"На мусi" и значит "на мухе". Как же это так могло случиться, что бдительный
Колпаков проворонил такой криминал? Ведь уже лет двести миллионы украинских детей с
восторгом читают и слушают эту балладу, в которой воспевается такой же
"противоестественный" брак, что и в моей злосчастной "Цокотухе".
Если уж пришла Колпакову мракобесная блажь сжигать дотла ненавистные книги, он
должен был заранее знать, что тут потребуется огромный костер, ибо, как мы видим, и
русский и украинский пароды создали на потребу своей детворы немало таких сказок и
песен, к которым вполне применима его грозная формула:
"Противоестественно, чтобы".
Я уж не говорю о польском, чешском, монгольском, английском фольклоре, предназначенном для маленьких детей. Если бы кандидат исторических наук Колпаков имел
хоть какую-нибудь возможность познакомиться с этим фольклором, он, конечно, пришел бы
в отчаяние, ибо в его костре не хватило бы дров. Взять хотя бы английский детский
фольклор - так называемые Nursery Rhymes, отголоски которых так явственно слышатся в
творчестве Шекспира, Джонатана Свифта, Роберта Бернса, Льюиса Керролла, Алана
Александера Милна и других. Воображаю, какой гнев они вызвали бы в нашем доблестном
блюстителе нравственности, если бы он каким-нибудь чудом узнал, что этот великолепный
поэтический цикл считает вполне допустимой женитьбу лягушонка на мыши! И уж
настоящая ярость охватила бы того же блюстителя, если бы ему стало известно, что у
замечательного детского поэта Эдварда Лира утка мечтает о том, чтобы сделаться женой
кенгуру, а кошка венчается с филином.
Подобные сказки и стихи существуют в английском фольклоре уже полтысячи лет -
или больше! - почему же никто из миллионов детей не заметил в них ничего одиозного?
Я думаю, причина одна: дети не бывают пошляками.
И не только детям, но и нам, взрослым читателям сказок, простодушно, по-детски
восхищающимся "Царевной-лягушкой", - нам и в голову не приходят те грязноватые мысли, в итоге которых слагается пресловутая колпаковская формула:
"Противоестественно, чтобы".
В сущности, я должен благодарить Колпакова, так как его письмо послужило для меня
верным свидетельством, что настоящая глава не устарела и до сих пор сохраняет свою
актуальность.
- Нет, - сказал я редактору, - придется эту главу сохранить. Исключать ее из книжки
рановато. Васьковские и раппопорты, оказывается, на диво живучи и по-прежнему рвутся в
бой, нисколько не боясь оказаться всеобщим посмешищем.
Правда, их стало значительно меньше. Огромное большинство читательских писем, полученных мною и редакцией "Литературной газеты", написаны в защиту моей сказки. Я не
цитирую этих многочисленных писем, так как не хочу огорчать Колпакова: вряд ли ему
придутся по вкусу те эпитеты, которыми авторы писем так щедро награждают его.
Впрочем, почему не привести самое безобидное из всех этих писем, благо оно такое
короткое?
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
"Дорогой наш Корней Иванович! Мы прекрасно понимаем, как муха-цокотуха
обвенчалась с удалым комаром. Это доходит до нашего сознания. Но мы никак не можем
понять, как этот (опускаю нелестный эпитет. - К.Ч.) получил степень кандидата
исторических наук".
А я хоть убей не пойму, отчего, выступая с призывом к сожжению книги, он считает
необходимым подкрепить этот дикий призыв указанием на свою ученую степень.
Глава четвертая
ЛЕПЫЕ НЕЛЕПИЦЫ
Глаз человека не слыхал,
ухо человека не видало...