путей к достижению этих задач; его нельзя изолировать от многих других, но пользоваться
им нужно уверенно, энергично и смело, помня, что здесь для детей не забава, или, вернее, не
только забава, но и полезнейший умственный труд.
Я затронул малый уголок этого огромного вопроса: каковы должны быть книги для
детей? - и мы увидели, что обывательские мнения, высказываемые по этому поводу, не
только ошибочны, но и чрезвычайно опасны. А между тем у нас все еще нет научно
обоснованной критики детских книг. Кто в наших газетах, журналах и даже в специальных
диссертациях чаще всего пишет, например, о стихах для детей?
- либо те, кто не понимают стихов,
- либо те, кто не понимают детей,
- либо те, кто не понимают ни стихов, ни детей.
Нужно ли говорить, что, едва я написал эту главу, я с особым интересом стал искать в
зарубежной печати какие-нибудь статьи или книги, где была бы хоть отчасти затронута
любопытная тема, которая трактуется здесь.
Лучшее из всего, что было найдено мною, - новая книга двух английских ученых, Айон
и Питера Опи (Opie), вышедшая в Оксфорде в 1959 (и снова в 1960) году. Книга называется
"Фольклор и язык школьников" - монументальная книга, целая энциклопедия детских
считалок, загадок, дразнилок, потешек, примет, бытующих среди нынешних английских
детей. Стихи-перевертыши занимают в этой книге почетное место.
Читая их, невольно удивляешься: до чего они похожи на наши русские стихи-перевертыши!
В них фигурируют те же слепцы, которые как ни в чем не бывало пришли поглядеть на
какое-то зрелище; те же немые, кричащие кому-то "ура". Есть и глубокий подвал, куда
необходимо спуститься, чтобы выглянуть в окно чердака. Есть и мешок, доверху
наполненный сырами и все же пустой. Есть и полевые цветы, которые поют и чирикают.
Есть и полночь среди ясного дня.
Иные из этих "нелепиц" существуют, по крайней мере, полтысячи лет, другие возникли
недавно: в них идет речь об автомобилях, автобусах, телефонах, кино, но принцип их
построения всегда одинаков, и все они принадлежат к тому же типу, что и любой из наших
русских перевертышей:
Глядь - из-под собаки
Лают ворота.
И, конечно, когда я читал эту книгу, мне страстно хотелось узнать, чем же объясняют
почтенные авторы многовековую тягу английских, русских, чешских, сербских, французских, немецких детей к этой словесной игре в перевертыши. К сожалению, в
перевертышах ими почему-то усмотрена "подлинная природа английского остроумия" ("of native English wit"), ибо, как утверждают они, "вполне естественно, что в стране, которая
взлелеяла Эдварда Лира и Льюиза Керролла и которая видит в них национальных героев, ни
один ребенок не может не хранить в своей памяти некоторого запаса стихотворных
нелепиц"121.
Никто не спорит: Льюиз Керролл и Эдвард Лир - истинные гении британского юмора, 120 К.Маркс и Ф.Энгельс, Сочинения, т. 10, стр. 131.
121 The Lore and Language of Schoolchildren, by Iona and Peter Opie. Oxford at the Clarendon Press, 1960.
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
но силлогизм оксфордских ученых был бы правилен только тогда, если бы в обиходе
детворы других стран не существовало таких же стихов-перевертышей. Даже из настоящей
главы моей книги читателям нетрудно убедиться, что русский народ, обладающий своим
собственным юмором, нисколько не похожим на английский, создал для своей детворы
точно такие же стихи-перевертыши, как и те, что создал британский народ. Так что и
Керролл и Лир здесь совсем ни при чем. И никакого касательства к этому жанру стихов не
имеет общепризнанный юмор британцев.
Оксфордским ученым лишь потому было легко утвердиться в своем заблуждении, что, исследуя английский фольклор, они в данном случае предпочли игнорировать другие