытой игры, Сергей Сергеевич. Со мной — открытой. Я юный, небогатый и не знатный. Обладаю интересными для государства талантами. У вас есть деньги, влияние и необходимость в моем ресурсе. Неужели мы не сможем договориться. Помните фразу, которую мне сказали, как-то? Про то, что откровенность — это игра для двоих. Так вот, я с вами полностью, предельно откровенен. Ваш ход.