И тогда мне показалось - я понял, откуда эта выразившаяся в детском фольклоре
несокрушимая страсть к несоответствиям, несообразностям, к разрыванию связей между
предметами и их постоянными признаками.
Ключ ко всему этому в той многообразной и радостной деятельности, которая имеет
такое большое значение для умственной и нравственной жизни ребенка, - в игре.
IV. ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ПЕРЕВЕРТЫШЕЙ
Существует немало детских стишков, которые являются продуктами игры, но эти
стишки-перевертыши и сами по себе есть игра.
Ко всем категориям игр, о пользе которых мы так много узнали из работ
Д.Б.Эльконина, Л.П.Усовой, Д.В.Менджерицкой и других (не говоря уже о Горьком и
Макаренко), нужно присоединить и эту категорию: игры мыслительные, игры ума, потому
что ребенок играет не только камешками, кубиками, куклами, но и мыслями. Чуть он
овладеет какой-нибудь мыслью, он не прочь сделать ее своей игрушкой.
Распространеннейшим методом этих умственных игр является именно обратная
координация вещей: наделение предмета а функциями предмета б и наоборот. Когда моя
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
двухлетняя дочь заставляла воображаемую собаку мяукать, она играла именно в такую игру.
Чтобы принять участие в этой игре, я тогда же сочинил для моей дочери целый ряд
подобных небылиц:
Свинки замяукали:
Мяу! мяу!
Кошечки захрюкали:
Хрю! хрю! хрю!
Уточки заквакали:
Ква! ква! ква!
Курочки закрякали:
Кря! кря! кря!
Воробышек прискакал
И коровой замычал:
М-м-му-у!
Прибежал медведь
И давай реветь:
Кукареку!
Это стихотворение написано, так сказать, по заказу и по рецепту ребенка. Я чувствовал
себя столяром, который изготовил для своего младенца игрушку.
Важнейший признак этих игрушек - дети неизменно ощущают их как нечто забавное.
И все без исключения стишки, порожденные этими играми, - в глазах ребенка смешные
стишки.
Чем яснее для него та правильная координация вещей, от которой он намеренно
отступает в игре, тем сильнее в нем это ощущение смешного.
Недаром Коля Шилов так смеялся, когда ему удалось перевернуть знакомую фразу о
звенящих колокольчиках и летающих птицах.
- Птички звенят, колокольчики летят! - сказал он на третьем году жизни и захохотал от
такой еретической выдумки.
Это стремление создавать перевертыши - у здорового ребенка на каждом шагу. Тому
же Коле Шилову не было еще и двух лет, когда он в шутку назвал тетю дядей и очень
восхищался своей выдумкой:
- Дядя Маня! Дядя Маня!