"- Пустили мараль на девку, - замарали ее доброе имя".
Сравните у Островского в "Поздней любви": "Связываться с бабой, я так понимаю, мараль". И у Глеба Успенского в "Будке": "От него на нас мараль идет".
У Куприна в "Поединке" французскую фамилию Дювернуа солдаты превратили в
русскую Доверни-Нога. Известно, что иностранец Кос ван Дален сделался в России
Козодавлевым.
11 В.В.Виноградов, Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв., М. 1938, стр. 52.
12 Н.А.Некрасов, Полн. собр. соч. и писем, т. I, М. 1948, стр. 365.
13 В.И.Даль, Повести. Рассказы. Очерки. Сказки, М.-Л. 1961, стр. 56 и 448.
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
В "Войне и мире" казаки переделали имя молодого француза Винсента в Весеннего, а
мужики и солдаты - в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с
представлением о молодости:
- Эй, Висеня! Висеня! Весенний!
Так же поступает ребенок, превращая вентилятор в вертилятор, лопатку в копатку и
молоток в колоток.
Путем минимального изменения в звуковой структуре непонятного слова ребенок, незаметно для себя, осмысляет его, причем в этой новой редакции выдвигаются
существеннейшие (с точки зрения ребенка) качества того предмета, который данным словом
обозначен.
Так, Адик Павлов называл Серафиму Михайловну Сахарина Михайловна, а маленькая
Ира, подметив, что запонки являются исключительной принадлежностью папы, переименовала их в папонки:
- Папочка, покажи твои папонки!
Слюнка, например, у детей превращается в плюнку:
- Потому что мы не слюем, а плюем.
Язык они называют лизык, и мне сообщают о Нине Гуляевой, которая достигла
семилетнего возраста, а все еще не могла примириться с нашим взрослым "искажением"
формы лизык:
- Как же так! Лизать - и вдруг не лизык, а язык!
По-украински язык у волов и коров так и называется лизень.
Ребенок и представить себе не может, чтобы взрослые создали слово, в звуке которого
нет характеристики функций обозначенного этим словом предмета. Тополь должен топать, орел - орать, а радуга - радовать:
- Почему это - радуга? Потому что она радуется, да?
До сих пор, насколько мне известно, эти языковые процессы были замечены
исследователями только у взрослых. Но вот, оказывается, и в речи детей они занимают не
последнее место, ибо нет никакой существенной разницы между вертилятором и
мелкоскопом, между вертутией и сфинкой.
IV. ДЕЙСТВЕННОСТЬ
И заметьте, как действенны эти ребячьи слова. В большинстве случаев они изображают
предметы исключительно со стороны их действия.
Строганок - это то, чем строгают,
Копатка - это то, чем копают.
Колоток - это то, чем колотят.
Цепля - это то, чем цепляют.
Вертутия - это то, что вертится.
Лизык - это то, что лижет.
Мазелин - это то, чем мажут.
Кусарик - это то, что кусают.
Здесь нет ни единого слова, которое не было бы связано с движением, с динамикой.
Всюду выдвинута на первое место действенная функция предмета.