бороться, - сказка отсталых педагогов о сказке.
И мы говорили этим фантастам и мистикам: бросьте фантазировать, сойдите на землю, будьте реалистами, всмотритесь в подлинные факты действительности - и вы перестанете
дрожать перед Мальчиком с пальчик и Котом в сапогах. Вы увидите, что с определенного
возраста сказка выветривается из ребенка, как дым, что все волшебства и чародейства
размагничиваются для него сами собой (если только он находится в здоровой среде), и у него
начинается период жестокого разоблачения сказки:
- Как же Снегурочка могла дышать, если у нее не было легких?
- Как могла баба-яга носиться по воздуху в ступе, если в ступе не было пропеллера?
Сказка сделала свое дело: помогла ребенку ориентироваться в окружающем мире, обогатила его душевную жизнь, заставила его почувствовать себя бесстрашным участником
воображаемых битв за справедливость, за добро, за свободу, и теперь, когда надобность в
ней миновала, ребенок сам разрушает ее.
Бабушка рассказывает внучке:
- ...ударился лбом об землю и сделался ясным соколом...
- Вот и неправда! - кричит возмущенная внучка. - Просто на лбу у него выросла шишка, и все!
Но до семилетнего-восьмилетнего возраста сказка для каждого нормального ребенка
есть самая здоровая пища - не лакомство, а насущный и очень питательный хлеб, и никто не
имеет права отнимать у него эту ничем не заменимую пищу.
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
Между тем именно таким ограблением ребенка занимались в то время педологи.
Мало того что они отнимали у детей и "Сказки" Пушкина, и "Конька-горбунка", и
"Алибабу", и "Золушку" - они требовали от нас, от писателей, чтобы мы были их
соучастниками в этом злом и бессмысленном деле.
И конечно, находились подхалимы-халтурщики, которые ради угождения начальству
усердно посрамляли в своих писаниях сказку и всячески глумились над ее чудесами.
Делалось это по такому шаблону: изображался разбитной, нагловатый мальчишка, которому все сказки трын-трава. К нему прилетала фея и приносила скатерть-самобранку. Но
он
Руки
В брюки
Запихал,
Прыснул,
Свистнул
И сказал:
"Очень, тетя,
Вы уж врете!
Ни к чему теперь, гражданка,
Ваша "скатерть-самобранка".
Никого не удивите
Этой штукою в Нарпите..."
Когда же ему стали рассказывать про Конька-горбунка, он опять "запихал руки в
брюки" и столь же забубенно ответил:
Ну, а я предпочитаю,
Знаете, вагон трамвая.
Невоспитанный, развязный, хамоватый малыш пользовался полным сочувствием
автора.
И подобных книжек было много, и нельзя сказать, чтобы они совсем не влияли на
тогдашних детей.
С чувством острой жалости прочитал я в одном из журналов, как четырехлетний
ребенок оказался до такой степени оболванен своим воспитанием, что, выслушав от матери