Будем мы лежать139.
Это не проза и не стихи - это хаос. Попробуйте прочитать их вслух, и вы увидите, что
ребенок словно сразу оглох, сразу потерял чувство стиха, еще вчера поражавшее своей
остротой.
Особенно огорчали меня стихи восьмилеток - грамотных, благонравных детей, которые
для сочинения стихов прилежно садятся с карандашом за бумагу и тем самым отрывают себя
от каких бы то ни было ритмических действий - от пляски и махания руками.
Правда, у некоторых особо одаренных детей тяготение к музыке стиха, к его ритму
сохраняется и в этот период, о чем свидетельствует, например, в своей "Автобиографии"
Александр Твардовский: приблизительно на восьмом году жизни он сочинил одно
стихотворение, в котором, по выражению поэта, не было "ни лада, ни ряда, - ничего от
стиха". "Но я, - говорит он, - отчетливо помню, что было страстное, горячее до сердцебиения
желание всего этого - и лада, и ряда, и музыки, желание родить их на свет, и немедленно, -
чувство, сопутствующее и доныне всякому замыслу"140.
139 Э.И.Станчинская, Дневник матери. История развития современного ребенка от рождения до 7 лет, М.
1924, стр. 67.
140 А.Твардовский, Статьи и заметки о литературе, М. 1961, стр. 154.
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
Именно в тот период, когда ребенок не имеет ни малейшей возможности удовлетворить
собственным творчеством свое "горячее до сердцебиения желание лада и ряда", он чаще
всего удовлетворяет его чужими стихами, причем порою эти чужие стихи так интенсивно
переживаются им, что он по душевной неопытности готов считать их автором себя.
- Бабушка, - говорит восьмилетняя Вера, - запиши в тетрадь стихи: Безмолвное море, лазурное море!
- Но ведь это не твои стихи, это написал Жуковский.
- Да... Только это и мои тоже... Пускай это будут и его стихи, и мои вместе!
- Как же ты выучила эти стихи?
- Говорю же я тебе, что я их не учила; я сама их сочинила. Ведь это же про Крым. Как
же ты не понимаешь?
Вот типическое отношение восьмилетнего автора к творчеству его великих
предшественников. Точно такой же случай сообщила мне Е.В.Гусева из Киева:
"Однажды утром Светик проснулся с озабоченным видом и потребовал, чтобы я
поскорее одела его.
- Я хочу написать стихи, только не детские, а для больших...
Светик сел к столу, взял карандаш и бумагу и задумался. Потом говорит:
- Знаешь, мама, я напишу "Выхожу один я на дорогу".
- Но ведь это не твои стихи, а Лермонтова.
- Так ведь Лермонтов умер, мамочка, пусть это будут теперь мои стихи".
Назвать этих детей плагиаторами может, конечно, лишь тот, кто совершенно не знает
детей.
Впрочем, такие случаи сравнительно редки. Чаще всего стремление "к ладу и ряду"
выражается у восьмилетних ребят подражанием.
В той же автобиографии Твардовского приводятся такие стихи, сочиненные им в этом
возрасте:
Раз я позднею порой
Шел от Вознова домой.
Трусоват я был немного,
И страшна была дорога:
На лужайке меж ракит